Кроме банного листа - никакого макияжа

Во дворе я увидела дрова, новенькое кирпичное здание и рядок «крутых тачек». Внутри бани был мужской день, но встретили меня радушно. Гардеробщица Надежда Евгеньевна, как вдохновенный домовой, коротко и интеллигентно поведала длинную историю любви марьинско-люблинских жителей к этому непрезентабельному месту. А также провела небольшую экскурсию.Зажмурив глаза (я хоть и фотограф, но все-таки пола, противоположного дню), проскочила сквозь пахнущий березовым листом предбанник и очутилась на открытой веранде. Здесь был кайф: на каменном полу стояли босые мужчины в белоснежных тогах и клубились. От них в морозные небеса уносился пар, от шашлычной рядом – дымок с намеком. Кружки с чаем смотрелись как серебряные кубки.– Сюда прямо из парилки идут, – объяснила Надежда Евгеньевна. – Мы без бассейна, зато открытого двора, как у нас, даже в Сандунах нет.Еще во всей Москве нет бани, которая топится не мазутом, не газом, а березовыми дровами.Банная печь стоит со времен Екатерины Второй. Была усадьба, была конюшня, госпиталь, санпропускник, но что бы здесь ни строили, все «танцует от печки». Меняются стены, а суть остается: греть – и – никаких гвоздей. Одни дрова.Их привозят из лесничества: отходы санитарной рубки. Истопник Николай с врезавшейся в память фамилией Бит-Кирбач десять лет подряд приходит сюда к полуночи, как нечистая сила, и устраивает пекло.В семь утра выгребает угли, чтобы не угореть. Жара талантливо построенной печи хватает, чтобы в самые лютые морозы парить народ до позднего вечера.На другой день в бане все немножко иначе: пахнет травами, не пахнет пивом. Женщины в бане священнодействуют. Приходя в баню, первым делом спрашивают: сегодня Галя или Наташа? Это премудрые «настоятельницы» парной, они первые входят в сухую еще парилку и «поддают». (Не в том смысле, как вы, мужчины, подумали.) Не всякая баня «с легким паром», он бывает и тяжелым. Бездарной шайкой можно на весь день испортить парилку, из которой уйдешь с головной болью. Надо выгрести золу и тлеющие угли, затем отмыть печную копоть и золу, проветрить, а потом чуть ли не чайной ложкой зачерпывая нужной температуры воду из шайки шлепнуть этой горсткой воды в нужное место раскаленной печи. Тут надо и здоровье железное (от 30 до 100 бросков в условиях пекла), и особое чувство. У каждой поддавальщицы – уникальный почерк, но результат должен устроить всех. Тонкое дело – парилка! В разгар банного дня засорился водосток. Пришел истопник и все исправил при голом народе. Никаких церемоний и испуганных визгов. Правда, всякие разные шуточки отпускались в изобилии. Но от этого ничья нравственность не пострадала. Баня не ведает ни греха, ни макияжа, здесь все по-правде, весело и простодушно. И вообще – не место красит баню, а баня место.