Второе рождение Архангельского

– К сожалению, остались самые дорогостоящие работы, – говорит Длугач, – которые тормозят нас и не позволяют сдержать прежнее обещание уже в этом году целиком открыть дворец. Поскольку комплексная реставрация столь кардинального масштаба в музее случается, наверное, раз в сто лет, мы решили сделать все на самом высоком уровне, чтобы у потомков претензий к нам не возникло. Дело в том, что дворец в Архангельском во все эпохи – начиная от Николая Юсупова и заканчивая советским временем, когда тут располагались минобороновские санаторий с музеем, – функционировал только в теплое время года. Здесь не было отопления, а зимой в комнатах неизменно выпадал конденсат в виде росы и случались протечки. Не в последнюю очередь именно поэтому здание и объявили аварийным. Сейчас мы, используя представившуюся возможность, решили оборудовать дворец современными системами отопления, кондиционирования и вентиляции. Это очень сложная задача, потому что мы работаем не в новостройке, а в интерьерах архитектурного памятника. Было решено, что все инженерные коммуникации пройдут в подпольных каналах. Они уже подготовлены, и мы начинаем монтировать системы обеспечения и снабжения. А параллельно продолжаются реставрационные работы в двух самых объемных помещениях первого этажа – в Египетской столовой и в Зале итальянского художника Джованни Батиста Тьеполо, создавшего несколько полотен специально для Архангельского.Серьезнейшей задачей стала сама методика реставрации. От какого времени «плясать», ведь строительство дворца началось в 1784 году? Сначала предполагалось восстановить интерьеры первой трети ХIХ века – периода расцвета усадьбы, когда ей владел Николай Юсупов.– Но, к сожалению, от этого времени уцелело немного, – продолжает Длугач. – Наибольшие переделки пришлись на начало прошлого столетия: перекрашивались стены, менялись окна и двери. И у нас просто не поднялась рука убрать ценнейшие росписи залов художника Невинского, сделанные сто лет назад, – ведь теперь это тоже уже кусочек культурного наследия России! Поэтому архитекторы решили оставить во дворце самые ценные элементы от каждой эпохи – конечно, расчистив стены от позднейших наслоений советского времени.Тем временем первые посетители уже смогли побывать в трех торжественных залах главной оси дворца, идущей от входного портала к парку. Перед экскурсантами – пока в пилотном режиме – открылись Парадный вестибюль, Аванзал и Овальный зал, где полностью восстановлены паркетные полы, декор, скульптуры и другие элементы интерьера. Конечно, музейные экспонаты туда еще не вернулись: они пока ждут своего часа во временных хранилищах, разместившихся во флигелях. Это, в свою очередь, задерживает реставрацию боковых «рукавов» дворца.– Чтобы убыстрить процесс, мы соорудили новое временное хранилище на территории усадьбы, куда перенесем часть экспонатов – мебель, скульптуры, предметы декоративно-прикладного творчества, – рассказывает директор. – Изобразительное искусство трогать не будем: живописи транспортировка противопоказана.Только что в Архангельском специальная комиссия завершила проверку музейных фондов, хранящихся в запасниках. Результаты обнадеживают: недостачи не выявлено, не пропал ни один из 65 тыс. экспонатов, включенных в инвентарную книгу 1950-х годов, когда здесь возник музей в современном понимании этого слова. А на октябрь намечено торжественное открытие еще одного архитектурного шедевра Архангельского – так называемого Театра Гонзаго. Стоящее чуть поодаль от основного усадебного комплекса здание – объект уникальный: это едва ли не единственный в стране целиком деревянный театр. Если добавить, что ему уже почти два века, можно представить, каких трудностей реставраторам стоило приспособить его к современным стандартам концертного зала!Загадки пришлось решать с самого начала, когда выяснилось, что бревна в театральной конструкции не лежат горизонтально, а… стоят, будучи плотно подогнанными друг к другу (так зодчие минувших веков боролись с вибрацией).Сейчас здесь тоже прокладывают инженерные коммуникации (отопление, вентиляцию, электросеть), и во всем приходится идти практически на ощупь. Например, пока не очень понятно, как в здании-памятнике организовывать пожаротушение? Водой огонь гасить нельзя: дерево впитывает влагу! А на очереди – «оживление» четырех уцелевших декораций-машинерий итальянского режиссера Пьетро Гонзаго, по имени которого и был назван этот необычный театр.И все бы ничего, да не отступаются от Архангельского гореарендаторы. Лесному массиву как раз за Театром Гонзаго по-прежнему угрожают вырубки. Пару лет назад Минприроды отдало эту территорию трем коммерческим организациям в долгосрочную аренду на 49 лет под застройку.Те, воспользовавшись положением о допустимой вырубке десятой части лесных угодий в случае строительства, уже точили пилы, но вмешалась Генпрокуратура, вдруг вспомнившая об охранной зоне Архангельского. Вырубку и застройку на ближайших подступах к музею удалось предотвратить, и об этом сообщали многие СМИ. Но мало кто знает, что арендаторы с тех пор выиграли в Арбитражном суде два процесса и, подтверждая свой статус добропорядочного приобретателя, исправно вносят ренту за земельные участки. И пессимисты по-прежнему гадают: когда тут раздастся топор дровосека?, кроме понедельника и вторника, экспозиции можно посетить с 10.30 до 17.00.