Репутация столицы и интрига с гей-парадами

Георгий МУРАДОВ: Если вас измазали грязью, умойте сначала лицо РУКОВОДИТЕЛЬ ДЕПАРТАМЕНТА ВНЕШНЕЭКОНОМИЧЕСКИХ И МЕЖДУНАРОДНЫХ СВЯЗЕЙ ПРАВИТЕЛЬСТВА МОСКВЫ – ОБ ИНВЕСТИЦИОННЫХ МАРШРУТАХ, РЕПУТАЦИИ СТОЛИЦЫ, А ТАКЖЕ ОБ ИНТРИГЕ С ГЕЙ-ПАРАДОМ – Последние преобразования структуры столичного правительства, предпринятые не так давно мэром Москвы, более всего коснулись международной сферы. К прежним общественно-политическим функциям вашего, Георгий Львович, департамента добавились внешняя торговля, привлечение зарубежных инвестиций, валютно-финансовые расчеты. Это что – просто оптимизация работы исполнительной власти? Или реорганизация проведена во имя какой-то конкретной цели? – Традиционно в московском правительстве существовали специальные подразделения, курирующие различные аспекты международной тематики. Но жизнь показала, что в условиях города с явно выраженными социально-экономическими ориентирами не имеет смысла разделять внешнеэкономическое и общественно-политическое направления. Поэтому вновь созданный департамент сосредоточил в своих руках координацию международной деятельности Москвы в целом. В управленческом смысле это, по-моему, абсолютно логичное решение, ведь продуктивные международные контакты, как правило, имеют продолжение в сфере экономики. – Ну тогда давайте с экономики и начнем. Год на исходе, можно ли хотя бы предварительно оценить результаты внешнеэкономической деятельности Москвы? – В целом вырисовывается благоприятная картина. Если говорить о партнерских отношениях – а они у нас трехуровневые: с зарубежными городами, регионами и государствами, – то я бы выделил широкое взаимодействие с землями Германии. Всякий раз, когда к нам приезжают немецкие партнеры или когда мэр Москвы посещает ФРГ, рождаются интересные идеи и проекты. К примеру, во время недавнего посещения Дюссельдорфа Юрий Михайлович сразу разглядел и решил перенять ряд новаций в области, как мы бы это назвали, профтехобразования. Но вот что примечательно: несмотря на давнее и разностороннее партнерство с немецким бизнесом, инвестиционная доля Германии в последние годы заметно снизилась. – А ведь недавно немцы у нас ходили в лидерах, всем их ставили в пример. Чего же они испугались? – Тут дело не в испуге, давайте заглянем глубже. Вот общая картина: в первой половине 2007 года к нам пришло в качестве инвестиций из-за рубежа 40 млрд долларов. Это колоссальный скачок, потому что за весь 2006 год мы получили 25 млрд. Не исключаю, что в 2007 году общий объем иностранных инвестиций окажется выше прошлогоднего раза в три-три с половиной. Но важно различать, где какие поступления. Из той же Германии больше всего приходит так называемых прямых инвестиций, московской экономике они нужны больше, чем другие. При этом показатели роста формируют главным образом кредитные инвестиции, выдаваемые на сравнительно короткие сроки, от трех до шести месяцев. Они как приходят, так и уходят, оставляя след лишь в статистической ведомости. – Нельзя ли попонятнее? – Иностранные производители поддерживают экспорт своих товаров в Москву с помощью кредитов. Нам товары дают бесплатно, здесь их продают и потом возвращают деньги. Что станок в Москву поставили, что колбасу завезли – и то и другое статистика считает инвестициями. Она ведь оперирует только формальными цифрами, а то, что станок будет двадцать лет работать, а колбасу съедят за несколько дней, для нее несущественно. – Откуда же сейчас идут эти товарные кредиты? – На первое место выдвинулась Великобритания – больше 35% всех инвестиций к нам пришли оттуда. И в основном это именно кредитные поступления. На втором месте – Нидерланды. А всего из 40 млрд долларов, которые я называл, 30 млрд составляет кредитование иностранными производителями собственных товаров. – Помнится, в «тройке призеров» постоянно находился Кипр, где вы в свое время представляли Россию в качестве Чрезвычайного и Полномочного посла. А как сейчас ведет себя любимый остров российского бизнеса? – Нормально ведет, занимает по инвестициям четвертое место, а на третьем, представьте себе, Люксембург. У этих государств примерно по 14–15% от общего объема. А в конце 90-х годов Кипр был самыми удобными воротами для возвращения ушедших российских капиталов и притока новых инвестиций в нашу экономику, он действительно очень долго держался на первом месте среди зарубежных инвесторов. Дело в том, что в рамках офшорной зоны получаемые дивиденды и прибыли облагались очень маленьким, по сути, символическим налогом. Когда началось вступление Кипра в Евросоюз, стало ясно, что это положение вещей изменится и лидером стране уже не быть. Причем влиятельные российские руководители вообще хотели «закрыть» Кипр как офшорную зону, и мне в качестве посла приходилось доказывать, что мы сами перекроем удобный путь для движения капиталов в Россию, и они пойдут через крупные страны, с которыми у нас немало проблем. Так и вышло. Как только Кипр вступил в ЕС, офшор прекратил существование, и основные инвестиции двинулись через Великобританию, где есть остров Мэн, Ченнел Айлендз и другие зоны льготного налогообложения. – А нам-то какая разница, если само движение не остановилось? Просто Кипр уступил первенство туманному Альбиону. – Знаете, сильные и амбициозные державы имеют склонность манипулировать инвестиционными краниками. О сегодняшних отношениях России и Англии, надеюсь, напоминать не надо. До критической точки ситуация пока не дошла, но, памятуя об истории отношений двух стран, я бы ничего не исключал. Все-таки это не самый надежный для России канал. – Ну, хорошо, допустим, в дело пошли краники, и кое-кто, кого мы вслух не назовем, добивается ограничения для Москвы товарных кредитов. Каковы ответные ходы? – Рассудим гипотетически. Если нам будут ограничены товарные кредиты, то, конечно, может возникнуть временный дефицит на какие-то товарные позиции. Но в принципе эта категория инвестиций не является первостепенно важной и жизненно необходимой для города. Что же касается «нашего ответа Чемберлену», то главной встречной мерой, на мой взгляд, должно стать укрепление собственной экономической безопасности. А достигается она, в первую очередь, развитием собственного производства, причем не обязательно именно в Москве. Если, скажем, речь идет о каких-то товарах, активно потребляемых в столице, это вовсе не означает, что мы должны прямо тут же создавать фабрики по выпуску этих товаров. Их с успехом можно производить и в других регионах России. – Скажите, велика ли вероятность того, что зарубежные инвестиции включают в себя капиталы, в иные годы вывезенные из страны? – Вероятность, конечно же, есть, хотя сейчас я точными данными на сей счет не располагаю. Когда был послом, соответствующая информация у меня была: примерно половина инвестиций с Кипра в Россию имела такую природу. Думаю, сейчас аналогичные цифры. – Кстати, а сами-то мы сколько инвестируем за границу? – В первом полугодии 2007 года инвестиции московских предприятий за рубеж составили порядка 10 млрд долларов. Вчетверо больше, чем в прошлом году, между прочим. Причем из этой суммы три четверти – это прямые инвестиции, которые надолго остаются «за бугром». Они вложены в оптово-розничную торговлю, транспорт и связь. А вот операции с недвижимостью – всего 3 процента. Это к разговорам о том, что россияне сплошь и рядом скупают дома за границей. – Каким отраслям столичной экономики отдают предпочтения иностранные инвесторы? – Тут тоже любопытная картина. Порядка 300 млн долларов идет в нашу обрабатывающую промышленность – я считаю, это очень маленькая сумма. Основная же часть прямых инвестиций направляется в топливно-энергетический и нефтехимический секторы. По сути, деньги вкладываются в те отрасли, которые наиболее выгодны нашим зарубежным партнерам. А вот в те, которые приоритетны для нас, капиталы идут слабовато. К примеру, многим кажется, что Москва строится на западные деньги, но это совершенно не так. Объем инвестиций в строительство по первому полугодию 2007 года – всего 311 млн долларов. На 1 миллиард с небольшим зарубежные компании купили в столице недвижимости – тоже не очень впечатляющая цифра. – Выходит, недостаточно привлекательны условия; других объяснений, по логике, нет. – Несомненно, слабые у нас приманки для инвестиций в высокотехнологичные отрасли, в машиностроение. Но решение этого вопроса находится не на городском, пусть и столичном, уровне. К слову, я поражаюсь, почему в России до сих пор не создана мощная федеральная структура, занимающаяся поощрением зарубежных инвестиций в нашу экономику и содействием экспорту высокотехнологичных товаров. Во всем мире такие агентства есть, а у нас нет. Абсурд! – А правительство Москвы способно собственными силами восполнить этот пробел? – Столичная Торгово-промышленная палата создала аналог такого агентства, но избрала форму акционерного общества. А масштаб задачи требует участия специальной государственной структуры, деятельность которой обеспечивается госбюджетом. Вот она-то и должна работать на поощрение экспорта московских предприятий или, по меньшей мере, на импортозамещение. А то колоссальные объемы импорта вызывают естественный вопрос: мы что, сами не в состоянии все это производить? – Кстати, недавний скачок цен на продовольствие как раз и объясняется нашей зависимостью от импорта. – Вообразите себе, по некоторым продовольственным позициям мы зависимы от заграницы на 40–50%. Если перевернуть эту ситуацию наоборот, если бы не мы, а они от нас столь сильно зависели, на Западе началась бы истерика: о ужас, Россия разрушает нашу продовольственную безопасность, ставит нас на колени! На сто процентов так бы и было. Вот посмотрите: в области энергетики при абсолютно спокойном и без труда прогнозируемом поведении России ее постоянно выставляют нарушителем энергетической безопасности. Якобы раз мы являемся главным поставщиком энергоресурсов, от кого же еще может исходить угроза суверенным европейским государствам? Ну не от потребителей же, в самом деле! Нам навязали этот причудливый термин «энергетическая безопасность», а мы, еще не поняв толком, во что вляпались, покорно согласились обсуждать эту тему в качестве центральной. И теперь стоит России заявить, что она намерена перейти на общепринятые мировые цены в торговле энергоресурсами с рядом стран, как на нее вешают ярлык нарушителя энергетической безопасности. Ну что ж, услуга за услугу – почему бы, спрашивается, и России не заострить тему и поставить вопрос о посягательстве на ее продовольственную безопасность? – Но кто должен это сделать? Не правительство же Москвы? – Нет, не Москвы. Как говорится, поднимай выше. Но, с другой стороны, никудышним я был бы руководителем, отвечающим в московском правительстве за внешнеэкономическую и международную деятельностью, если бы рассматривал ситуацию исключительно в рамках столичного мегаполиса. Да, мы действуем в политическом русле государства, мы – пусть и самый мощный в экономическом плане, но все же один из субъектов Федерации, – однако, это совершенно не лишает нас инициативы. Многие сюжеты и тенденции Москва чувствует острее других, и столичное правительство, и наш департамент в пределах своей компетенции участвуем в формировании системы международных координат. – А давайте, Георгий Львович, коснемся несколько нетрадиционных международных связей. В этом году ваш дипломатический талант был подвергнут серьезному испытанию – имею в виду участие в международных пересудах по поводу запрета московскими властями проведения гейпарада. Тема на стыке скверного анекдота и государственной политики… – Не совсем так. На уровне анекдота находится поведение геев. А сама тема – безусловно, из сферы государственной политики. Тем более что она стала одним из важных тезисов антироссийского наезда. Выводы до умиления просты: раз в России не разрешают гей-парады, значит, там вообще конец демократии, вопиющие нарушения прав и свобод личности. Ну хорошо, давайте разберемся в правах. Существуют международные конвенции по правам человека, где прямо говорится: массовые мероприятия не должны противоречить общественному порядку, интересам безопасности, а также здоровью, морали и нравственности общества. Пойдем по пунктам. Согласитесь, очень непросто будет обеспечить безопасность тех, кто прилюдно начнет склонять наших с вами детей к однополой любви. Ведь парад в центре столицы – это не тусовка в тихом парке с обсуждением своих глубоких проблем. Речь шла о праве активной агитации за собственный образ жизни и ценности, не принимаемые большинством населения. Идем дальше – к вопросам морали. Сегодня она определяется не государством, а общественными институтами. И прежде всего это церковные институты – православная церковь, мусульманская, иудейская и т. д. Все они заняли однозначную позицию, все заявили о недопустимости такого рода акций. О здоровье. Не обессудьте, но для полноты картины придется коснуться вещей сугубо физиологических. Мы располагаем результатами медицинских исследований. Понятно, что гомосексуализм повышает риск ВИЧ-инфекции. Правда, геи рекомендуют предохраняться. Пусть так, но нельзя оспорить высокий риск появления у членов «голубого сообщества» таких заболеваний, как выпадение прямой кишки, ее травматичность, ведущая к онкологическим заболеваниям. Как и в случае с табаком и алкоголем, мы должны писать: «Ребята! Это опасно для вашего здоровья!» Все это проверено и доказано. Но начинаешь приводить эти доводы зарубежным оппонентам – они быстро переводят разговор на погоду. Контраргументов нет! Теперь о демократии. Если власти Москвы разрешат гей-парад, то кто помешает выступить с аналогичными заявками, к примеру, зоофилам? Или эксгибиционистам? Или другим извращенцам? Геям разрешили, а другим что, нельзя? Последствия можете представить в соответствии с полетом вашей фантазии. Убежден, что есть достаточно правовых аргументов, чтобы поддержать позицию столичного правительства, мэра Москвы. Нельзя закрывать глаза на то, что гомосексуализм – это форма отклонения от нормы или даже заболевание. Если завтра – ну вообразим такое – общество согласится принять его как норму, то лет через пятьдесят мы сильно недосчитаемся населения страны. А у нас с демографией и так дела далеко не блестящи. – В этой связи интересно, что вы скажете о позиции жителей Парижа, Берлина, избирающих мэрами людей, не скрывающих своей нетрадиционной ориентации? Надо ли говорить, что их модель общественных отношений как минимум не совпадает с моделями традиционного семейного уклада. – Абсолютно убежден, что уже скоро некоторые страны – не буду их называть, чтобы не получить понятных претензий, – что называется, в полный рост столкнутся с проблемой вымирания собственного населения и его поглощения мигрантами. И тогда они перестанут быть национальными государствами, выражающими волеизъявления титульной нации. Править бал там будут пришлые люди – с иной ментальностью и культурой. Мало не покажется. – Ну, хорошо, переключимся с чужих национальных предпочтений на наши национальные интересы, к числу которых, как мне кажется, всецело относится формирование международной репутации Москвы. Вы – инициатор идеи и руководитель большого коллектива, который на протяжении нескольких лет разрабатывал программу поддержания и укрепления авторитета нашего города в глазах мирового сообщества. Какова ее судьба? – Несмотря на то что программа с таким названием официально не вышла, и Юрий Михайлович Лужков, и структуры правительства Москвы активно занимаются этими вопросами. Результат? Да та же инвестиционная активность. И по надежности инвестиционных вложений, и по нормам прибыли наши позиции чрезвычайно привлекательны. Что это, если не формирование имиджа города, а с ним и страны. И тем, кто льет грязь на Россию, всегда можно сказать: ну хорошо, мы дикие и дремучие – что же вы тогда свои капиталы к нам везете? Да еще в таких неслабых объемах. – Надо думать, что практика международного охаивания России сложилась не вчера и не позавчера… – Все началось очень давно, как говорится, еще при царском режиме. Не так давно я занялся прелюбопытной темой: изучаю, что писали о нашей стране в дореволюционный период. Представьте себе, все эти жупелы типа «Россия плохо себя ведет» – это еще прабабушкины пропагандистские штампы. Все это было столетия назад! В критические периоды Россию всегда начинали делить. В Гражданскую войну были известные планы раздела – Японией, Европой, что-то должно было отойти Америке. Те же планы были во время Второй мировой войны. И они тоже никуда не исчезли! Они проскакивают то в репликах Мадлен Олбрайт, то в пространных размышлениях Збигнева Бжезинского… Короче, мир меняется, а геополитические цели остаются. Чем крепче мы будем стоять на ногах, тем активнее нас будут охаивать. Усиление позиций России не отвечает интересам многих игроков, сидящих у международной шахматной доски: уж очень лакомая, ресурсно богатая территория. Поэтому я убежден: Россия в ее нынешнем виде может существовать только как сильное государство, ведь она всегда будет вожделенным куском для тех, кто стремится к мировой гегемонии. – Может, тогда вообще подняться над схваткой? Вон Соединенные Штаты – чихали они на международный резонанс, никто их не любит, но все прогибаются. Сравнение, конечно, не вполне корректное… – Зря вы думаете, что они на всех чихают. У Соединенных Штатов колоссальный пропагандистский механизм работает на то, чтобы доводить до мирового сообщества информацию о грандиозных успехах Америки в политической, экономической, социальной областях. И, что важно, им верят. Вон доллар падает, но никто же в мире не назовет США колоссом на глиняных ногах, никто не скажет, что это страна нищих – хотя на самом деле нищих там полно. – И все же что политически и экономически эффективнее: доказывать человечеству, что мы на самом деле не уроды, или загадочно ухмыляться – дескать, клевещите на здоровье, сами-то мы знаем себе истинную цену, и цена эта высока! – А тут нет дилеммы; просто надо, чтобы мировое сообщество знало о нас правду. Не больше. Но и не меньше. Пусть Москву воспринимают такой, какая она есть в действительности: динамичным, активно развивающимся мегаполисом. Мэр постоянно повторяет, что наши главные достижения абсолютно осязаемы – сколько чего построено, как меняется зарплата населения, социальные условия жизни… Все это можно «потрогать». Но если о наших успехах никто в мире не знает, они остаются вещью в себе. Да, Россию целенаправленно мажут грязью, ну так давайте хотя бы лицо умоем. Тем более что лицо-то красивое! В общем, нужна – только не пугайтесь этих слов – активная пропаганда наших реальных достижений. – А чего тут пугаться? Золотые слова – им лет сорок. Боевой лексикон развитого социализма. – Как сказано в известном анекдоте, это я в хорошем смысле. Хотя на самом деле этот словесный штамп абсолютно точно выражает сегодняшнюю задачу. – Слова-то, может быть, и выражают, но вот насколько адекватны современному мировосприятию – уж извините такой оборот речи – имиджевые акции, проводимые московским правительством? Взять те же Дни Москвы за рубежом. Помните старую шуточку: сегодня в торжественной обстановке открылись Дни советской власти в Узбекистане. По-вашему, нет сходства? Приехала в зарубежную столицу N представительная московская делегация, в официальной обстановке прошла встреча с руководством N-ского муниципалитета, завершившаяся праздничным концертом с участием российских мастеров культуры…Концерты, правда, обычно бывают хорошие. – Это ж надо, про концерты все помнят, а почему же вы не говорите о мощных экономических форумах, где завязываются контакты и подписываются контракты? А ведь это важнейшее звено Дней Москвы. Здесь поддерживаются взаимосвязи с долгосрочными партнерами, здесь закладываются новые экономические отношения. Кроме того, существует политический, федеральный контекст этих акций. Если официально объявляется Год России в какой-либо стране или год этой страны в России, мы обязательно участвуем в этих мероприятиях. Так было с Китаем в этом году, так будет с Индией в следующем. Иногда поводом становится крупный юбилей; к примеру, в 2008-м будет праздноваться 130-летие освобождения Болгарии от османского ига. Это, как вы понимаете, святое. Так что в марте пройдут Дни Москвы в Софии. И там мы тоже организуем серьезные выставки, экономические контакты. – Это неудивительно; в Софии ведь есть Дом Москвы, который задумывался как средоточие партнерских деловых связей. – Дома Москвы – а они, кроме Софии, есть в Риге, Ереване и Севастополе – прекрасный инструмент для работы за рубежом. Это и контакты с местным бизнесом – и малым, и средним, и возможности всесторонней работы с различными организациями соотечественников, и поддержка русскоязычного образования, и всевозможные акции культурного характера, выставочная деятельность. Опыт ясно показывает, что Дом Москвы может быть очень эффективен по всем этим позициям. К примеру, такой Дом в Ереване открыт совсем недавно, но он уже реально укрепляет авторитет Москвы в глазах армянского народа, который понимает: столица России проявила к нему уважение, открыла двери для знакомства с русской культурой и русским языком, для содействия местному бизнесу и образованию, для организации партнерских связей. Дома Москвы работают в разных условиях. В наиболее сложных находится, конечно же, Дом в Риге – думаю, причины объяснять излишне. Местные власти хотя и не чинят явных препятствий, но их отношение к нашим соотечественникам широко известно. Притом что численность этих непризнанных граждан Латвии составляет чуть ли не 20 процентов населения страны! В этой связи расскажу о своем недавнем диалоге с председателем Европарламента. Он происходил во время проведения Европейского русского форума в Брюсселе. Так вот, я спросил господина председателя, сколько нужно времени, чтобы гражданин, просто приехавший жить в одну из стран ЕС и не имеющий здесь никаких корней, получил местное гражданство. В большинстве стран Евросоюза, ответил он, достаточно пяти лет, кое-где – семи. Как же получается, спрашиваю я, что наши соотечественники, прожившие в уже суверенных Латвии и Эстонии по шестнадцать лет, лишены возможности стать гражданами этих стран. А ведь эти страны – члены ЕС! Почему Евросоюз не положит предел очевидному беззаконию? Вместо ответа я услышал пассаж об исторических причинах, о репрессиях – известный, словом, набор. Но ведь репрессии, говорю, были со стороны режима, а вовсе не русского народа, который от этих репрессий больше всех и пострадал. Что же, нам тоже заводить песню о безжалостных латышских стрелках, о расстреле кронштадтского мятежа? Ни к чему, кроме абсурда, это не приведет. Короче, я рассчитывал получить от председателя Европарламента квалифицированный комментарий, а получил очередное подтверждение политики двойных стандартов. – Георгий Львович, как московская международная деятельность интегрирована в российскую внешнюю политику? – Думаю, весьма гармонично. Мэр и правительство Москвы стараются практическими делами подкреплять внешнеэкономический и внешнеполитический курс Российского государства, и наш департамент служит для них в этом деле главным инструментом.