Тонкая штучка

– Роль в «Бальзаковском возрасте…» сделала вас по-настоящему известной. Но часто бывает, что удачная роль только портит актеру его карьеру. Нет ли у вас опасений, что зрители будут упорно видеть в вас Юлию, несмотря на все ваши многочисленные ангажементы?[/b]– (.) Ах, иногда мне кажется, что на могильном камне мне напишут, что, мол, она и была Юлей. Одной только Юлией… Тем не менее, вы знаете, мне все время везет. Не могу понять этого. Но ощущение такое, будто я украла чей-то счастливый билет и теперь катаюсь на чудо-каруселях. У меня много друзей. Рядом со мной всегда находятся люди, готовые помочь мне в любую минуту. И это, я считаю, – самое большое в мире везение. Я всем довольна. Когда-то мне страстно хотелось одного – поработать в чем-то очень серьезном, очень настоящем, на вырост. Когда-то мне с этим не везло, но сейчас все изменилось к лучшему.– «Рельсы счастья» продюсировала моя лучшая подруга Татьяна Пушкина. В этом фильме я пыталась сломить свое амплуа комической, инфантильной актрисы. И несмотря на то, что это комедия, надеюсь, мне удалось выступить и в амплуа драматической актрисы. Когда я поступала в институт, нам предложили такой тест: описать себя в виде какого-нибудь образа. И я сказала, что я трамвай. Я хочу твердо стоять на рельсах и по ним же идти. И каждому пассажиру, который будет ко мне входить, проедет со мной одну, две, пять остановок, а потом выйдет, я скажу спасибо и поеду дальше. И когда меня пригласили сниматься в сериал, который назывался «Рельсы счастья», я подумала: «А это же мой трамвай!»– Я постоянно играла. В интернате, на Сахалине, где я жила совсем маленькой, мы постоянно играли в лису, зайца... Честно говоря, у меня получалось хуже всех. Было обидно, меня не часто брали в общие игры. Я злилась, плакала, размазывала слезы и думала, что вот выучусь на актрису, буду вам таких зайцев играть, закачаетесь. Поначалу никто не верил в мои способности – даже мама не верила. Я пошла учиться на юридический. Но уже учась там, просто закомпанию с подругой решила попробоваться в ГИТИС. Причем самое обидное было то, что меня приняли, а подругу нет. Приняли меня, как я потом узнала, из-за своевременности выражения моего лица. Я была вся такая из себя изможденная строительством социализма комсомолка-доброволка ().– Комсомолка-доброволка, но это не помешало вам вместо строительства БАМа выйти замуж[/b].– Да, мой муж был артистом балета. Мы прожили с ним четыре года. Не знаю, что с ним сейчас. Надеюсь, что все хорошо. Он был очень, очень умным парнем. Высокий и красивый, как тотемный столб. Очень любил борщ. Когда напивался, высовывал голову в окно и ругал власть. Ничего не боялся. Смотрел на первом в Москве видеомагнитофоне эротические фильмы. Моя мама зачем-то уничтожила все его фотографии. Но я все равно помню его лицо.– Второй брак был гражданским, мы прожили вместе 17 лет. Наверное, в какой-то момент мы перестали любить друг друга, жизнь превратилась в сплошные обязательства перед семьей. Жили в однокомнатной квартире – замкнутое пространство, проблемы с младшим ребенком…Со временем мы перестали беречь друг друга, находились в состоянии постоянной войны. А может, просто наступил кризис семейной жизни. Ведь говорят, что любовь – это гормоны, которые могут вырабатываться на определенного человека 3–4 года. А потом – обязательства, дружба.– Это была моя идея. Муж еще сказал, что я приняла чисто мужское решение. Сказал, что даже не догадывался о том, что я способна на такое. И мне показалось – ай да я молодец! Какая сильная баба! А через какое-то время произошла страшная вещь. Ведь люди прорастают друг в друга. Говорят ведь, сколько прожил вместе, столько потом и отвыкать придется. Того, что меня раздражало в семейной жизни, мне стало не хватать. Утренний кофе, завтраки вместе. И мне пришлось обратиться к психологу, а потом я сразу же поступила на психфак. Я пошла к психологам, они проводили тренинги. Я отрабатывала агрессию, обиды, претензии. За месяц-полтора произошла реабилитация. Благодаря ей я научилась находить в своем решении много плюсов. Мой муж стал воскресным папой, он очень мобилизуется на два выходных дня и уделяет детям еще больше внимания, чем когда мы жили вместе. Папа для них – праздник, и я этому всячески способствую.– Мои сыновья делают меня счастливой. Быть мамой – вполне достаточно, чтобы не задумываться о смысле жизни и тому подобном. Мне кажется, что материнство оправдывает все. Что-то во мне шепчет, что нужно бы девочку, дочку, но я отвечаю этому загадочному голосу, что я вменяемая женщина и здраво оцениваю положение вещей, свой возраст, здоровье и прочие возможности. А что касается плеча… Конечно. Мой старший сын Потап – спокойный, рассудительный, честный и правильный. И верующий. С ним чувствуешь себя уверенной.– Вас наверняка атакуют поклонники. Есть ли варианты для вас заведомо неприемлемые? То есть, чтобы вы написали в этаком воображаемом объявлении: таких-то и таких-то просим не беспокоиться![/b]– Мне ужасно не нравятся зануды. Мне не нравятся люди, которые готовы на все, лишь бы им дали договорить. Еще мне не нравятся подлецы, глупые самонадеянные типы. Мне не нравятся мужчины-актеры, мне не нравятся мужчины, которые неаккуратно едят и те, кто бреет подмышки.Еще мне не нравятся пожилые мужчины в легкомысленных, дизайнерских джинсах, мужчины в черных остроносых туфлях и мужчины, которые ходят всюду в обнимку со специальными сумочками под названием «барсетка». Все остальное так или иначе переживаемо.– Кулинария – моя страсть и мой конек. Сама я стряпаю много и с удовольствием. Причем, люблю это делать для других. А вот для самой себя готовить мне не вкусно. Хотя вкусную еду очень люблю. Я обожаю супы. Лучшие супы – луковый, харчо, сырный суп и суп типа солянки. Супы могу есть утром, днем и вечером.– Да, это сложно. Первые съемочные дни я была просто невменяема. Настолько вбирала в себя их проблемы. Была в шоке от этого. А потом, знаете, каждая героиня индивидуальна. Одна девочка растрогала меня – незащищенность, жертвенность. А вторая – совершенно не тронула. Был момент на съемках, когда мы смотрели на экран, а я должна была сострадать. Но мне не плакалось. А потом я увидела соведущих-актрис, которые рыдали. И мне так жалко стало, что я тоже заревела.– Можно удачно выйти замуж гораздо позже. Одна моя знакомая так удачно вышла замуж в 48, что вот уже шесть лет прошло, а она не может прийти в себя от счастья. Дети выросли и уехали куда-то, а они с мужем все целуются, целуются на улице, в магазине, в лифте. Это даже немного раздражает. Эти ее вечно счастливые глаза, в которых нет места ничему, кроме отражения одного единственного на свете силуэта. Одно скажу. После тридцати нужно выходить замуж только по любви. По сумасшедшей любви. По смертельной любви. Потому что после тридцати это уже не шутки.