Непарадный монумент: история памятника императору Александру III в Санкт-Петербурге

Памятник императору Александру III в Санкт-Петербурге впервые с момента создания готовят к реставрации. Сейчас мало кто помнит, что в начале прошлого века монумент царю-миротворцу стоял и в Москве.

Два этих памятника открыли почти одновременно — в 1909 году в Петербурге и в 1912 году в Москве. Перед скульпторами ставилась одна задача — увековечить память монарха. Но как же по-разному они ее решали! Московский монумент поручили ваять знаменитому Опекушину, автору всем известного памятника Пушкину на пересечении Тверской улицы и Бульварного кольца. Бронзовый поэт настолько органично вошел в городскую среду, что его почти не воспринимаешь как художественное произведение. Но остановитесь на минутку, приглядитесь — и вы увидите, что задумавшийся Пушкин — живой! Таким, одушевленным, и должен быть памятник.

Увы, Александр III у Опекушина вышел совсем другим — безликим, холодным. Император величественно восседал на троне.

Все как положено: на голове корона, в руках символы власти — скипетр и держава. Официозный памятник без какой-либо художественной идеи закономерно пал одной из первых жертв ленинского плана монументальной пропаганды: в апреле 1918 года его отправили на переплавку. Та же судьба постигла и многие другие детища Опекушина. В Москве с пьедестала свергли еще и Александра II, в Хабаровске — 16-метрового генерал-губернатора Муравьева-Амурского, в Сумах — промышленника Харитоненко. Пролетарская революция не принесла ничего хорошего скульптору, родившемуся в семье крепостных. Лишь заступничество наркома просвещения Луначарского спасло его от голодной смерти.

А в 1912 году император Николай II был очень доволен Опекушиным. Но в душе ваятель, кажется, знал цену своей работе.

Позже он писал, что цари «превратили меня из художника в ремесленника. Они насильно заставляли меня лепить царские памятники. Давали за них большие деньги, но что деньги?.. Я не чувствовал свободы в своем творчестве».

Эту свободу чувствовал другой русский скульптор.

Паоло Трубецкой — полный антипод Опекушина. Начать хоть с происхождения: его отец — живший в Италии русский князь, мать — американская певица. Если пробивавшийся с самого социального дна крестьянский сын Опекушин окончил Императорскую академию художеств, — то имевший совсем другие стартовые возможности Трубецкой остался самоучкой. Антрепренер Дягилев дал характеристику его личности: «Редко оригинальный человек, гениальный, невежественный». Не получив ни художественного, ни общего образования, Трубецкой стал профессором Московского училища живописи, ваяния и зодчества.

И победил в конкурсе проектов по созданию памятника Александру III в Северной Пальмире.

Это вам не летящий, поднявший Россию на дыбы «Медный всадник» француза Фальконе! И не напрочь лишенный эмоций парадный монумент Опекушина. Грузный император в казачьей форме сидит на ломовом коне-тяжеловозе, словно прибитом к земле мощью своего седока. Самодержец, хозяин великой империи, которому не нужны никакие регалии.

Настоящий богатырь — как Илья-Муромец со знаменитой картины Васнецова.

Царь-сила! Со временем принципиальный отказ от парадности и идеализации модели стал мейнстримом. Но на заре XX века такое решение августейшей темы было делом неслыханным. Николай II даже думал отправить памятник в Иркутск «подальше от оскорбленных сыновьих глаз». Великий князь Владимир Александрович увидел в нем злую карикатуру на своего брата-императора. Однако вдовствующая императрица Мария Федоровна выбрала проект Трубецкого.

Современники изумлялись: «И это император?!» Одни упражнялись в остроумии: «Комод», «Медведь на слоне». Хохотали над эпиграммой: «Третья дикая игрушка для российского холопа. Были Царь-колокол, Царь-пушка, а теперь еще Царь-…» Другие уверяли, что это уникальный пример едкой политической сатиры в монументальном искусстве. Эта мысль впоследствии спасла памятник от уничтожения — большевики собрались снести и его.

Ограничились тем, что на постаменте высекли вирши Демьяна Бедного: «…Торчу здесь пугалом чугунным для страны // Навеки сбросившей ярмо самодержавья». В 1937 году царя все же спрятали подальше от людских глаз и вернули лишь в 1994-м, установив перед входом в Мраморный дворец.

А в 2021 году в Гатчине открыли еще один памятник Александру III. Воплощен изначальный замысел Трубецкого: образ царя решен в импрессионистической манере. С конной статуей его роднит лишь отсутствие того холодного авторского безразличия, что присуще большинству памятников земным властителям.

КСТАТИ

Работа над монументом Александру III длилась восемь лет. Скульптор подготовил 14 вариантов, один из них — в натуральную величину. Моделью коня служил конь Александра III. Моделью царя — унтер-офицер Пустов, швейцар Государственной думы, похожий фигурой на императора. Его поселили в мастерской Трубецкого, где он каждый день восседал по нескольку часов на лошади в мундире и регалиях царя. Памятник обошелся казне в 1 млн 200 тыс. рублей.