Законы Хеопса-Ресина

– Я хочу подарить тебе книжку, – Ресин достал альбом «Дороги московского строителя». – Давай посмотрим...– Вот я пионер с красным галстуком, – листая, рассказывает Владимир Иосифович. – А это вместе со старшим братом.– Нет, тогда мы уже жили в Москве, а в 41-м эвакуировались с мамой в Сибирь. Помню, как мы голодали, как я плакал и просил есть и брат отдавал мне свой кусок хлеба. Бабушку с дедушкой немцы расстреляли в гетто. Меня и назвали в честь деда, а моего единственного внука назвали уже в мою честь... Вот фото мамы с папой.– Да, я гордился отцом, который вышел из минского застенка НКВД и не сломался. Он всегда был для меня героем, примером...– Это я на Крайнем Севере, (), в Апатитах на Кольском полуострове. А это уже начальником московского бурового участка.– Семью перевели сюда после освобождения отца. Тогда же получили первую отдельную квартиру. Правда, сами превратили ее в коммунальную. Управделами главка, в котором работал отец, ютился в подвале, и отец позвал его жить к нам.А с его сыном Семой мы вместе учились в школе и по очереди топили печку в доме. Знаете популярного актера Семена Фараду? Это он и есть. Как он делал «студента кулинарного техникума» – зал лежал! Если бы его не зажимали в свое время, сейчас у нас был бы российский Луи де Фюнес.– Честно говоря, хулиганистым, уроки прогуливал, дрался, так что матери доставалось. В классах тогда учились раздельно мальчики и девочки. Из первой школы меня исключили за поведение после того, как я портфелем запустил в учительницу. Может, и к счастью, что исключили, потому что учителя второй школы – №277 – привили мне любовь к знаниям. А после окончания пошел учиться в Горный институт.Вот здесь на снимке я уже студент первого курса. А это мы с женой Мартой. (.)– Мы вместе в институте учились. Счастливые были годы! Мы с приятелями могли протанцевать всю ночь на вечеринке, а утром бежать на лекции. Но при этом экзамены сдавал на «отлично». В какой-то степени я стал тем, кто я есть, благодаря Марте. Кстати, мы поженились в марте и через два года будем отмечать 50-летие совместной жизни, вот так! Нашим первым семейным домом стала комната в общежитии в маленьком украинском городке Ватутине... Как-то мы с Мартой, сидя у камина на даче, вспомнили эту комнатенку – и подумали, что хотя тогда было много хорошего, – молодость есть молодость, но насколько дома, которые мы строим сейчас, не похожи на прежние! Коммуналки советской эпохи, бараки с их общими кухнями, бедностью, – все это у нас на глазах уходит в прошлое. И я рад, что лично этому способствую.[b]Комфорт надо заработать– А свой первый объект в Москве помните?[/b]– Конечно, это была Люберецкая станция аэрации. Между прочим, крупнейшее даже по сегодняшним меркам инженерное сооружение.Помню, гордился, что строю станцию с такими поистине космическими масштабами и думал: инопланетяне могли бы увидеть наши каналы, как астронавты видят каналы на Марсе. Перекладывал подземные коммуникации Нового Арбата. Мало кто знает, что там под землей проходит широкий проезд длиной в километр – фактически еще один Арбат! По этой скрытой от глаз улице могут проехать в два ряда грузовики.А это – видишь? – с Ельциным в Кремле, потом с Путиным. С Владимиром Владимировичем я знаком много лет, ездили с ним на зимние Олимпийские игры в Норвегию, часто общались по разным вопросам еще когда он работал у Анатолия Собчака. Кремль тоже делали. Вот Манеж, который мы восстановили после пожара. Вот Иверские ворота... Вот синагогу открывали. А это с муфтием на открытии мечети... Но самая дорогая мне стройка – храм Христа Спасителя.– Это когда человек обеспечен жилой площадью, как в Европе – от 40 до 70 «квадратов» на каждого, а у москвичей пока – 21. Хотя жилье, которое мы строим сегодня, лучше зарубежного, уж поверьте мне. Но еще для комфорта надо, чтобы рядом с твоим домом не дымил завод и не приходилось тратить массу времени, чтобы добраться до работы, сделать покупки или сходить в кино. И надо создать человеку такие условия, чтобы он мог сам на этот комфорт заработать. Так считает наш мэр Юрий Михайлович Лужков – это и моя точка зрения.– Всегда! Это закон командной работы. Можно дискутировать, предлагать свои пути, как бывает на заседаниях правительства, на градостроительном совете, во время субботних объездов. Но окончательное решение принимает один человек, и это правильно. Это простой и понятный принцип. Это – закон. Хотя мне, как и Юрию Михайловичу, всегда по душе работать в окружении сильных. Не только сверху, но и снизу.– Конечно, нельзя давать подчиненным расслабляться. А как иначе? Недаром Юрий Михайлович Лужков в своей книжке «Российские законы Паркинсона» вывел шутливый «закон Хеопса-Ресина»: «Ничего никогда не строилось в срок и в рамках сметы».– Но если серьезно – я такой закон исповедую: поступай с людьми так, как хочешь, чтобы они поступали с тобой. На дочь и внука тоже старался никогда не давить. Вот на снимке мой Вовка в Кантемировской дивизии после принятия присяги. Там, где он учился, была военная кафедра.– 23 года. Учится в аспирантуре, окончил Государственный институт информатики. Думаю, самое главное, чтобы знания, которые он приобрел, воспитание, физическая подготовка помогли ему сделать то, что недоделали его родители, его дедушка с бабушкой.– Ну, а как же! Жизнь идет вперед, и нами многое сделано, но не все. Я хотел бы, чтоб он был одним из продолжателей нашего дела. Он хороший, интеллигентный парень.– Посмотрите в окно, вот лучший в мире город, который я строил и строю... (.)– Однажды в клубе ученая обезьяна вытащила мне билетик «на счастье» со строками любимого есенинского стихотворения:[i]Счастлив тем, что целовал я женщин,Мял цветы, валялся на траве,И зверье, как братьев наших меньших,Никогда не бил по голове.[/i]– Люби жизнь во всех ее проявлениях, – подвел черту Ресин, – и она отплатит тебе тем же.