Светлаков и Галустян встретятся в новом проекте

Главная новость — они снова вместе. Сергей Светлаков и Михаил Галустян, прославившие проект «Наша Раша», давно уже шли разными творческими путями. И вот снова встретились — теперь в проекте «Русские не смеются» (в эфире канала СТС с 1 ноября).

Мы отправились на съемки. Во-первых, чтобы убедиться, что за восемь лет («Наша Раша» не выходит с 2011 года) у ребят чувства юмора не поубавилось. А во-вторых, чтобы понять: почему в название программы взяли столь спорное утверждение?

...Природа намекала на то, что знает ответ на этот вопрос. Дождь, слякоть и хмурое небо, захватившее столицу, к веселью не располагали. Но зрители явно пришли на съемки шоу, чтобы поднять себе настроение. Пока комики разминали зал (а это добрая традиция перед всеми телепрограммами, где зрители должны находиться в веселом расположении духа), нам удалось выяснить, в чем идея программы.

По всей нашей необъятной стране продюсеры искали людей серьезных, не склонных хохотать по любому поводу. В каждом выпуске шоу четверка таких вот хмурых садится в кресла жюри. Их называют, как в сказке, «наши несмеяны».

А юмористы по очереди выходят на сцену и пытаются рассмешить строгое жюри.

Во время каждого выступления на кону 100 тысяч рублей. Если один арбитр засмеялся — 25 тысяч уходят к комику. Сколько арбитров развеселится — столько денег и получит участник. Реакцию судей отслеживает специальная программа, фиксирующая улыбки и смех.

В жюри, которое силится ни разу не улыбнуться, сидит и Александр Незлобин, его задача — поддержать «несмеян» в их нелегком труде.

На сцене Сергей Светлаков и Михаил Галустян представляют участников, оценивают номер и допрашивают мрачное жюри.

Бывшие «насяльника» и Джамшут, депутаты Пронин и Мамонов, тренер в розовом костюме и учительница Снежана Денисовна стали, конечно, старше. Но химия между ними по-прежнему возникает. И друг друга подкалывают, и остальным спокойной жизни не дают.

— Как вам работалось после перерыва? — задаем вопрос звездам между съемками.

— Нам работалось хорошо, — хохмит Сергей. — Как будто и не было тех 36 лет разлуки, когда мы были не вместе.

— Да, и формат очень удобный для нас, — неожиданно серьезен Михаил. — Мы много мероприятий провели вместе. Поэтому все как обычно, все привычно.

Если Светлакову, Галустяну на сцене, а Незлобину в рядах «несмеян» казалось, что все как обычно, то для участников это было серьезное испытание.

Среди тех, кто решил взять деньги из банка, большинство раньше на ТВ никогда не были. Вот пожилая пара с гармошкой взрывает зал традиционными частушками. Подзабытый жанр оказывается «в кассу», хохочет зал, веселятся ведущие. И даже жюри проявляет человечность. В итоге олдскульный жанр сорвал банк.

Вот сложный жанр «музыкального стендапа». Человек, синтезатор, шутки, музыка, немного пародии. И снова добиться расположения зала значительно проще, чем положительной реакции судей.

— Как же им может быть не смешно?

— Юмор — это же не одежда, — резонно замечает Александр Незлобин. — Здесь невозможно сказать: «Я вот только удлиненные вещи люблю или только зеленые…» Тут что-то в голове происходит, и ты или смеешься, или нет.

— Бывает, смеешься над человеком, а не над шутками, которые он произносит, — рассуждает Светлаков. — Бывает, наоборот. А случается, что шутки очень смешные, но плохая подача. Но все равно — реальная жизнь смешнее. Я могу просто ехать в машине и расхохотаться, увидев что-то, кого-то, надпись, вывеску, людей…

— Бывает, что наши «несмеяны» не смеются, а мы с Сережей переглядываемся, — продолжает Александр. — Это же так смешно — как человек мог придумать себе такой несмешной образ? Но он занялся этим, приехал с этим в Москву. Мы не зло смеемся, круто, что люди могут себе позволить такое.

Позволяли действительно разное. Комик из Израиля подшучивал и над своей семьей, и над своим народом (он заметил, что в Израиле смешить людей сложнее, чем в России). Полный мальчик читал юмористический рэп и сам был в восторге от себя: «Это супер! Это было круто!» — раздавался его голос из-за кулис.

Интереснее всего было наблюдать за жюри. Похоже, именно эти люди — главные на шоу. Для начала выяснилось, что все они в жизни занимаются не тем делом, которому учились. Это дало повод Сергею обобщить:

— У нас в России все работают не по специальности! Вторил ведущему и один из выступающих:

— Почему мы ходим на выборы в школу? То есть в то место, где почти все когда-то сделали неправильный выбор? Арбитры «раскалывались» неохотно. И это при том, что зал-то веселился, да и сидящий рядом Незлобин эмоций не сдерживал.

А репризы Светлакову и Галустяну удавались отлично. Михаил не выдержал и начал «прессинговать» девушку из жюри:

— Неужели вам не смешно?

Девушка разулыбалась:

— Вот когда вы говорите — смешно. А так — нет.

— Как вы нашли таких серьезных людей в кресла «несмеян»?

— Как в любом ток-шоу, мы подбираем людей, которые максимально разнятся психотипами. И профессиями, и полом, и возрастом, — объяснил Сергей Светлаков. — Для того чтобы получилась разная палитра. И, как мы видим, это работает. У нас еще ни разу не было, чтобы над какой-то шуткой резко все начинали смеяться. Так же как наша страна — все чуть-чуть над разным смеются.

В целом передача, конечно, про то, как русские смеются. Просто не все и далеко не всегда. А общий вывод сделал Светлаков в одной из подводок:

— Как можно шутить с людьми, которые придумали танковый биатлон? Тоже правда. У нас все серьезно.

Читайте также: Формула мести. Салют, Черкасов!