«Нет смысла покупать русского дизайнера дороже известного западного бренда»
Для меня Неделя – это, в первую очередь, внимание со стороны профессиональной прессы, возможность заинтересовать представителей магазинов, занимающихся закупками. Важно понимать: показ – это только начало работы по продвижению коллекции. А что касается следующих этапов, у меня проблем нет. Моя коллекция представляется в шоу-руме в московском бутике James, а также в модном доме в Санкт-Петербурге.У нас дела идут хорошо. Сейчас мы уже подходим к тому, чтобы расширяться: поставлять блузки, юбки, брюки в чужие бутики. Да, качественная вещь, сделанная из натуральных тканей, не может стоить дешево (для нас дело принципа не использовать искусственные ткани по «доступным ценам»). Тем не менее у нас бывают и достаточно демократичные вещи по 200–300 долларов. Модный дом Юлии Далакян – это уже налаженный процесс, который позволяет регулярно обновлять коллекции в нашем бутике.Есть, к сожалению, одна большая проблема: не хватает хорошего менеджмента. Инвесторам почему-то неинтересно развивать модный бизнес и вкладывать деньги в дорогостоящих менеджеров, которые могут развивать марку в производстве и продажах. Я не вижу на рынке компаний, который серьезно бы отнеслись к развитию имени, становлению бренда. Есть попытка создать какую-то модную империю вместо сети магазинов «Ж», но я не верю в объединения малоизвестных дизайнеров.Для меня участие в Неделе моды – это, во-первых, внимание прессы. Это как орден: опубликовали – получил. Дизайнер не будет расти, если не будет соревнования, конкуренции, как на профессиональной Неделе. Что происходит у меня после Недели? У меня есть все, что нужно – экспериментальный цех, складские помещения. Компания, в которой 80 сотрудников. Многие из них работают со мной уже 20 лет. В мае будет двадцать лет, как я открыла в Сокольниках собственный магазин «Ширпотреб». Название отчасти оправдано ценами. Одежда стоит от 3 до 15 тысяч рублей. Мои клиенты, а их, поверьте, много, и среди них есть известные актрисы, не имеют голливудских окладов.Чего не хватает? Сил не хватает на все, и возраст мешает. У меня сейчас одна цель – открыть свой магазин в Париже.Помимо хорошего пиара, который мы получаем в период проведения Недели, есть еще такая вещь как возможность показать новую коллекцию для наших партнеров, которые открывают наши магазины. Что происходит с моими коллекциями после Недели? Мне пожаловаться не на что: у меня девять магазинов в Москве, три в Питере. Еще десять в регионах и один в Италии. Секрет успеха прост – цены до 300 долларов. Такова изначальная концепция моей марки.Мы показываем коллекцию на Неделе и в шоу-руме, а потом делаем заказы для своих магазинов и собираем заказы от наших клиентов, например, ЦУМа. По результатам всего этого запускаем коллекцию в производство. У нас в компании работают 22 человека. Мы сразу запланировали себе быть на уровне вторых линий модных брендов – по тем ценам, по которым они продаются в Италии или Франции. Многие потенциальные клиенты не покупают русских дизайнеров, утверждая, что нет смысла покупать русского дизайнера дороже известного западного бренда. Мы не хотим, чтобы эта ситуация повторялась с нами. Поэтому работаем по предварительному заказу. Год для нас складывается как нельзя лучше. В этом году мы открываем еще два магазина – таким образом, у нас будет четыре своих магазина в Москве, правда, не под маркой Max Chernitsov , а мультибрендовые бутики Kokogem Gallery, где представлена одежда Max Chernitsov. Участвуем в шоу-руме в Милане, но в первую очередь нам интересен российский рынок: люди, которых мы понимаем, и люди, для которых мы хотим работать. Мы стали первой российской маркой, которая продается в ЦУМе. Потому что у нас абсолютная адекватность цены и качества.