Я не размениваюсь на мелочи…

[b]Он сочетал, казалось бы, несочетаемое. Чиновник Министерства внешней торговли СССР «баловался» сочинением хулиганских дворовых песен. Коренной москвич писал казацкие песни, в аутентичность которых чуть не поверили сами донские казаки. Сегодня он сочетает «три в одном флаконе»: композитор, автор текстов и исполнитель.– Андрей, многие композиторы в наше время жалуются на то, что исполнители «загребают» себе всю славу: имя автора популярной песни, как правило, не сообщают. Песня ассоциируется только с исполнителем. Вам как композитору и поэту это не обидно?[/b]– Да, это верно, и автор музыки, и автор стихов остаются «за кадром». Мне должно быть обидно вдвойне, потому что я автор и музыки, и стихов. Но я не злюсь на артистов. Я отношусь к этой ситуации философски: все-таки мы представляем произведения через исполнителей. Разве мы всегда знаем режиссера фильма или наставников знаменитых фигуристов? Нет, конечно, можно везде ходить с исполнителем на концерт, как это делал Игорь Крутой в те времена, когда его еще никто не знал. Но мне, например, претит сидеть за роялем и играть под фонограмму – ради того, чтобы все видели, что это я… Но и Крутой по-своему прав. Ничего плохого в этом нет. Молодец! На все концерты ходил со своими исполнителями. Аккомпанировал. Вместе давал интервью. Так и художники многие ведут себя. Вы всех художников знаете? Нет, только тех, которые не только пишут картины, но и активно участвуют в их дальнейшей раскрутке. Или вы со мной не согласны?– Нет, я выступаю вовсе не для того, чтобы прославиться. Просто я считаю, да и сами исполнители со мной соглашаются, что далеко не все они могут донести песню так, как я, автор, этого хотел бы. Или, извините, мог. Нужно иметь не только хороший голос и хорошие внешние данные. Но и внутреннее понимание произведения. Лучше, чем автор, никто не может чувствовать стихи и музыку.– Спасибо за добрые слова. Он и сам, кстати, то же самое говорил: «Андрей, это единственная песня в моем репертуаре, которую я пою всегда. Не бывает концерта, где бы я ее ни пел». Поэтому мне приятно, что и вы так считаете тоже... А что касается сотрудничества, нет, работали мы много. Он пел «Иры, Ирочки, Ирушки все одеты, как игрушки», и казачьи мои песни пытался петь, и патриотические: «Что там вдали», «Cотник» и «Люстры старинного зала». Но вы знаете, кто-то из поэтов великих сказал: «Это «горы руды», а останется очень мало, только настоящие бриллианты». Я рад, что по крайней мере один бриллиант остался.– Никакого апломба у него никогда не было! Мы знакомы давно: я знал и маму его хорошо. Когда он только начинал, я приезжал к нему на квартиру часто – они жили недалеко от Таганки.Помню, он мне позвонил: «Андрей, я сделал клип, приезжай скорее, посмотри, как получилось». Я приезжаю, мы вместе радуемся. Клип был очень красивый: там бокал разбивался, два дога шикарных ходили. Но в этом варианте клип все-таки не вышел. У Филиппа как раз в то время случился роман с Аллой Борисовной, и они изменили сюжет. Туда вошли кадры, как они в церковь шли в Греции...А песню я Филиппу даже не предлагал. Мы сидели с ним в ресторане, и там я ее наиграл. Он спросил: «Можно я ее буду петь?» Филипп всегда супервнимательный, супервоспитанный. Да, воспитанный. Я однажды заехал за ним, мы собирались... по-моему, Волчек поздравлять в «Современник». Его ждал лимузин. Но он говорит: «Андрей, я поеду с тобой, в твоей машине». А у меня машина – всего-навсего «Хонда» спортивная, то есть намного-намного ниже классом. И он в своей шубе, такой громадный пацан – два метра, – залез ко мне в машину. И мы с ним ехали как ни в чем не бывало… А все эти скандалы вокруг него... Я думаю, в этом виноваты сами журналисты. Сначала создадут себе культ личности, а потом удивляются: почему человек себя так ведет?– Моя песня была очень популярна. После нее столько было похожих решений: выпьем, поднимем бокал... Наверное, песен 15 было написано наподобие в разных направлениях... Нет, я не занимаюсь так скрупулезно авторскими делами. «Вы мою песню использовали в сериале… а вы мне перечислите деньги?» Никогда этим не занимался и не буду. Мне Бог дал возможность писать стихи, писать музыку. Что же я буду копейки собирать? Я не отказываюсь от денег, если они крупные (). А на мелочь размениваться – стыдно. И даже более того – противно.– Закупками огромными – закупками заводов... Это многомиллионные контракты. Это очень интересная работа. Это поездки за границу – причем в те время, когда страна была закрыта. Люди, чтобы в Болгарию съездить, кучу рекомендаций собирали, а я – мальчик 25 лет – уже и в Англии побывал, и во Франции, и в Италии. С этой точки зрения, конечно, это была интересная работа. Но я все равно маялся, мучился. Мне это все было чуждо. Я очень люблю деньги, но они никогда не были для меня самоцелью.Для меня деньги – это просто возможность нормально существовать. Кому-то нравится «делать деньги». А мне нравится писать стихи и музыку.– Музыку я начал сочинять, как только понял, что для меня нет проблемы подобрать по слуху любую песню на фортепиано или гитаре. Не только мелодию, но и гармонию. А стишки я и до этого писал. И постепенно начал превращать свои стихи в такие... литературно-музыкальные композиции... Но, признаюсь, пока я работал в системе внешней торговли, я свои опусы старался особо никому не показывать. Скажу больше, Шуфутинский пел мои песни и говорил: «Автор этой песни неизвестен». Система была такая, что я не имел права себя афишировать. Да я, честно говоря, и боялся. Потому что знал, что нахожусь в хорошем месте. А куда я мог пойти со своими песнями в Советском Союзе? Да их даже на радио никогда бы не поставили. И что бы я делал? За 4 рубля в белых тапочках где-то выступал? На такие подвиги я был не способен.– Судить о таких вещах можно только относительно. То, что вы имеете сегодня, не имел, скажем, Людовик XIV. Тогда я работал в очень престижной сфере. На эту работу попасть было невозможно. И это ощущение, что ты имеешь возможность ездить за границу, а другие – нет, у тебя есть видеомагнитофон, а у других – нет, было. Тогда, конечно, у меня финансовые возможности были выше. И пафоса было больше. У меня ведь были неплохие перспективы. Я окончил одну академию, потом инженерный институт, потом Академию внешней торговли. И должен был поехать представителем в Англию.Если бы все так и шло, сейчас я, может быть, стал бы каким-нибудь замминистра... (). Но я ни о чем не жалею. Я счастлив, что моя жизнь сложилась именно так. Не просто рад, а счастлив. Потому что я сейчас очень интересно живу. Это самый лучший момент моей жизни, самый интересный.– Я вам скажу честно, я свои песни никому и никогда не посвящал. Все, что я пишу, – это отражение моих впечатлений от увиденного, услышанного, прочитанного. А жена – она доктор: акушер-гинеколог. Знакомство у нас произошло по суперклассической схеме. Познакомили нас наши мамы. Она в восьмом классе училась, я постарше был. Привели девочку познакомиться. Прошло время, мы поженились. Теперь у нас сын Григорий. Учится в Плехановском.– Это самый необычный концерт из всех, какие у меня были. Я вообще считаю себя прежде всего автором текстов, поэтом, если можно так сказать. Мне действительно комфортнее выступать под гитару, в камерной обстановке. Но на этот раз решили организовать большое действо, к коему привлекли популярных артистов: Шуфутинского, Лещенко, Тамару Гвердцители, Буйнова, Пенкина. Филипп обещал, если будет в Москве, заглянет. А мое выступление будет ограничено семью-восьмью песнями. Зато в апреле грядет мой сольный концерт в Театре эстрады, там я буду петь свои любимые песни, или можете написать – буду петь свои стихи.