Провокация – это соблазн

[b]На гениальность не претендую– Вы часто повторяете, что телевидение – это чудовищное место. Однако с завидной регулярностью появляетесь на телеэкране. Не боязно?[/b]– Мне?! Да мне-то чего уж еще бояться? Я создана исключительно для того, чтоб пугать других. А для этого, поверьте, надо обладать немалым мужеством.– Да совершенно случайно! Я ни в жисть не рвалась на телевидение. Все сложилось само собой. Более того, я давно заметила: теми полоумными и молоденькими, как правило, существами, кто всю жизнь рвется на экран, движет исключительно глупая амбициозность. Нет, разумеется, телевидение сплошь замешано на больших амбициях, но не только на них. Как ни странно, но и здесь должна присутствовать некая творческая составляющая. И если ее нет, ни черта у вас не получится!– Герои нашей программы либо психи, – таких, правда, немного, либо серьезные ученые, аналитики, к которым имеет смысл относиться с некоторым уважением. Многие из них стали моими друзьями.– Время от времени почитываю что-то помимо глянцевых журналов. Преимущественно научную литературу по социологии, политологии и культурологии. Да и у гостей наших нередко есть чему поучиться. Слава богу, кое-кто из них составляет то самое сообщество, которое принято называть интеллектуальной элитой страны.– По-моему тоже. Но, очевидно, детям нравится моя провокационность – всегда и везде. Провокация – это очень соблазнительно для юного сознания.– У меня есть ребенок – моя собачка Дуся. Может быть, у Дуси будут дети, тогда я стану воспитывать внуков.– Потому что она – единственное счастливое существо, напрочь лишенное негативных эмоций. Нам, людям, повезло куда меньше.– Моя собака – безусловно! Дуся счастлива почти всегда, но иногда она бывает особенно счастлива. Недавно мы были с ней на вечеринке, посвященной окончанию съемок телесериала «Моя прекрасная няня». Дуся веселилась вместе с детьми, и чувствовала себя... да практически в раю! Впрочем, вечеринки она посещает практически ежедневно, а значит с эндорфинами у нее все в порядке.– Я счастлива, когда нахожусь в комфортных отношениях с самой собой. А еще очень важно здраво осознавать свою реальную ценность для профессионального сообщества и жизни в целом. В шоу-бизнесе очень часто люди становятся психическими инвалидами из-за того, что не умеют относиться к себе с необходимой самоиронией.– Пока я еще не сошла с ума, по крайней мере, окончательно, и на гениальность не претендую.[b]Работаю клоуном– Чем занимаетесь в свободное время?[/b]– Тупо пялюсь в телевизор, наткнувшись на какой-нибудь новенький – с иголочки – сериал. Правда, отличить их друг от друга бывает подчас крайне трудно.– Ну, на домохозяйку я вряд ли когда-нибудь буду хоть сколько-то убедительно смахивать. Я, между прочим, уже успела сама сыграть в «Моей прекрасной няне» роль какого-то жуткого журналиста. Но вообще-то меня куда больше бы увлек процесс создания сценария. Не знаю, может, когда-нибудь я этим и займусь? Только учтите: меня тянет исключительно на комедии! Сопли и любовную лирику я не переношу на дух!– Нет. Мне кажется, мы с нашими «Деликатесами» занимаем вполне уникальную нишу на отечественном телевидении. Мы тащим туда рефлексию и иронию, то есть то, чего телевидению не хватает в принципе. Возможно, благодаря нашим стараниям телезрители будут с большей иронией относится к самим себе.– Наверное, нужна. Чтобы более осмысленно воспринимать себя и окружающий мир. Рефлексия – это огромный труд. Но вместе с тем и лучшая на свете психотерапия.– Знаете, мне не очень хочется вспоминать молодость. Думаю, этот период нередко на поверку оказывается самым глупым и бессмысленным в нашей жизни. Я тоже непонятно чем занималась. Прожигала жизнь, как все… гулянки, какие-то глупые влюбленности.– Нет, конечно. А зачем?– Работаю клоуном. Они долгое время не могли с этим смириться.– У меня большой опыт. Я начала преодолевать сопротивление окружающей среды и в том числе родителей в семь лет. Я всегда была антагонистом в своей семье, не смотря на огромную любовь к родителям.[b]Верю в собачку Дусю– У вас репутация большой интриганки. Опровергать будете?[/b]– Если вы говорите об интригах на обывательском уровне, то, конечно, нет. Телевидение – это зона больших интриг, но я в это стараюсь не вникать. Знаете, я не люблю ни скандалов, ни интриг. Мне на такую ерунду просто жаль моего времени. Жизнь слишком для этого коротка. Но в профессии любого пишущего человека чувство интриги чрезвычайно важно. И в этом плане я действительно живу в рамках собственной, только мне известной драматургии. В жизни вообще непременно должна быть интрига и некая составляющая неизвестности.– Это эпатаж интеллектуальный, а не тупой комический цирковой. Его я, кстати, никогда не воспринимала вообще.– И я долгое время не представляла. Но у нас с Олегом Максимовичем Попцовым () на удивление хорошие отношения. Что тем более странно, потому что он человек совсем иного поколения, живущий в рамках вроде бы совсем иной эстетики. Но, как видите, он настолько корректен, что никогда не бьет меня по башке.– Я не понимаю, зачем и с кем мне нужно соперничать. Кроме того, я вообще ко всему отношусь довольно прохладно, без пафоса. Но несмотря на это всегда оказываюсь в экстремальных ситуациях. Вся моя жизнь сплошная экстремальная ситуация.– Ну, если человек провоцирует кошмар, то он непременно его получит.– В смысле?– Все зависит от того, готова ли я была бы расстаться с жизнью. Но, скорее всего, я бы выплывала сама, ни на кого не надеясь. Мне не привыкать: я с детства рассчитывала только на себя.– Наверное, это интуиция. Одни идут к батюшкам, другие еще куда-нибудь, а я предпочитаю слушать свой внутренний голос. Даже если он не слишком-то благозвучен.– Батюшки сами сюда приходят.?– Просто среди них тоже нередко встречаются весьма светские граждане. И забавные тоже. Кстати, они, как и я, нередко любят приврать, и вот этот обмен взаимополезным враньем нас и объединяет.– Вопрос о вере вообще очень интимный, и у меня нет решительно никакого желания на него отвечать. Тем более искренне. Будем считать, что я верю в мою собачку Дусю.– «Деликатесы» – программа практически универсальная. Это программа о странностях нашей жизни, которые, как известно, вечны. Другое дело, что внутри нее может, конечно же, что-то меняться. Равно, как меняется и наша с вами жизнь! А она так глупа, так безобразна, забавна. И так, знаете ли, упоительна!