«Куриоса»: кино о страсти, которая не дает нам жить
После 15 лет затишья режиссер Лу Жене презентовала свой новый фильм «Куриоса», который выходит в российский прокат 30 мая. История вдохновлена перепиской и фотографиями незаурядных представителей светского общества конца XIX века. Вопреки шаблонам, картина вряд ли покажется кому-то скучной или нудной.
Снятый со всей французской элегантностью фильм рассказывает о трепетных отношениях между Мари де Ренье и ее любовником Пьером Луисом. Их жизнь могла сложиться иначе, но едва возникло светлое чувство, как лучший друг Пьера Генри решил взять девушку в жены. И до того не отличавшийся постоянством в отношениях герой откажется от желания обременять себя брачными узами и пустится во все тяжкие. Свои «триумфы» он будет запечатлять на снимках и в дневниках, находя отдушину лишь в новых сексуальных связях и проявке фотографий. Влюбленная в него Мари захочет стать частью коллекции, если не сказать — главным экспонатом. Чтобы занять лидирующую позицию, девушка готова отказаться от любых предрассудков.
Термин «Куриоса» — означает фотографию эротического содержания, однако для героев это не просто откровенные снимки. Это их способ общения, взаимодействия между собой. То, что связывает их сильнее брачных уз, секса и обещаний. На заднем плане захватившего их сумасшествия существует тот самый друг Пьера и муж Мари — Генри. Где-то там же протекает мирская жизнь ее так и не выданных замуж сестер и отца с матерью. Безбашенность юности то и дело будет сталкиваться с рассудительной зрелостью, нежность любви — с всепоглощающей страстью, стереотипы и правила — с отсутствием каких-либо рамок.
Картина окутана флиртом и сложно соткана из неожиданностей и кокетливой вульгарности, впрочем, это общие черты любой французской драмы. Однако фильм вовсе не простой и имеет несколько уникальных особенностей. Музыкальное сопровождение здесь играет со зрителем, окрашивая сцены соответствующим настроением. Кино даже приобретает вид искусно смонтированного спектакля, где аккомпанемент — полноправный участник действа, подобно постановкам «Гоголь-центра». Важные для понимания сюжета детали подаются порционно, постепенно вырисовываясь в единую картину. Каждый ход героев, как в шахматной партии, будет приводить к закономерным шагам противника. И все же игра Пьера с Мари проходит на острие чувств, а значит глубоко размышлять над последствиями своих действий герои не станут.
Неприспособленные для подлинной близости с кем-то еще, они будут искать новые способы взаимодействия вдали друг от друга. Писать стихи, украдкой назначать свидания, шифровать послания в газетах, тайком встречаться и придумывать новые идеи для снимков.
При всей уникальности картины, хочется привести сравнение с лентой «Гордость и предубеждение». Едва ли это — слепленная с французским шармом копия всем знакомой истории, но все же здесь мы наблюдаем трех сестер на выданье и без приданного. Так или иначе жизнь незатейливо будет сводить их с одними и теми же мужчинами и заставлять страдать от мук любви. А по словам главной героини Мари, это чувство «всегда превращается в пепел».
Но «Куриоса» — не просто фильм о несвободной любви и обжигающей страсти. Он также о красоте тела и окружающего его пространства, о человеке в обстоятельствах и его попытке освободить себя от них, о том, как через творчество можно понять не только себя самого, но и другого. Игра контрастов здесь представлена на всех уровнях, а жизнь — во всеобъемлющем многообразии. Герои не просто полярны, каждый из них наделен внутренним миром, который показывает себя во всей красе при взаимодействии с другим.
Настроение сценам задает и сама картинка. Костюмы героев то вызывающе яркие, то привлекающие внимание к этнической принадлежности персонажа, то до скучного простые. Кроме того, сама атрибутика мизансцен вступает во взаимодействие с тоном повествования. Картинка буквально блекнет, когда герои пребывают в тоске и, напротив, пестрит цветами, когда они флиртуют. Даже неуклюжие сцены будут окутаны визуальным сарказмом. Режиссер продумала все до мелочей. Музыкальное сопровождение возникает еще до момента осознания необходимости в нем и так же игриво растворяется в происходящем. Шепот на французском создает гармонию с азиатскими струнными. Кино превращается в живое существо, обладающее собственным характером, ведущее со зрителем диалог, заставляющее удивляться, возбуждающее во всех смыслах этого слова.
Читайте также: «Золотую пальмовую ветвь» Канн получил фильм «Паразиты»