Безумная семейка Веры Алентовой

Занавес открывается и сразу же видно: дело - дрянь. Не везде, конечно, но за окном точно, потому что там и дождь, и гром, и молнии, и мгла. Но это - для контраста, для подчеркивания, так сказать. Внутри-то загляденье: уютная гостиная, фото дедушки на стене, огромный красный абажур над круглым столом и бубнящий где-то на периферии криминальную хронику репродуктор. И кажется, что пахнёт пирожками, которые тут, кстати, скоро появятся, чтобы сыграть важную роль. И звенит телефон, который никто не думает брать.

- Роза, возьми трубку, глухая тетеря! - раздаётся вдруг голос.

И тут же все немедленно закручивается то ли в детектив, то ли в водевиль, то ли в комедию про двух сестёр - похожих и непохожих одновременно. Та, что кричит - это Гретта. Играющая её Вера Алентова, "под которую", собственно, и была сделана это постановка, сразу берет "быка за рога". Вышла, благодаря стараниям художника по костюмам Евгении Панфиловой, в пижаме пестренькой , с головой перевязанной, отпустила несколько реплик, и понятно: сварлива, резка, вредна, но не лишена обаяния. Та, что "тетеря", это - Роза (Наталья Николаева), младшенькая: в передничке, с румянцем, да с теми самыми горячими пирожками в руках. Они тут, собственно, главные. А ещё - их старенький, но зато свой дом, стоящий на элитной земле в центре некоего российского городка. Понятно ведь, что на такое добро - пусть даже с мышами и плохой проводкой - желающих найдётся множество. Вот и, двигая сюжет пьесы Александра Коровкина к оптимистичному финалу, на дом этот претендует то чиновник-пройдоха Бабакин (Константин Похмелов), старающийся для мэра, то гламурный племянник Роберт (Александр Арсеньев), которому необходимо вернуть крупную сумму кредиторам, то сбежавший из мест не столько отдаленных племянник номер два - симпатяга-уголовник Эрик (Александр Анисимов).

Все мельтешат, все мельтешит, то у нас есть труп (пирожок-то один с отравой оказался!), то труп оживает, то местный участковый пугает нас Эриком, то Эрик, прячась ото всех, переодевается, превращаясь в милейшую барышню. А дом стоит посреди всей этой круговерти и, кажется, стоять будет вечно. Что ему станется!
Смысл? Ну, да: все можно подвести к высокой морали о некой незыблемости, о скрепляющих все корнях и даже о патриотизме, как всеобщей идее. Дом-то ведь этот, трещащий по швам, но горячо любимый, если брать глобально, может быть даже символом страны. Однако куда приятнее воспринимать происходящее как легкую комедию положений, где Алентова и правда прима, излучающая и силу, и энергию, и веру в победу здравого смысла.

Ей, кстати, не привыкать играть такую несгибаемую сестру: на той же сцене она проделывает подобный фокус в "Двух дамочках в сторону севера". Тут, впрочем, она ни в какую сторону не собирается - уж больно упряма. Как, кажется и сам Театр имени Пушкина, раз за разом умело балансирующий на тонкой грани всенародного увеселения и хорошего вкуса.