Триумф? Да! Но сперва - капремонт
Попытку сформулировать новый художественный контекст России последних лет Виктор Мизиано, художественный руководитель российского павильона на биеннале, называет «возвращением художника». Художник больше не хочет быть чем-то большим, чем он есть, не ищет реализации в масс-медиа, Интернете или в самой реальности. Он возвращается к самому себе.Наверное, поэтому картины, представленные в Венеции, так смело соединяют постмодерн с совсем недавними традициями социалистического реализма. Например, соединяя новаторскую живопись с традициями советской юмористической карикатуры, как это делает Константин Звездочетов, традиции лирического авангарда 60-х – как Валерий Кошляков, монументальную «комсомольскую» живопись с элементами «сюра», как Владимир Дубосарский и Александр Виноградов, или переплавляя советские традиции в суперсовременные инсталляции – как Сергей Братков. Теперь, после венецианского триумфа, их работы переедут в Самарский областной художественный музей.Кстати, не секрет, что российский павильон в Венеции не ремонтировался еще с давних советских времен. Поэтому 50-й биеннале ознаменовался еще и тем отрадным фактом, что впервые генеральным спонсором выступила негосударственная организация – Банк Москвы, чье участие помогло не только самой экспозиции, но и – наконец-то! – ремонту российского павильона.О том, как рождается любовь к живописи, рассказал директор Департамента по рекламе и связям с общественностью Банка Москвы Михаил Каменский: «Лет десять назад я был в гостях у своего друга, известного коллекционера Соломона Шустера. И был так поражен богатством его коллекции и ее разнообразием, что спросил: а что в этих произведениях общего, коллекционного? Шустер ответил просто: я собираю все, что поразило мое воображение. И такой подход к искусству нам близок».Наконец, почему все-таки работы после венецианского триумфа отданы именно Самаре? «Мы имеем от Министерства культуры специальное финансирование тех работ русских художников, которые приглашаются на международные выставки, – уточнил Виктор Мизиано, – с условием, что часть этих работ уходит в государственное собрание». А именно Самарский художественный музей выбрали сами художники – ведь это очень уважаемый в стране музей, существующий с 1887 года, и любому живописцу лестно «висеть» в одном здании с работами Боровиковского, Брюллова, Куинджи и даже Тенирса.