Имя-отчество или Путешествие дилетанта в поисках толерантности

ВАНЯ-ДУРАЧОК

После моей заметки («ВМ» от 8 ноября 2013 г., очерк «Далалай». — «ВМ») мне намекнули, что мной заинтересовался Сам.

То есть Президент Азербайджана. И, возможно, он захочет встретиться с автором.

Мне сразу вспомнилась дурацкая фраза «Что-то я очкую, Славик!» из еще недавно популярного телешоу.

Но мне-то чего очко... в общем — бояться? Гражданину дружественного и сопредельного, так сказать, государства.

А вот чего. Во-первых, надо спросить у Президента что-нибудь умное! Например, про мультикультурализм.* Про него он так ярко говорил на последнем Бакинском гуманитарном форуме. Во-вторых, я от внутреннего мандража боялся ошибиться в произношении имени-отчества Ильхама Гейдаровича.

Ну... Бывает такое. Тут надо бы честно признаться. Дело в том, что мне довелось однажды общаться с его отцом, легендарным Гейдаром. Конечно, не так чтобы тет-а-тет, но и не на митинге.

И теперь, мысленно тренируясь в обращении к Алиеву нынешнему, я почти всякий раз называл его не Ильхамом, а... Гейдаром Алиевичем! Понятно, да?!

И это — пока только мысленно. Словно какой-то тумблер сидел в моей седой башке и включался вопреки моей воле.

Я успокаивал сам себя. Ну вот ты — Иванович. И кто-то тебя назвал, например, не Александром, а Иваном. Русских вообще по всему миру Ваньками кличут.

Ну? И ты обидишься?! Ванька Купер — даже и неплохо, в общем-то, звучит! Вроде бы и по-американски, и по-русски одновременно.

В конце концов, решил я, буду его просто называть Ваше Превосходительство, господин Президент. Уж это как-нибудь вызубрю. Но тут меня ожидала другая засада. Слово «мультикультурализм». Вот вы прямо сейчас возьмите и попробуйте, так сказать — с разбега, произнести его вслух. Не заглядывая в текст... Пробуйте-пробуйте, чтобы не обвинять автора в косноязычии. А Ильхам Гейдарович Алиев (это я тренируюсь — вы понимаете?) во время почти часового доклада на форуме произнес его, наверное, раз тридцать! И ни разу, между прочим, не запнулся. Речь произносил без бумажки.

Я сам видел и слышал.

НЕ БОЙСЯ - Я С ТОБОЙ

Ладно, решил я, заменю и «мультикультурализм».

На «толерантность». Где-то близко они ходят — «мульти» и «толе». Азербайджанцу так же непросто произнести Александр Иванович, как мне — Ильхам Гейдарович. Но ведь произносят! Значит, и мне надо научиться! Вот и будет толерантность. А ведь еще на предполагаемой встрече может присутствов ать Мехрибан ханум. Это жена президента, первая леди страны. Красавица, умница и посол доброй воли в ЮНЕСКО. Мультикультурализм, Мехрибан ханум, Ильхам Гейдарович, салям алейкум, ЮНЕСКО, Шейх Уль-ислам — Гаджи Аллахшукюр Паша-заде — глава мусульман Кавказа, имя которого мне настоятельно рекомендовали запомнить... В общем, не хотелось в глазах президента выглядеть Ванькой-дурачком.

Короче, прилетаю в Баку, тут же, конечно, встречаю двух братьев Гусманов. Словно они из Баку и не уезжали. Оказалось, старший, Юлий Соломонович, сегодня вечером презентует свой новый фильм, перекличку через тридцать лет с его легендарной картиной «Не бойся, я с тобой!» Ажиотаж в городе с билетами и приглашениями — дикий. Намекаю Гусману-старшему, дескать, не бойся, Юлик, и я с тобой! Юлик как-то поначалу, мне показалось, не очень обрадовался. Он даже скривился. Хотя мы с ним, на заре перестройки, вместе в Америку ездили. Про охватившую позже нас всех толерантность мы тогда почти ничего не знали. И негров называли неграми.

Мой первый визит в США запомнился мне посещением, впервые в жизни, ресторана «Макдоналдс». Я был восхищен демократичностью и качеством подаваемой в бумажных пакетиках пищи. Восхищался, как ребенок, получивший в довесок к ватной котлете пластикового покемончика, похожего на жабу.

Гусман-старший сказал: «Послушай, поц!** (Он тогда меня так называл — поц. Это звучало совсем не обидно) «Мак» — самый дешевый в Америке кабак! Эти жлобы (Юлик имел в виду не все Соединенные Штаты, а нашу принимающую сторону — какой-то благотворительный фонд) не могут даже достойно встретить советскую делегацию, несущую свежий ветер перемен! В этот затхлый капиталистический рай...

В Америку я приехал в голубом костюме и в туфлях коричневого цвета, такие, знаете, курортные туфли — в дырочку. Предстояло посетить конгресс. Гусман косился на меня — с восхищением. И поднимал вверх палец. Дескать, какой класс, Купер! Просто — с присыпочкой!

БАКИНСКИЕ ПАРНИ

Все-таки Юлик всегда был звездой. Он уже тогда Никиту не боялся. А уж теперь и подавно. А я кто такой?! Правда, на прием к Гусману на этот раз решил явиться в смокинге. Но — билет?! Как всегда, выручил благородный Полад. Он в этой картине, как и в первой, сыграл одну из главных ролей. Полад дал мне приглашение, и я сидел рядом с его мамой Аделаидой. Прекрасная мама, Ада-ханум! В 92 года сохранившая память и остроту ума. Я попросил разрешения и поцеловал ей руку. И седой висок. Было видно, как она гордится своим сыном — Послом, Певцом и Актером.

Но о том, какие красавицы сидели в зале, о самом фильме и о банкете, на котором Полад спел два своих хита, и все, что было прежде, померкло, я расскажу как-нибудь в другой раз. Отмечу здесь лишь один факт. Когда министр культуры вручил Юлику орден — награду от Президента, Юлий Соломонович, обращаясь к залу, сказал, указывая на свой орден: «Если вам и после этого не понравится наш фильм, то не знаю, что и думать...»

Бакинский паренек. Остряк-кавээновец.

А сейчас вернемся к толерантности.

Я спросил у Миши Гусмана, своего давнего комсомольского дружка, куда мне съездить в Азербайджане, чтобы воочию убедиться в мультикультурализме. Ведь Президент Ильхам Гейдарович (мои тренировки продолжались) на памятном для меня форуме сказал, что, может, для кого-то это мода, а в Азербайджане толерантность — образ жизни. Миша посмотрел на меня с прищуром, как умеет это делать он один. И сказал:

— К горским евреям езжай, в город Кубу — там есть райончик Красная Слобода. Для воротил мирового бизнеса Красная Слобода — мазэ-ленд.

Все-таки Миша тоже неплохо знает английский. Хотя он в Великой Британии и не работал. В отличие от некоторых. Не будем указывать пальцем. Голубые костюмы и коричневые туфли в дырочку остались в прошлом.

Мазэ-ленд я перевел бы как матушка-земля. Проще говоря, Родина.

ДЕТСКИЕ ГРЕЗЫ

Гусману надо было верить. Во-первых, он — лицо официальное. Первый заместитель генерального директора ИТАР-ТАСС. Во-вторых, в мире не осталось, кажется, ни одного короля, у которого Миша не брал бы телеинтервью. То есть Гусман знал толк в королях и президентах. В-третьих, подумайте сами: куда еще, в другое место, мог меня, Купера, послать человек по фамилии Гусман?! 

Между тем меня томила неизвестность. Борения отражались на моем лице.

К Самому не звали. Натурально. Какие-то молодые люди в строгих костюмах при встречах подмигивали мне, как заговорщики. Распаляли тщеславие литератора и воображение. Грезилась вилла под пальмами, яхта, золотые часы — подарок Его Превосходительства.

Простите — мы же как дети. И по-прежнему ждем под елочкой подарков.

Нет, не зовут. Часов не дарят и переиздать романы не предлагают. Как-то даже неприятно. Если не сказать больше. Знаете, как в детстве: вечером обещали мороженое, ночью проснешься в сладком предвкушении, а — нету! Приснилось или растаяло. Но в горле, непонятно от чего, гланды.

В конце концов я решил не ждать. Если гора не идет к Магомету, то Магомет идет к горе. Перед дорогой заглянул в Интернет. Мамочки родные! Эти горские — такие, оказывается, крутые! Не соврал Миша... Миллиардами ворочают. Два их генерала служили в израильской армии. Врачи знаменитые, ученые, Герои Советского Союза... Черкизовским рынком владел их человек — Исмаилов Тельман Марданович. Иосиф Пригожин — наш знаменитый продюсер — тоже еврей. Горский. А вообще среди них в списке, который привела Википедия, целые грозди писателей, актеров, певцов. Ну и, разумеется, миллионеров.

ПЕЙСАХ И НИСИМ

Два мужика, которые встретили меня в слободе, не то чтобы на миллионеров, они и на евреев не были похожи. Не говоря уже о Горских. Один, правда, небритостью и кепкой смахивал на сицилийского мафиози. Прости меня, Нисим, первое впечатление бывает обманчивым, но из песни слов не выкинешь.

Второй был сильно похож на моего родственника из Ивановской области, дядю Витю, специалиста по ЖКХ. Чудовищная ошибка! Во-первых, вы когда-нибудь встречали жэкэховца по имени Пейсах? Мой второй знакомец был именно Пейсахом Давыдовичем Исаковым. И он на полставки преподавал историю в местной школе.

Я решил сразу не терять когтистости и, кивнув на окружающие нас виллы — Рублевка отдыхает, спросил: 

— А чем у вас в Красной Слободе люди занимаются? - Пейсах и Нисим посмотрели на меня с недоумением. Им уже сказали, что приедет какой-то поц из Москвы.

Мне кажется, Пейсах и Нисим подумали: «Неужели московские писатели такие... ну если и не совсем глупые, то какие-то слегка недалекие?!» Но вслух они ничего не сказали. Потому что я был гостем, а они — хозяева. Я же подумал: «Не всем же быть такими умными, как, скажем, Мишка Гусман или Тельман, бывший владелец Черкизона».

— Издавна люди у нас занимаются выращиванием особых сортов яблок, скотоводством и ковроткачеством, — назидательно ответил мне Пейсах. Как будто перед ним стоял олух-восьмиклассник, не прочитавший в своей жизни не только про Красную Слободу, но даже и про Красную шапочку.

— И эти тоже занимаются скотоводством? — уточнил я, ткнув пальцем на четырехэтажный дворец в стиле ампир.

— Эти-то?.. — Нисим словно впервые увидел дом потрясающей красоты. Он неопределенно покрутил ладонью. — Эти занимаются бизнесом.

ПРИВЕТ ПОЛАДУ

— А вы чем занимаетесь? — спросил я моих добрых гидов.

— Мы-то? — вновь переспросил Нисим.

За обоих ответил Пейсах:

— Мы занимаемся теплом и канализацией. Меняем старые трубы на новые.

Значит, я не ошибся, определяя Пейсаха и Нисима.

ЖКХ и мафия. Они неразделимы. Но оказалось, что Нисим Гилилович Несимов никакой не мафиози.

Он — председатель муниципалитета Красной Слободы. А Пейсах Исаков — представитель главы исполнительной власти Кубинского района по административному округу Красная Слобода.

У Пейсаха должность называлась в два раза длиннее.

Он знал очень много про здешние места. И родители, и деды Пейсаха родились в Красной Слободе. Он сам окончил в Ростове пединститут и снова вернулся на родину. Преподавать пацанам историю и совершенствовать в поселке предков жизнь.

Тут мне позвонил из Баку посол Полад Бюльбюль-оглы, и Нисим, широко улыбнувшись, попросил передать ему привет. Оказывается, сам Нисим — в недалеком прошлом музыкант. И в бытность Полада министром культуры Азербайджана он заведовал музыкальной школой.

Я Послу привет передал. Оказалось, что Полад Нисима помнит. Я заметил такую особенность: в Азербайджане одна половина населения помнит друг друга, а другая половина вообще — родственники.

КУНАКИ

Пейсах глубоко задумался, когда я его спросил про дружбу народов. То есть про толерантность. Он не смог припомнить ни одного случая в их поселке скандала или драки.

Не то чтобы за последние годы — за века! Повторяю, Пейсах — ис-то-рик! Он все знал про Красную свою слободку. Люди иудейской веры, как известно, веками жили в среде мусульман. Прикинь?! И продолжают жить.

— Наши жители, когда строят дома, — Пейсах опять махнул рукой на окружающие нас виллы, — обязательно отводят одну комнату для приезжающих с гор гостей. Эта комната называется кунацкой. Закон кунаков в горах — главный. Они могут жить в этих комнатах неделями! Мало ли что... На рынок надо сходить, ковров купить, утварь...

Действительно — мало ли что?

Я представил, как должна выглядеть кунацкая в доме Иосифа или Тельмана. Хотелось бы пожить у Пригожина в кунацкой. Валерия мне бы на завтрак яичницу готовила... А я бы ходил и покупал ковры.

— Ну, и что мы здесь стоим? — спросил Нисим, — надо тебе показать Шелковый путь и мост через реку, который мы недавно отремонтировали. Мост — это наша гордость! Правда ведь, Пейсах?

Пейсах сразу согласился.

В горах, куда мы поднялись на джипах, был дикий холод. Я бывал в Израиле — в море не мог купаться: вода почти горячая. А тельавивцы — огромными толпами с хохочущими детьми — из моря не вылазили. Любят тепло! А эти-то, горские, сколько столетий такую холодрыгу терпят!

Мне трудно было представить, что обыкновенная грунтовая дорога, змеей спускающаяся в Слободу, это и есть сказочный Шелковый путь, тысячелетиями связывающий народы и государства. Но Нисим и Пейсах, как два кунака-заговорщика, настаивали на своей: шелковый-шелковый! Шелковее не бывает!

А на новом мосту через речку они сразу же меня строго предупредили:

— Имей в виду! Вот ровно на этом самом месте, где ты стоишь, месяц назад стоял президент!

Потом мы долго сидели с Пейсахом и Нисимом. Чаи гоняли. Добрейшие и умнейшие люди! Поразительным для меня оказалось то, что в слободе они выпускают газеты и глянцевые журналы. В школе ребятишки учат несколько языков, включая язык горских евреев. Но основной обучающий язык — русский.

ВСТРЕЧА С ПРЕЗИДЕНТОМ

Она, конечно же, состоялась. На службе по случаю завершения реставрации православного кафедрального Собора Святых Жен-Мироносиц в центре Баку. Архиепископ Бакинский и Азербайджанский Александр негромко отдавал последние распоряжения. Два посла, широкоплечие богатыри-славяне, все время оттирали меня от красной дорожки. Но выручил опять Полад — он поставил меня рядом с собой. Так я познакомился с Ильхамом Гейдаровичем Алиевым. Чтобы вы не сомневались — произношении мое оказалось прекрасным! Чеканил без запиночки.

А потом мы сидели за одним столом — послы, дипломаты, главы католической и иудейской общин, шейхуль-ислам, председатель Управления мусульман Кавказа. Тот самый, имя которого мне сразу посоветовали запомнить. Гаджи Аллахшукюр Паша-заде — повторяю для развития толерантности некоторых читателей. Все мы пили с Президентом чай. У них так принято — иногда всем вместе разговаривать и пить чай из стаканчиков с тонкой талией. Об этих стаканчиках я писал в своей первой заметке из Баку. Я сидел почти напротив Президента и пару-тройку раз, мне показалось — умело, вступал в разговор. Я даже передал Ильхаму Гейдаровичу «Вечернюю Москву» со своим очерком. Позже архиепископ Александр похвалил меня за тактичность и уместность суждений. Проще говоря, обедню я не испортил.

История с собором такова.

Айдын Самедович Курбанов, азербайджанский предприниматель и меценат, отреставрировал русскую церковь. За счет государства было решено построить рядом с собором Дом для прихожан. Один из влиятельных министров-силовиков не пожелал отдавать землю под застройку. Дошло, конечно, до Президента. И что в итоге?! Президент со мной пьет чай в прекрасном Доме приемов, а фамилию силовика, коррумпированного поца, так никто мне и не назвал.

Я потом, после окончания приема, тихо прошел в храм и поставил свечку. А когда мне представится еще такой случай? Совершенно свободно поставить православную свечу в столице страны, где 99 процентов верующих — мусульмане.

Ноябрь-декабрь 2013 года. Баку — Москва

* Мультикультурализм предполагает мирное сосуществование различных культур в одной стране.

** Поц — сленговое словечко из одесского и бакинского уличного обихода. Ласковое и ироничное одновременно. Давно перешагнуло нецензурный оттенок.

ОБ АВТОРЕ

Александр Купер

Московский литератор Александр Купер работает в жанре иронической прозы. Автор многих повестей и романов. Его роман-таблоид «Екарный Бабай» в 2010 году удостоен премии Международной книжной ярмарки в номинации «Современное использование русского языка». Роман «Флейта Крысолова», вышедший в издательстве «Художественная литература», назван критиками энциклопедией русской жизни на стыке двух веков. Готовятся к изданию новый роман Купера «Немой день» и киноповесть «Кукла».