«Московских окон негасимый свет». К 100-летию Тихона Хренникова

10 июня столица празднует День Рождения своего мэтра, знаменитого композитора Тихона Хренникова. Сегодня в честь своего Сына и Музыканта — выпускника и профессора — Московская Консерватория открывает двери Большого и Малого залов, и блестящая плеяда артистов и композиторов озаглавит Юбилейный фестиваль. На сцене Большого зала выступят триумфаторы XXI поколения: Камерный хор Московской консерватории под управлением Александра Соловьева и Московский камерный оркестр «Времена Года» во главе с дирижером Владиславом Булаховым. К ним присоединятся гастролирующие звезды: пианист Анатолий Шелудяков, скрипач Александр Тростянский, виолончелист Рустам Комачков и др.Народный артист, профессор, обладатель премии ЮНЕСКО — Хренников оставил после себя несметное академическое наследие: оперы, балеты, симфонии, концерты. И истинно бесценным оказался могучий дар Хренникова как педагога. Он — творец выдающихся биографий — учитель Максима Дунаевского и Александра Чайковского, Александра Градского и Валерия Кикты, Михаила Броннера и Татьяны Чудовой.

… Однажды на рубеже веков, в консерваторском классе имени Мясковского, я подошла к давно разменявшему восьмой десяток мэтру и он меня «прослушал». А потом так и пошло: мы — юные и дерзновенные сочинители музыки — гурьбой и соло, перед экзаменом или перед премьерой отправлялись на Арбат, в Плотников переулок. Шли домой к Хренникову — «страшно» правому, потому что «страшно» чуткому. «А как твою музыку будет слушать народ? Что это за Папси…, что-что… это ФАПСи?!» — улыбался шеф. Далее весело и браво «депортировался» из моего гимна для Федеральной Академии Правительственной Связи сомнительный «кадр». «Тихон Николаевич, а что мне делать дальше?» «Иди в народ…!», — благословляет мэтр.

Послушно уходила, потом возвращалась. Однажды – с ультрасовременным опусом для народного голоса и скрипки. К учителю. На суд и за советом. И не только я…

А через десяток лет, в 2010-м, вдруг в одной из фольклорных экспедиций встретила студента Хренникова. Зовут как? Тихон, правнук. Такая вот еще одна подаренная Хренниковым встреча. И Тиша – так же внимательно, чутко, вновь «слушал» меня.

«Мы подчас эксплуатировали его человеческие качества, все время шли с просьбами, … надо было больше беречь его талант», — на прощании с нашим учителем в августе 2007 года сожалел Председатель Союза Композиторов Владислав Казенин. Хренников сорок три года был Генеральным секретарем Союза. Молодого музыканта, музыку которого уже играли в Карнеги-холл, назначил лично Сталин. Вождь выбрал его сам. В условиях тоталитарного режима Хренникова, наверное, и спасала редкая доброта и уникальное дипломатическое человеколюбие. Поэтому спасен был и Союз — никто из композиторов в суровую годину не был «посажен» или расстрелян, и, несмотря на «всекарающий» соцреализм, творцы могли свободно писать.

«Живешь сам, и давай жить другим», — это выражение Хренникова стало его брендом. Несмотря на заработанное истощение физических сил, он любил и умел исполнять эту заповедь.

«Ты хочешь, поступать в Консерваторию… Это уже само по себе талант, а талант проверяй талантом, но успех... это другое. Успех нельзя предсказать!» Так заключил Мастер и щедро оставил в одной из сотен рукописей других дипломантов Новых Имен под своим автографом «уведомление и в моей гениальности». Чем дал не столько картбланш, сколько заставил работать – так, как работал всю жизнь сам.

Удивительно, но он – автор великолепной симфонической музыки - умел писать стороцентные хиты, шедевры! «Московские окна», «Колыбельная Светлане», «Давным-давно», «Что так сердце растревожено», «Марш артиллеристов», «Песня о Москве» им т.д. Музыкальными бестселлерами Хренникова пронизаны любимые народом и киноленты (их около 30-ти), и репертуарные спектакли столицы. («Много шума из ничего» по Шекспиру, «Без вины виноватые» по Островскому, «Дон Кихот» по Сервантесу и т.д.) Его песни знала вся страна! Его песни поют и сейчас, и не только люди его поколения.

И сегодня, спеша вдоль магистрали жизни музыкальных «заповедей» учителя, позволю себе остановиться и даже помечтать здесь — среди манящих и просторных закоулочков мелодии «московских окон негасимый свет», здесь — среди душной июньской толпы на свидании с человеческим сердцем.