Герой Олейникова должен был закрутить роман с Орнеллой Мути

Илья Олейников снялся в трех десятках фильмов. Но только в нескольких сыграл главные роли. Среди них – эпопея про приключения шофера Степаныча, который отправляется то в Таиланд, то в Испанию, то в Мексику. Сегодня воспоминаниями об Илье Львовиче поделились его партнеры по фильму – режиссер, продюсер продюсерского центра Ильи Олейникова Максим Воронков и актер театра Сатиры Михаил Владимиров.

Максим Воронков: В декабре мы планировали снимать «Сицилийский вояж Степаныча»

Когда Илья Львович приезжал в Москву, он первым делом ехал не в гостиницу, а в мою маленькую квартиру. Я старался в каждом своем фильме давать ему хотя бы маленькую роль.

Мы начали работать вместе еще в 2003 г. на фильме «Колхоз Интертейнмент»: Илья Львович сыграл сценариста Артура Карловича Лошадкина. А потом мне попался в руки рассказ Дмитрия Васильева «Сиамский вояж Степаныча», опубликованный в Интернете – про работягу, которому дуриком досталась путевка в Таиланд. Я прислал его Олейникову. Илья Львович высказал сомнения, что его удастся адаптировать для кино:

– Там очень много мата, на этом все построено. Уберешь мат – потеряется юмор.

Тем не менее через полтора месяц мы уже снимали фильм в Таиланде. Сколько сцен и шуток было придумано самим Ильей Львовичем – не сосчитать. Потом его показывали в ночь на новый 2005 год. Фильм посмотрело 42,2% зрителей. Для сравнения – 50% аудитории может собрать только одна трансляция – новогоднее обращение президента!

В 2006 г. мы сняли «Испанский вояж Степаныча». Этот фильм стал последним для Любови Полищук. Илья Львович очень тяжело перенес ее смерть, и мы несколько лет не начинали новых съемок. Только в этом году мы сняли «Мексиканский вояж Степаныча». И этот фильм стал последним для Олейникова.

А ведь мы планировали этой зимой начать съемки очередных приключений Степаныча – теперь уже на Сицилии! Мы даже вели переговоры с Орнеллой Мути, чтобы она выделила нам два съемочных дня. У ее героини должен был начаться роман с героем Олейникова.

Илья Львович собирался участвовать и в ремейке «Кавказской пленницы», который я снимаю, мечтал сыграть товарища Саахова. В мае мы уже начали строить декорации на Мосфильме – и тут у Олейникова пропал голос. Мы не придали этому значения, думали, неделя-две, и все восстановится. Но за неделю до съемок – они начались 11 июня – Олейников позвонил мне и сказал:

– Я не справлюсь. Пусть эту роль сыграет Геннадий Викторович Хазанов.

Тем не менее он продолжал сниматься в «Городке», его озвучивал другой артист. У нас и мысли не было о том, что он может скоро умереть.

Знаете, у датского художника Херлуфа Бидструпа есть карикатура: человек идет, разбрасывает бутылки. И все ему аплодируют. Другой пытается это повторить – и его за это бьют. Потому что он это делает без чувства юмора.

Илья Львович был как герой первого сюжета. Больше таких профессионалов нет. Он был невероятно въедливым и трудолюбивым человеком. И, кстати, очень начитанным. Невозможно было бы играть такой диапазон ролей – от Эйнштейна до алкоголика – не обладая хорошей культурой.

Сейчас мне на почту приходят письма от зрителей, особенно много их из регионов: «Нам будет не хватать Степаныча. Ушла частичка нашей души…»

Михаил Владимиров: Олейников был трудоголиком и никогда не «включал звезду»

Такого потрясающего, комфортного партнера у меня больше никогда не будет. Мы играли вместе не только в фильмах про Степаныча, но и в спектаклях. Он никогда не капризничал и не «включал звезду»: мол, у меня съемочный день закончился... Сколько раз при съемках возникали разные проблемы, особенно за границей – например, запрещали снимать в каких-то местах – но Илья Львович всегда был терпелив.

В то же время Олейников ценил свою работу и дорожил мнением окружающих. Иногда мог позвонить и сказать:

– Мишаня, у меня завтра эфир. Посмотри, а?

Когда я приезжал в Санкт-Петербург, он всегда звонил мне и говорил:

– Мишаня, отыграешь спектакль – и я тебя забираю.

В последний раз мы были у него в гостях в Санкт-Петербурге 25 августа. Мы поехали с ним в город, погуляли, посидели в парке. Я знал, что ему делали химиотерапию. Он был грустен, это он-то, вечный оптимист. Еще весной он отказался от съемок в «Кавказской пленнице». Сказал:

– Дайте прийти в себя. Я сейчас не боец.

Теперь при каждой команде «Мотор!» я буду вспоминать об этом необыкновенном человеке, олицетворении радости и доброты.