Зураб Церетели: в искусстве важно воспитание
Стены зала, где Зураб Церетели проводит свой урок живописи маслом, оформляют творения художника. По размерам они сравнимы разве что с его же скульптурами, которые своим величием и непоколебимостью украшают самые разные уголки современного мира, в том числе и Москву.
Всё готово к началу занятия: напротив рабочего места монументалиста выстроились в несколько рядов мольберты, на столе разложены палитры и краски, нетронутые холсты ждут первого прикосновения кисти.
Церетели водит толстой кистью по метровому холсту так, будто рисует пальцем на песке: легко, без надрыва, немного задумчиво. Юным живописцам преподаватель дал свободную тему. О важности передачи опыта и воспитания творческой молодёжи скульптор отзывается однозначно:
- Для развития художественного потенциала очень важно воспитание. Всё зависит от родителей, от педагогов. У меня были уникальнейшие педагоги и уникальнейшие родители, которые дали мне цветные карандаши, когда я был маленьким, я их до сих пор не могу выкинуть. Когда бываю в Тбилиси, прямо из аэропорта иду на кладбище, где мама, папа, бабушка, супруга, педагоги. И всем – цветы.
Скульптору идёт девятый десяток, но он и не думает останавливаться в творческих исканиях. Единственное, о чём жалеет Зураб Константинович, – о закате монументального искусства в России.
- Когда я был главным художником Олимпиады, в стране был самый расцвет монументального искусства. Оно было на первом месте, потому что это было связано с архитектурой. Сейчас вся эта структура поменялась: серые дома, стекло, в которых не чувствуется руки художника. Это очень плохая тенденция. Без руки художника нельзя. Возьмите уникальнейшие города Санкт-Петербург и Париж. Там везде можно разглядеть этот синтез архитектуры и монументального искусства. Это мой крик души!
Одно из последних творений Церетели – скульптура в память о героине песни Катюша, которую собираются установить на берегу Москвы-реки. Два дня назад, на заседании Мосгордумы не без дебатов было принято положительное решение по его установке.
- Когда мне говорят слово «Катюша» я вспоминаю детство. Когда я был маленьким и жил в Тбилиси, все в школах пели эту песню. Я ищу этот образ. Ищу повсюду: на улице наблюдаю за женщинами, чтобы «поймать» тот характер, который у меня был в детстве. Разумеется, если я вижу этот образ так, не значит, что все его одинаково видят. Все мы все разные – по-разному смотрим, по-разному видим.