Сцены из супружеской жизни: о счастье, о предательстве, о любви
На основной сцене МХАТ имени Горького состоялась премьера «Сцены из супружеской жизни» Андрея Кончаловского. Сценарий Бергмана режиссер адаптировал под российскую действительность начала 90-х годов прошлого века, и на примере жены и мужа показал, как глупо, бессмысленно и хаотично мы жили. Андрей Сергеевич категорически отказывается отвечать на вопрос: «Почему действие происходит в конце 80-х — начале 90-х, а не в другое время?».
— История взаимоотношений мужчины и женщины вечная, и могла произойти когда угодно, — прокомментировал режиссер после антракта генерального прогона спектакля.
Герои Юлии Высоцкой и Александра Домогарова, Марина и Иван, родом из СССР. Герой Домогарова вспоминает, что его жена в свое время была комсомолкой, активисткой, разумеется, спортсменкой и красавицей. Такой она и осталась после перестройки и после мучительного для нее развода с Иваном — максималисткой, идеалисткой, сохранив внутреннюю красоту и привлекательную внешность. А вот Иван, даже поменяв «Жигуленок» на «Мерседес», как был «флюгером», который вертится во все стороны в зависимости от направления ветра, таким и остался. И, как следствие, легко предает, изменяет, бросает, а еще жалуется, обвиняя во всем других.
Андрей Сергеевич в этой постановке беспощаден к образу русского мужа. Иван бесчеловечен к своей жене: вынуждает Марину сделать аборт, заявляет, что любит другую женщину, зверски избивает ее ногами, а еще через некоторое время женится на второй женщине — Виолетте, и возвращается к первой жене в качестве нежного любовника.
Автор постановки словно проводит параллель между этими отношениями и временем: какие мужья, такая же и страна, как в начале 90-х, — разрушенная, развратная, пьющая и агрессивная. При этом художник Андрей Кончаловский и артист Александр Домогаров так подают персонажа, что некоторые черты его увидеть в себе сможет почти каждый мужчина. Когда на сцене МХАТ имени Горького русский интеллигент избивает ногами свою жену-красавицу, режиссер лишь приоткрывает реальность нашей жизни, показывая мужчин, которые утратили черты порядочности, благородства и милосердия по отношению к женщинам.
Если сравнить работу Кончаловского с фильмом Бергмана, то можно увидеть, что у шведского режиссера ничего подобного со стороны мужчин нет. Но в этом и особенность переноса постановки на русский менталитет: наши женщины все прощают и любят своих мужчин такими, какие они есть. Любят сердцем — глупо и высоко.
Героиня Юлии Высоцкой называет Ивана — мужа Виолетты — «50-летним ребенком». Из-за него она так и не стала матерью, полноценной женой, и это чудовище теперь для нее ребенок. Но разве мало мы знаем таких примеров в жизни? «Было, было, было» напевает куплет популярной в начале 90-х песни Юлия Высоцкая. А прошло ли?
На вопрос, что мы потеряли и что приобрели в новой России, персонаж Домогарова отвечает: «Раньше был дефицит во всем, кроме времени. Мы променяли время на деньги».
Героиню Юлии Высоцкой не удовлетворяет сугубо меркантильный подход к жизни. Она понимает, что от денег ее счастье не зависит. Она была счастлива юной девушкой, когда полюбила своего будущего мужа, когда они целовались на улице, и ничего из собственности у них не было. А с каждой новой покупкой уходила часть их любви. Потом чувства чудом воскресли, когда они узнали много других любимых и пришли к выводу, что все самое лучшее у них было в юности.
Спектакль «Сцены супружеской жизни» заканчивается медленным танцем Марины и Ивана под шлягер «Сиреневый туман».
Нельзя не отметить великолепные актерские работы Юлии Высоцкой и Александра Домогарова. Юлии удалось создать образ своей современницы — самой лучшей на свете русской женщины, которой не повезло встретить в жизни настоящего мужчину, которую унижали, бросали, забывали. Александр Домогаров смог создать образ своего современника, который не вызывает теплых чувств. Такого сложно полюбить, а если бы получилось, то ни за какие сокровища мира не хотелось бы возвращаться обратно.
А женщин жалко. Героиня Юлии Высоцкой о второй нелюбимой жене своего Ивана говорит «бедная Виолетта». Она уверена, что ей выпало сказочное счастье — быть любимой. А может, правда счастье?