Котин и его «котиная» команда: капитан теплохода «Чернышевский» рассказал о своем «пушистом» экипаже
По Москве-реке уже много лет, с начала 80-х прошлого века, ходит теплоход «Николай Чернышевский». Он не так знаменит, как «Ленин» или «Сергей Есенин» и уж совсем далек от современных теплоходов «Муссон» и «Яркий». Однако «Чернышевский» интересен тем, что сохранил по сей день не только свое название, но и капитана! Такая вот фантастика.
— Я забирал «Чернышевского» из Ленинграда в 1981 году, куда он прибыл с немецкой судоверфи. И вот уже 38 лет каждый год по пять месяцев я с ним в навигации, — с гордостью рассказывает его первый и нынешний капитан Владимир Котин.
Для него за столько лет службы корабль стал родным домом. Да и почти для всей его команды — текучки кадров на судне почти нет. Есть другое — три кота! Да-да, у капитана имеются и свои личные подчиненные. Зовут их Матрос, Боцман и Юнга. Самый старшему — Матросу — в этом году исполнилось 13 лет. Среднему — Боцману — пошел 6-ой, а младшему, как можно догадаться, — Юнге — только год.
— Коты очень разные по характеру. Самый спокойный — британец Боцман. Очень ласковый, делай с ним, что хочешь, за это пассажиры его и обожают. Особенно дети. Любит фотографироваться и наряжаться. Чего не скажешь о Матросе. Как старый служака, он отворачивается от объективов и больше всего любит приходить ко мне. Ну а этот, Юнга — он, как и положено молодому, самый шебутной! — знакомит с «личным составом», поглаживая Юнгу, Владимир Котин.
Прошу капитана разрешить мне на время сменить профессию — побыть его помощником. Такое, мол, у меня задание редакции.
— Демократии у нас тут нет! — спокойно предупреждает капитан после того, как я надел форменную курточку. Это означает, что вся власть тут — в его капитанских руках, как только корабль отошел от причала. И все приказы должны выполняться беспрекословно.
Во время плавания все три кота обычно спят в капитанской каюте (она — за капитанской рубкой), там же для них устроен туалет. Все остальное время корабль в их распоряжении. Коты старательно несут свою службу — работают антистрессовым средством. И действительно, погладил животное — и как-то успокаиваешься.
Однако Владимир Котин хотя и разрешил мне «побыть помощником капитана», но служба есть служба. Вот он уже четко командует: «Влево 20!», что значит — повернуть штурвал против часовой стрелки на 20 градусов. Нужно четко повторить слово в слово команду и ее выполнить. Настоящий помощник капитана стоит у одного из трех пультов управления, и я вместе с ним отвечаю: «Влево 20!». Дальше команды звучат одна за другой.
— Сигнал, что мы отходим — это пять коротких сирен, — информирует меня Котин.
А его коты в это время, вальяжно развалясь на угловом диване, лениво наблюдают, как медленно отходит от нас берег в иллюминаторе...
За почти пятьдесят лет Владимир выучил этот фарватер почти наизусть. Несмотря на то, что на корабле есть камеры, он еще и великолепно чувствует судно.
Из полезных действий корреспонденту дозволено было сделать капитану кофе. Справился!
— А что это за кнопка — тифон? — спрашиваю у капитана.
Бывалый Матрос всегда выходит с Котиным на самую трудную вахту — с 12 ночи до четырех утра. Но к корреспонденту он недоверчив. Заметив, что к его личным вещам — бескозырке и тельняшке — вдруг потянулась чья-то рука (моя!) он не по-доброму как-то мяукнул. И как могут только персидские коты, стал ждать, что будет дальше.
Пришлось пойти на хитрость. Взяв на руки второго кота, Боцмана, я снова двинулся было к парадной одежде Матроса. Выгнув спину, он страшно зашипел.
— Вот, видите, бдит! — смеется капитан Котин.
«Чернышевский» идет плавно, никакой качки. Как-будто плывешь в большом доме, где на самом верху — три волшебных кота и их маг-капитан. Так незаметно проходит четыре часа.
— Ну что, может с нами до Питера? — улыбаясь, не без доли сарказма интересуется у меня капитан. Коты продолжают изучать меня взглядом. И хотя в капитанской рубке все делается без суеты, почему-то я взмок.
«Да, друг, у нас тут своя кают-кот-компания, — читаю я по этим кошачьим мордам. — Ты уж прости, давай, до свидания!»
Читайте также: Южный речной: вслед за скульптурами исчезнет и сам порт