Дорога в небо начиналась с батута

[i]Всякий раз, когда приближается какая-нибудь дата, связанная с космонавтикой, я начинаю ворошить свои блокноты, читать надписи на дарственных фотографиях, книгах — вот и прошел еще один год с того момента, как судьба свела меня с летчиками первого, «гагаринского», отряда.Двенадцать человек из этой двадцатки осуществили свою мечту — побывали в космосе. Шестеро участвовали в полетах по два раза, а один (В. Горбатко) — аж трижды, семеро стали дважды Героями Советского Союза и полдюжины — генералами.О работе с ними в качестве тренера-преподавателя физической подготовки я много рассказывал, в том числе и на страницах «ВМ», но никогда не упоминал о восьми неудачниках, которым не суждено было подняться до звездных высот. Попробую восполнить пробел.[/i] Хорошо подготовленный и весьма способный человек, погиб по глупой случайности в конце 10-дневного пребывания в сурдокамере, где возник пожар.Его форсированно готовили к полету, а потому без предварительной тренировки допустили к испытанию на центрифуге с 8-кратной перегрузкой. По окончании вращения врачи обнаружили у Толи кровоизлияние на спине.Через день был проведен повторный тест. Тот же результат. Медики перестраховались: дали заключение о хрупкости сосудов и списали Карташова. Он, насколько мне известно, работал потом летчиком-испытателем, а сейчас на пенсии.В 1968 году у него обнаружили язву. Списали из отряда, но он остался служить в Центре подготовки космонавтов ведущим инженером.В один из воскресных дней поехал с друзьями купаться на Медвежьи озера, что близ Чкаловской. С берега к суку дерева была привязана веревка-«тарзанка». Первым прыгнул с нее В. Быковский — удачно. За ним — Г. Шонин, который, вынырнув, предупредил, что здесь мелковато и он поцарапал лицо. Ну а следующим в воду вошел Валентин. Он появился на поверхности, держась за шею, а потом быстро побежал к шоссе и на попутной машине добрался до госпиталя.После рентгеновского снимка стало ясно, что у него смещение шейных позвонков. Варламова списали из отряда, но он остался в центре на технической работе. В 1980 году умер.Однажды эта троица прилично подгуляла и на железнодорожном перроне столкнулась с военным патрулем. Офицер сделал ей замечание и два молчуна — Валентин и Иван — собрались уже было уходить, как вдруг вечно необузданный и чрезмерно уверенный в собственной безнаказанности Нелюбов набросился на представителя комендатуры и стал его оскорблять. Дебоширов задержали, дали делу ход. Руководство центра пыталось уладить конфликт, и это почти удалось. Военные потребовали только одного, чтобы Нелюбов извинился, но Григорий наотрез отказался. Тогда документы о задержании легли на стол руководителя космической подготовкой Н. Каманина, который в страшном гневе приказал отчислить всех трех из отряда. Так из-за необузданности товарища погорели Филатьев и Аникеев. Их перевели в летные части ВВС. Первый, закончив службу, уехал в Орел и стал работать преподавателем. Второй, уйдя в запас, отбыл на родину в Бежецк, где живет и сейчас. Нелюбов же не изменял своим привычкам и однажды в пьяном состоянии погиб под поездом.Был отчислен несколько позже. Сейчас он живет в Алма-Ате.С первых дней знакомства сразу понял: мне крепко повезло. Я встретил исключительно исполнительного и пунктуального ученика. Высокий, с красивой выдающейся шевелюрой, он своей пропорционально-атлетической фигурой походил на десятиборца. О себе почти ничего не рассказывал, хотя я отлично знал: это не только чуткий муж, заботливый отец, но и человек волевой, с крепкой выдержкой и самообладанием. От сокурсников Владимира по авиационному училищу я узнал, как однажды (это было в 1950 году) инструктор В. Шаталов, вылетев на учебном истребителе-спарке с курсантом, после первого же разворота заметил дым, идущий из-под крыла. Огня не было видно, и, мгновенно оценив обстановку, пилот принял решение выключить двигатель и, несмотря на небольшую высоту, устремил машину вниз, чтобы сбить пламя. Все произошло в считанные секунды и окончилось благополучно.Самолет приземлился, а курсант так и не понял маневра инструктора. Владимир же объяснил случившееся запланированным вариантом аварийной ситуации с последующей посадкой.Мне приходилось бывать с Володей на парашютных прыжках, и я с восхищением наблюдал, как основательно и аккуратно готовился он к ним, как тщательно анализировал ход выполнения заданий. Но наиболее впечатляющи были занятия в бассейне. Когда же группа выезжала для тренировок на море, то волнений насчет улова ни у кого не было. Владимир вылезал из воды весь обвешанный рыбой, подстреленной из подводного ружья.Шаталов, можно сказать, был создан для настоящих подвигов. Не случайно именно ему доверили первую стыковку космических кораблей, а в последствии руководство Центром подготовки космонавтов.Первым из гражданских инженеров пришел на стадион и представился. Высокий, плечистый, с неизменной улыбкой на устах, он сразу влился в коллектив.Следуя своим правилам, я изучил его биографические данные и узнал, что новичок занимался фехтованием в «Динамо» и «Буревестнике», стал мастером спорта СССР.Вдумчивый и рациональный во всем Елисеев и на занятиях по физической подготовке осваивал сложные специальные упражнения на много раньше других. Скажем, идут занятия на батуте. Он внимательно наблюдает за выполнением упражнения. Потом подходит и просит помочь разобраться «в теории вопроса». Перед выполнением упражнения всегда сосредотачивался, как бы мысленно «проигрывал» комбинацию, а потом четко ее исполнял. Алексей называл это аутогенной тренировкой.Общительный и веселый, он был зачинателем всех конкурсных и комических трюков — то затеет поднятие тяжестей из необычного положения, то ныряние с эквилибристикой под водой. Но после тренировок мы видели совсем другого Алексея — строгого, задумчивого, молчаливого. В такие минуты в нем брал верх ученый.Начал готовиться в 1960 году, когда ему было 26 лет. Первый полет совершил в 35, второй — в 43 года, а третий — в 46 лет. Вот пример, достойный подражания. Дважды Герой Советского Союза, заслуженный мастер спорта СССР, генерал-майор авиации, он по-прежнему уделяет много внимания физической подготовке. Виктор — заядлый болельщик ЦСКА, знает о спортивных событиях столько, что ему могут позавидовать и специалисты. Это человек темпераментный, чувствительный. Он легко раним, принимает все близко к сердцу, патологически честен. Особенно перечисленные мною качества проявились, когда Виктор стал проходить подготовку вместе с Вадимом Волковым.Тот постоянно вызывал напарника на какие-нибудь состязания. Нередко чаша весов склонялась не в пользу последнего, однако боролся он всегда до конца, шумно переживал проигрыши. Но кончались занятия, и неудачник быстренько отходил: «Ладно, завтра мы вам врежем!».Из-за внешнего сходства с популярным киноактером ребята за глаза звали его Марчело. Обладающий тонким юмором и обходительностью, он сразу стал лидером, душой коллектива. А неукротимая энергия, желание быть везде и всюду первым еще более вызывали к нему симпатии.Вспоминается, как однажды Анатолий Филипченко вызвал Владислава на состязание по штанге: надо было любым способом поднять как можно больший вес. Мы знали, что с Толей могут на равных поспорить разве что Павел Попович да Алексей Леонов, но Волков перчатку поднял. Поединок, как мы и предполагали, закончился в пользу «железного Филиппа».Однако уже на следующее утро в спортзал забежал проигравший и попросил меня провести соревнования в беге на 100 метров, дабы «взять реванш», утверждая при этом, что сила в космосе ни к чему. Я согласился. И как радовались мы победе Владислава, показавшего в спринте очень хорошие секунды! Казалось, все точки расставлены, но тут подошел ко мне уже Филипченко и стал настаивать на перестартовке. Я удивился, мол, почему? Тогда и была обнародована каверза Владислава. Оказывается, Волков во время старта слегка придержал соперника за майку, да так технично, что, кроме пострадавшего, никто этого не заметил. Организовали новый забег, и вновь Волков был первым на финише.«Ну что, получил», — стал донимать он оппонента. «Пускай проиграл, — ответил тот, – зато все по правилам!» Бесконечно жаль, что так рано оборвалась жизнь этого прекрасного и красивого человека, талантливого ученого, хорошего спортсмена! Мое знакомство с ним состоялось значительно позже, чем с отрядом. И новый ученик был значительно старше тех, с кем мне доводилось работать ранее.К тому же он имел солидный перерыв в занятиях по физподготовке вследствие загруженности на испытательной работе. А потому тренировки Берегового носили самый жесткий характер.Занимались каждый день, иногда и по два раза, и успехи пришли скоро.Почти не умевший плавать Береговой за четыре месяца освоил «брасс» и стал проплывать до 1 500 метров.Прыжки в воду он выполнял, показывая отличную технику, кроссовая дистанция растянулась у нас до 5 км, и специальные снаряды он подчинил себе полностью. Творческое отношение к делу дало космонавту возможность в кратчайший срок подготовиться к полету и выполнить его с честью.Некоторое время спустя он возглавил Центр подготовки, руководил им до ухода в отставку и передал бразды правления в надежные руки своего друга Владимира Шаталова. В 1996 году в возрасте 75 лет Георгия Тимофеевича не стало.Не тратя времени на байки в раздевалке, Толя всегда быстренько переодевался, буквально врывался в зал, сразу вскакивал на батут (очень нравился ему этот снаряд) и скакал-скакал, наслаждаясь моментом невесомости после толчка о сетку. Когда заходила вся группа, он был уже взмыленным.Затрудняюсь сказать, какой раздел физподготовки удавался Анатолию лучше, — он везде был хорош. Причем подготовленность и склад характера не позволяли над ним подтрунивать даже таким заводилам, как Волков. Он приходил в зал работать с полной отдачей и требовал этого от других. Он совершил два полета: первый — в 1969 году, второй — в 1974 году.В число моих подопечных входили также Все они не единожды бороздили космос, стали дважды Героями Советского Союза. Г. Береговой, В. Шаталов, В. Горбатко и А. Филипченко — генералами.Были и еще два кандидата на полеты — посланцы от Академии наук.Георгий КАТЫС. Он пришел в Центр подготовки с явным намерением, как можно скорее попасть в экипаж, и составлял серьезную конкуренцию Константину Феоктистову. Заниматься с Катысом было непросто, хотя физически он был хорош и трудностей нигде не испытывал. Но его вечные «почему», «зачем», «что это дает» постоянно заставляли держать ушки на макушке — не дай Бог попасть впросак и потерять авторитет. Он почти под все упражнения подводил какие-то законы механики, физики. Для меня это было «дремучим лесом», но Катыс терпеливо все объяснял. А проанализировав задание, выполнял его, как правило, без ошибок. Даже когда у вращающегося на лопинге Берегового неожиданно оборвался страховочный трос, Катыс невозмутимо стал уточнять, какая могла быть при вращении перегрузка, вычислять какую-то формулу, включая туда толщину сечения страховочного троса, длину рычага и т. д. и т. п.Ученый: чего с него взять! Всем космонавтам предполетной подготовки не разрешалось выезжать за пределы центра, но Катыса я частенько встречал в электричке. Юра Гагарин как-то объяснял мне: «Это большой ученый, ему необходимо общение в своей среде, иначе от тоски он просто завянет. Я это (только между нами) называю поездкой на подзарядку мозгов», — и рассмеялся. Как только стало ясно, что полетит Феоктистов, Катыс исчез.Крупный ученый-математик, несколько чудаковатый. Мне Валя напоминал великого французского комика Пьера Ришара, а для наших шутников он был постоянным объектом розыгрышей и шуток. Сам-то он был очень серьезным и честным человеком, а потому «эти штучки» даже в шутку не принимал.Занимался я с Валентином очень мало, хотя над его «физикой» следовало бы работать серьезно. Человека попросту затаскали по различным исследованиям и тренажерам. Позднее меня перевели в полк В. Серегина, и, как сложилось его судьба, я не знал.Но вот однажды на Киевском вокзале кто-то меня окликнул. Оборачиваюсь — Валентин. В каком-то ватнике, резиновых сапогах, с лопатой в руке и рюкзаком за плечами. Мы обнялись, стали вспоминать былое. Мой старый знакомец рассказал, что получил садовый участок и ездил с семьей корчевать на нем пни. Меня, естественно, заинтересовала его дальнейшая «космическая одиссея». Он расхохотался, а потом, горестно махнув рукой, сказал: «Невезун я. Только начал входить в общий тонус, освоился, как произошла эта катастрофа с Добровольским, Пацаевым и Волковым.Сразу пришла депеша от Келдыша с просьбой немедленно меня из ЦПК отпустить, мол, для науки я нужнее, чем для космоса». Мы еще поболтали, пошутили и распрощались.[b]Борис ЛЕГОНЬКОВ, заслуженный тренер СССР [/b]