Взгляд со стороны

БЕЛЫЙ МАГ, ПОТОМСТВЕННЫЙ ЦЕЛИТЕЛЬ, ПОЧЕТНЫЙ АКАДЕМИК МЕЖДУНАРОДНОЙ АКАДЕМИИ ЭНЕРГОИНФОРМАЦИОННЫХ ТЕХНОЛОГИЙ[/b]Есть темы, предметы, фигуры, которые являются сакральными, на которые можно лишь взирать с трепещущим сердцем. Нечего даже и пробовать проникнуть в их сокровенный смысл, нам не дано до конца понять их значение. И в этом ряду тем, предметов и фигур, главное – фигуры. Люди и боги. Иисус Христос, его божественная жизнь и человеческий подвиг, – именно такая фигура. А еще Иисус – это страж, своеобразный замок на дверях, отделяющих наш грешный мир от пропасти, имя которой – ад.И не надо даже пробовать отомкнуть этот замок, потому что мы рискуем открыть врата и оказаться лицом к лицу с демонами. И пасть в неравном сражении с ними. Дэн Браун в своем легкомыслии, в своих самоуверенности и невежестве, похоже, не понимает, что натворил. В погоне за мишурной славой и деньгами он приотворил дверь… И точно так же слепы и самонадеянны оказались издатели, выпустившие его книгу, и Голливуд, снявший по ней фильм. Однако ни одно дело не остается без последствий. Или благодарность, поощрение, или наказание, возмездие – по-другому не бывает. Я не сомневаюсь, что американский кинематограф ждут страшные потрясения. Как минимум – потеря поклонников, уход на вторые роли – за спину Европы и Азии и даже преждевременная кончина многих из американских кинодеятелей. Это, безусловно, скажется на мировом кинематографе, на прокатчиках, на всех зрителях. И должно произойти что-то светлое, позитивное, чтобы ситуация сначала стабилизировалась, а потом и переломилась, чтобы двери вновь оказались на запоре. Мне жаль, что так получилось, но теперь остается лишь смиренно ждать, ибо смирение – это раскаяние.ПИСАТЕЛЬ И ЭССЕИСТ, ЧЛЕН РОССИЙСКОГО ПЕН-КЛУБА, ЛАУРЕАТ ЛИТЕРАТУРНЫХ ПРЕМИЙ ИМЕНИ АПОЛЛОНА ГРИГОРЬЕВА И «МОСКВА-ПЕННЕ», ПРЕПОДАЕТ В ЛИТЕРАТУРНОМ ИНСТИТУТЕ[/b]Я с удовольствием читал книгу и, хотя к финалу заскучал, охотно рекомендую этот томище тем, кто желает убить кусочек личного времени.Предлагаю свою разгадку феноменального успеха американца. Оказавшись первый раз в Лувре, зимой, когда в залах практически пусто, в том самом левом крыле музея, где выставлена «Мона Лиза», я обратил внимание на внезапное появление бархатного шнура. Его поддерживали замечательной красоты опоры из бронзы. Шнур уходил вдоль залов итальянской живописи, и роль его была мне непонятна. Движимый любопытством, я подчинился ритму этого шнура и пошел вдоль сей загадки, мимо работ Джотто, Фра Анжелико, Паоло Учелло, Боттичелли, мимо трех шедевров Леонардо да Винчи, повернул за шнуром направо и – бац! – уперся в хвост очереди.Оказалось, змей регулирует толпу японцев, идущих смотреть «Мону Лизу». Летом очередь достигает километра, сегодня ажиотаж измерялся скромной стометровкой. Захваченный этим потоком, я оказался притиснут к барьеру, который отделял зрителей от стены, где под пуленепробиваемым стеклом улыбалась Она! Бикфордов шнур закончился взрывом. Несмотря на запрет фотографировать, тут полыхала гроза фотовспышек.Так вот, сюжет романа начинается в этой точке мирового ажиотажа, где у Ее портрета найдено тело знатока творчества Леонардо. А короткие главки ведут нас от одной загадки к другой с настойчивостью вот этого шнура, который не дает времени оглядеться по сторонам и перевести дух, все подчинено раскрытию тайны. И в конце концов ты слепнешь от серии вспышек.Одним словом, Дэну Брауну удалось превратить нас в очередь из японцев, бредущих в пасть смерти. Потому что лик Моны Лизы – это, конечно, смерть, которая взирает на тебя с улыбкой предвкушения. Цена ее улыбки – твоя жизнь, дорогой читатель.Убив героя у ног Моны Лизы, Дэн Браун принес мистическую жертву, и его роман озарило очарованием Леонардо.Одним из даров художника было умение наделять талантом самого отчаянного профана. Однажды в Милане фаворитка герцога Лодовико Моро, молоденькая Цецилия Галлерани, попросила Леонардо помочь своему парикмахеру закончить ее портрет. Леонардо нехотя явился к невежде и попросил парикмахера поправить тень под глазами. Тот поправил. Нужно разбавить краску белилами, сказал Леонардо. Парикмахер исполнил и сделал еще несколько мазков по указанию мастера. Не выдержав, Леонардо сам взял кисть и поправил работу. Потрясенный парикмахер отступил от картины и поклонился в пояс художнику. Благодарю вас, сказал он, я не подозревал, что у меня такой талант! Этот анекдот про код успеха очень подходит к роману Дэна Брауна.