Человек в городе

– Клара Борисовна, день рождения под Новый год – это, должно быть, приятно? Город готовится к празднику, принаряжается как будто бы отчасти и для вас.[/b]– У меня сейчас такое же ощущение, как несколько лет назад, когда весь декабрь мне пришлось провести в Калифорнии. Стоят елки, все блестит и сверкает, но без снега это как-то неуместно. Еду по Москве и кажется, что всюду торчат не елки, а огромные кукурузины. Но хотите знать, что меня восхищает в сегодняшней Москве и несмотря ни на что возвращает настроение праздника? Цветочные салоны и елочные игрушки. Раньше ведь как было? Допустим, исполняется тебе сто лет, и ты получаешь в подарок сто роз, которые на следующий день уже увяли. А теперь можно подарить букет-настроение, букет-характер. А какие чудные подарочки! Да чего стоят уже сами по себе коробочки! Их можно дарить даже без подарка.– Тогда, когда на нас давили и не позволяли говорить, была своя сложность и азарт в том, чтобы исхитриться и все-таки сказать. Когда, как теперь, все дозволено, возникает растерянность – что говорить? Если раньше мне хотелось что-то донести до людей, теперь больше хочется играть со словом, найти вдруг в концерте какую-то тихую ноту, настроить публику на себя. А это стало очень непросто. Ведь настоящий юмор – это не реприза и уж тем более не хамское слово.Хороший смех, а не ржанье – это когда зритель реагирует скорее на ситуацию, удивлен неожиданным поворотом, когда в моей истории есть какая-то трогательность и правда.– Я показала бы им «Балладу о солдате», замечательный фильм «Три толстяка», в котором мне в детстве так нравилась Суок. И пусть посмотрят «Чапаева» с Борисом Бабочкиным, «Гамлета» со Смоктуновским, а станут постарше – «Идиота» с Яковлевым. А «Война и мир», а «Летят журавли»? Пусть научатся понимать человеческую душу, научатся переживать. А сама я всегда хотела сыграть Бабу-ягу, но пока никто не зовет.