Рабы и владыки

Фильм снят в модном жанре азиатского фэнтези. Это такой особый, необычный мир, снятый со всей азиатской пышностью, где персонажи, упав с отвесной кручи, никогда не разбиваются, а подымаются без единой царапины и снова идут в бой. И обязательно летают по воздуху со скоростью жуков-водомерок, размахивая гламурными полами развевающихся древних одеяний. Интерес в том, что на сей раз в этом жанре, уже «обоскаренном» стараниями американского китайца Анга Ли, решил попробовать себя знаменитый китайский режиссер Чен Кайге.В последние полтора десятка лет Чен Кайге оказался в числе немногих режиссеров, вызвавших восторги критиков всего мира. Поэтичный «Прощай, моя наложница» и жестокий «Император и убийца» привлекали незнакомой красотой и страшной правдой азиатской истории.Сегодня коньком всего китайского коммерческого кино стала гламурная древность. Но в этом никак нельзя было упрекнуть Чена Кайге – его древность кровава, жестока, несправедлива к простому человеку и полна коварства власть имущих. Нельзя было – до «Клятвы», которая производит впечатление совсем другое… Фильм завораживающе, необыкновенно пластически красив. Сверкающие на солнце доспехи, мягкое предзакатное цветение вишневых рощиц, солнце и месяц на темном синем небе, густые древние леса (ловишь себя на мысли, что теперь, в нашу экологически небезопасную эпоху, таких и нет)…Фильм, что называется, стилизован на славу. Мастер есть мастер – и сценарий, написанный Ченом Кайге, тоже хитроумен, затейлив, он похож на живой организм с поразному функционирующими органами. Но при внимательном рассмотрении видны его хрящи – связки разных составляющих одного жанра: старой как мир восточной сказки. Притча о ловком и верном рабе лицемерного господина – сколько ее вариаций есть в азиатском фольклоре! А мотив смертельного соперничества двух удельных князей из-за прекрасной принцессы? А сказка о воине, бросившем вызов судьбе? А история волшебных доспехов, в которых вассал совершает подвиг, который потом приписывают его хозяину, из-за чего возникают многочисленные драматические qui pro quo? И наконец обрамление – трагическая легенда о прекрасной принцессе, которой богиня дарует счастливую судьбу взамен на страшный договор – ей суждено погубить всех, кого она полюбит? Волею режиссера этот мотив нежданно-негаданно обретает хеппи-энд в самом финале, окончательно переводя фильм, отличающийся диковинным режиссерским эстетизмом, в ранжир коммерческих кинокомиксов.Проект изначально задумывался как грандиозная суперпродукция. Роль принцессы-колдуньи сыграла звезда китайского кино Чен Хонг – она же и продюсер фильма. Всемирно известный японский актер Хироюки Синода, звезда «Звонка» и «Сумрачного самурая», сыграл полководца, ставшего жертвой проклятия богини. Поклонники Ким Ки Дука и его «Береговой охраны» с интересом посмотрят и новую работу актера Джанг Донг-Кун в самой главной роли благородного раба.А напоследок скажем ехидно.Слава богу, что московский фестиваль открылся такой пышной коммерческой суперклюквой! Ведь открывали же Каннский фестиваль «Сибирским цирюльником» Михалкова, достоинства которого точно такие же. Крепка, как водка, русская императорская клюква!.. И наивна, как народная сказка. Ну а вот Московский фестиваль открыла сказка китайская. Тоже экзотика. А Чену Кайге уже вручили премию «За вклад в мировой кинематограф».