Лучше врозь: коронакризис угрожает Евросоюзу

Европейский союз возник после разрушительной для континента катастрофы — Второй мировой войны. Отцы-основатели Соединенных Штатов Европы задумали его как проект, который положит конец межнациональным распрям и превратит Старый Свет в зону, свободную от конфликтов и потрясений. С этой целью в 1950 году глава французского МИД Роберт Шуман предложил Европейское объединение угля и стали (ЕОУС). Структура должна была объединить ключевые отрасли промышленности, за счет которых и проводились две мировые войны. После вхождения в 1952 году в ЕОУС Германии, Франции, Британии и Бенилюкса вероятность вооруженного конфликта была сведена к нулю. Пять лет спустя под контроль Брюсселя перешла еще одна «опасная отрасль» — атомная энергетика. Возник Евратом. В том же 1957 году с подписанием Римских соглашений вышеперечисленные страны образовали Европейское экономическое сообщество с целью создать общий рынок.

С течением времени Европейское сообщество расширялось и углублялось. Брюссель принимал на себя все более широкие полномочия, начиная с контроля правил конкуренции и заканчивая внешней политикой. В 2009 году с ратификацией Лиссабонского договора Евросоюз обзавелся своей конституцией и фактически стал конфедерацией.

Я не буду подробно перечислять все этапы развития ЕС, но скажу одно — с момента возникновения ЕОУС и вплоть до всемирного финансового кризиса Евросоюз не сталкивался с экзистенциальными вызовами. Настоящие проблемы начались в 2009-м, когда сразу три экономики зоны евро — Греция, Испания и Португалия — встали на грань дефолта. После долгих споров страны-члены все же сумели договориться о спасении южных государств, понимая, что тонущие лодки потянут за собой на дно и большие корабли. При навязанной немецким министром финансов Шойбле жесткой бюджетной дисциплине ЕЦБ выделил сотни миллиардов евро на скупку плохих активов трех стран и спас еврозону от краха.

Следующим потрясением для ЕС стал кризис беженцев 2015 года. Последствия «арабской весны», раскачивание Ливии и Сирии, в чем большая доля вины лежит и на самой Европе, вызвали миграционное цунами. Около двух миллионов людей из Африки, Сирии и Ближнего Востока пересекли границы Шенгенской зоны. Европейская солидарность начала трещать по швам. Страны Восточной Европы и Балкан либо закрывали границы, либо пускали мигрантов дальше в Германию и Скандинавию. Лишь авторитет Ангелы Меркель сумел худо-бедно удержать ситуацию под контролем. Большой ценой для себя и своей партии она согласилась принять основное бремя кризиса на Германию, приютив порядка миллиона мигрантов и беженцев. В марте 2016 года Брюссель смог договориться с Эрдоганом. Благодаря этой сделке удалось закрыть сирийско-турецко-греческий маршрут миграции. Однако, несмотря на решение проблемы, ее последствия оказались весьма плачевными для континента.

Евросоюзу придется еще долго расхлебывать экономические последствия коронакризиса / Фото: скриншот видео на YouTube / Футаж Футаж

Если в финансовом кризисе удар по ЕС носил экономический характер, то миграционный кризис пошатнул его политически. По всему континенту начали поднимать головы правонационалистические партии, выигрывая на выборах в самых либеральных странах вроде Австрии и Италии и занимая места в парламенте Германии. В 2016 году Европа лишилась одной из двух своих ядерных держав, второй армии и экономики — британцы поддержали Brexit. После этого идея о выходе из ЕС стала, словно зараза, распространяться по остальным странам, и в СМИ начали всплывать такие термины, как Italexit, Frexit, Grexit и т. д.

Но и этот кризис Европа пережила. Последним наиболее существенным вызовом оказался коронавирус. Страны ЕС бьют рекорды по распространению инфекции. Около 40 процентов заражений и 60 процентов смертей в мире пришлись именно на европейские страны. Пожалуй, впервые с момента подписания Шенгенских соглашений границы полностью закрыли. Такого не было даже в худшие месяцы кризиса с мигрантами. Европейская экономика встала, а главное ее достижение — свобода передвижения людей, услуг, товаров и капитала — испарилось. Экспорт лекарств начал ограничивать даже надсмотрщик над континентом — Германия. Бывший президент ЕС Херман Ван Ромпей признался, что враги Европы правы, когда спрашивают: «А где Союз был в начале кризиса?» Действительно, «его было слишком мало», сказал бельгиец.

Сегодня страны-члены постепенно выбираются из самоизоляции. Открываются кафе, парки и учебные заведения. Однако ЕС придется еще долго расхлебывать экономические последствия коронакризиса. По признанию евробюрократов, это самый мощный экономический удар, который пришлось пережить Старому Свету с окончания войны. ЕЦБ и власти 28 стран выделили астрономическую сумму — около трех триллионов евро (!) на тушение финансового пожара. Если в 2009 году немцы осторожничали, то теперь, когда на грани дефолта стоит третья экономика еврозоны Италия, стало не до экономии. Нужно спасать Союз.

Предыдущие бедствия укрепляли и закаляли Евросоюз, хотя и обходились ему очень дорого. Например, последствия долгового кризиса 2010 года продолжают ощущаться до сих пор. ЕЦБ выделяет триллионы евро, но так и не может побороть дефляцию. Миграционный кризис прошел, но Британия уже покинула европейскую семью. К чему приведет коронакризис, пока сказать трудно. Возможно, он подтолкнет еще одну страну на выход из блока, поскольку в трудный период можно рассчитывать скорее на помощь русских и китайцев, чем соседей. В то же время каждое такое событие обнажает фундаментальные проблемы, о которых говорит Херман Ван Ромпей. Брюссель не может в полной мере решать все вопросы, потому что ЕС — «не супергосударство». Полагаю, что коронакризис вынудит страны-члены пожертвовать еще одной частью суверенитета в лице здравоохранения, чтобы быть готовым в будущем к подобным эпидемиям. Однако для того, чтобы ЕС стал настоящей федерацией, потребуется более масштабный вызов, чем три кризиса, вместе взятые.

Мнение колумнистов может не совпадать с точкой зрения редакции