Истинный армеец Василий

После дерби с московским «Спартаком» и несмотря на поражение, защитник ЦСКА и сборной России Василий Березуцкий рассказал о спорте, об умении проигрывать, о сыне и о том, как он женился на синхронистке. [i][b] Клуб с запасом прочности[/b][/i] – В России сейчас есть два топ-клуба – ЦСКА и «Зенит», – сразу взял быка за рога мой собеседник. – Думаю, они и займут лидирующие позиции в чемпионате России. Но все равно каждая игра с московским «Спартаком» для нас дерби, независимо от того, какую строчку в турнирной таблице они занимают. Это дополнительные эмоции, подогреваемые зрителями, 50–60 тысяч болельщиков, ажиотаж вокруг матча. Подсознательно на такую игру настраиваешься сильнее. – Во-первых, все команды в премьер-лиге сейчас очень сильно подтянулись. Очень сложно обыграть какой-либо клуб. В отличие от ЦСКА и «Зенита» «Спартак» не привык играть в плотном графике Евролиги и Лиги чемпионов. Например, я уже знаю, что если завтра у меня ответственный матч, то я лучше оставлю запас прочности. Красно-белые выкладываются каждую игру. Они не могут обыграть какую-либо команду, не затратив сил. У них нет запаса прочности. Интересно посмотреть, как они выступят дальше после победы над нами. – Карпин? Хороший игрок, который, тренируя, понимает, что происходит на поле. Я вообще за молодых русских специалистов, которые пробуют, рискуют, двигаются в ногу со временем, прогрессом, нововведениями. У всех бывают подъемы и спады. Это нормально, это футбол. Просто в России привыкли из огня да в полымя – или на руках носят, или сразу расстрел. Все судят очень категорично. – Я о поражениях стараюсь забывать в раздевалке. Получается не всегда. Но разве будет лучше, если я приду домой, на всех наору и закроюсь в комнате? Стараюсь исповедывать европейский подход: будет следующая игра, я выйду, исправлю ошибки, и мы не проиграем. Все приобретается с опытом. Это как в личных отношениях. В 17 лет встречаешь симпатичную девчонку и думаешь: ну все, это любовь! Потом расстаешься с ней, приходишь домой, думаешь: ну все, вешаюсь. А потом, когда это случается снова и снова, то ты уже знаешь, что делать. Ты понимаешь, что можешь расставаться. Так же и в футболе. Однажды ты переживаешь свою неудачу и затем понимаешь, как с ней бороться – работаешь над собой. К победам у меня также очень простое отношение. Все, что было, то прошло. Зачем вспоминать: «А помнишь, как мы на Евро…» Я живу сегодняшним днем и будущим. – Для человека стремление снять с себя ответственность – это естественно. Каждый игрок при проигрыше хочет отделить себя от коллектива: мол, это нападающие не забили, защитники пропустили, полузащитники не отдали, а вратарь вообще никудышный. Зато я зашибись! Почти все так думают. Такие фразы встречаются и в шутку, и всерьез. У вратарей очень нервная работа. За игру они так же, как игроки, теряют около четырех килограммов. [b] – Вы уже старожил в команде. Как долго еще будете играть за ЦСКА?[/b] – Сейчас у меня подписан контракт с командой на пять лет. Тогда мне будет уже 32 года. За это время хочу как можно больше выиграть. Победы – как наркотик. – А какой в этом смысл? Ехать в ту же Германию, где защитники получают в два раза меньше, чем у нас? – Да, но ведь он нападающий. Нападающие в Европе очень ценятся. Но все равно, мне кажется, Андрей уже хочет вернуться на родину. Человеку всегда лучше играть там, где его семья, друзья и близкие. – Если иностранец действительно мастер, то я только приветствую таких легионеров. Но если покупают непонятно кого и заменяют им русского игрока, то я не понимаю, для чего делать такие покупки. – Из хороших легионеров могу назвать наших Вагнера Лава и Думбию. Они действительно игроки экстра-класса. На них смотрят, за ними подтягивается молодежь. Однако все равно, это народ свое образный, особенно бразильцы. У них очень многое зависит от настроения. У себя на родине эти игроки выглядят совсем по-другому. [b] – Можете охарактеризовать Слуцкого как тренера?[/b] – Он большой теоретик. Строит очень интересные схемы. К сожалению, мы не всегда в состоянии воплотить их на практике. А еще Слуцкий хороший психолог. – Не мое дело сравнивать тренеров. Могу лишь рассказать, как Валерий Георгиевич пропагандировал занятия в бассейне. До и после него никто этого не делал. В Железноводске мы сидели под водой на задержке дыхания – 30 секунд, 45 секунд, минута. Все тренеры, массажисты стояли вдоль бортика и следили за тем, чтобы никто не показался над водой раньше времени. Причем, если ты вынырнул, то это был штраф. Из-за боязни штрафа все ждали только одного, особенно если надо было продержаться минуту, когда можно было сделать вдох. Был у нас один товарищ, который всегда выныривал первый, – Кусов Алан. На него начинали кричать: «Под воду! Под воду!», а мы в это время вдохи незаметно делали. Еще в бассейне мы бегали по дну, поднимая колени к груди, и проныривали туда и обратно. И вдруг недавно выяснилось, что плавать футболистам вредно – ничем, кроме кроля, заниматься нельзя. Иначе мышцы работают не так, как нужно на поле. – Хиддинк известен всем как большой шутник. Но на самом деле он умел шутить и при этом оставаться серьезным человеком. Хиддинк и Адвокат – два голландских специалиста. Различия между ними незначительны. Можно сказать, что Адвокат требовательнее. Но пошутить он тоже мастак. – Я считаю, что критика в адрес Адвоката не оправданна. Мы пока делим первое место в группе. Все любят говорить о футболе, вот и говорят: «Ну, сборная у нас прямо никакая!» Давайте разберемся, когда она у нас была другая. Мы только в последнее время начали сдвигаться с мертвой точки – развивать юношеские школы. Конечно, я за то, чтобы со сборной работал русский тренер. Языковой барьер все равно никуда не денешь. Переводчик должен быть профессиональным футболистом, чтобы донести информацию футбольным языком. – Все дело в картинке. В России она непривлекательная. Камеры старые. У нас их всего две, когда в Европе уже давно четыре. Матч, скажем, из Перми смотреть просто невозможно. Только картинки из «Лужников» или с «Петровского» более-менее котируются. – Во время чемпионата мира. Тогда почти всей командой делали ставки. Ставили по 100–300 долларов. Помню, из пятнадцати человек, которые заключали пари, выиграл наш второй доктор. Я выбрал слишком сложную схему, но зато интересную. – Любовь с первого взгляда – наверное, это так называется. Нас познакомили друзья. Банально, в ресторане. Там сидела она. «Это Леша, потрясающий футболист», – так представили меня моей будущей жене. Они пошутили, представив меня моим братом-близнецом. В тот же день сказал ей, что я на самом деле Вася, попросил телефон. Отказа не последовало. И с тех пор мы не расставались. На следующий день мы стали жить вместе. – Оля стала для меня девушкой-идеей. Я женился, потому что у меня в голове уже сформировалась эта идея. Я почувствовал, что пришло время. В один прекрасный день ты просто просыпаешься и понимаешь, что готов. Тебе становится нужен стимул, чтобы вставать по утрам и идти на тренировку. Ведь раньше я сидел иногда и думал, может, просто забить на все. Оля встретилась мне тогда, когда я был к ней готов. – У меня не сразу проснулись отцовские чувства. Сначала я до конца не осознавал, что это действительно мой ребенок. Теперь я понимаю, что скучаю, хочу его увидеть, слышать. Меня тянет домой. Для меня это чувство было новым. Испытываю какое-то двойственное чувство. С одной стороны, постоянная нервотрепка. С другой – ты улыбаешься, когда улыбается он. Это человек, который дает силы, чтобы вставать с утра на работу. – Я отвез жену в роддом заранее. Для меня было главным, чтобы Оля не начала рожать дома. – Теперь у Вовы появилась новая фишка – он не плачет, а злится на всех. Пока не знаем, будет ли Вова профессиональным спортсменом. Может, он захочет заняться волейболом, баскетболом или боксом. Хотя боксом лучше не надо. – А зачем? Чтобы били в морду постоянно? Лучше уж тогда в синхронное плавание, лет с трех! – Когда Оля сказала, что она синхронистка, я отнесся к этому спокойно. Это правда, что спортсмен спортсмена понимает намного лучше. – Оля видит мою усталость, знает, что это такое – приходить домой после поражения. – Моя жена шикарно плавает. Особенно баттерфляем. Я же делаю два гребка и иду ко дну. Я так понимаю, что женщины плывут за счет изгиба тела, а мужчины – за счет силы. Однажды я обогнал Олю в бассейне. Дистанция была всего метров 18. Дело было в Таиланде. Брат Леха был судьей. Мы договорились, что он скомандует: «Раз, два и резко три!» Получилось так, что на «три» я уже поплыл. – Да, только я не запомнил их названия. В синхронном плавании я не очень хорошо разбираюсь. Но могу понять, кто сделал хорошо, а кто плохо. Разницу в классе отличу. Но понять, что там синхронно, а что нет, могу только с помощью Ольги. – Говорила о том, что трудоемкость синхронного плавания финансово не оправданна. Что касается тренировок, то тренировка тренировке рознь. Я видел, например, как тренируются легкоатлеты. Для меня это стало открытием. Он пробегает 100 метров. Затем не спеша возвращается, и проходит минут десять до тех пор, пока он побежит еще раз. Девчонки в синхронном плавании тренируются по восемь часов в день, вот они и впереди планеты всей. Но спрос рождает предложение. Как ни крути, футбол – самый популярный вид спорта. – Я знаю, что Покровская держит сборную в железных рукавицах. К нам приходил друг-ватерполист. Рассказывал, что происходит на тренировках синхронисток в сборной, – от ора дрожат даже стены. Я не понимаю, зачем орать? Думаю, что здесь налицо разница в женском и мужском коллективах. Например, если на меня будет орать тренер, то я на третий день просто не обращу внимания. Пусть хоть оборется. Надо уметь донести нужную информацию спокойно. Тем более оскорблять и кричать – это разные вещи. Можно кричать: «Урод, ты что творишь?!», или: «Ребята, что вы делаете?!» Это разные вещи. На футбольном поле есть определенная иерархия. Нападающий должен слушать полузащитника, полузащитник – защитника, а защитник должен слушаться вратаря. А все вместе мы слушаем тренера. Эта иерархия позволяет избежать криков и создавать выгодные схемы. – Мне не надо, чтобы моя жена разбиралась в футболе. Я не люблю говорить об игре с людьми, которые в ней не участвовали. Конечно, у Оли иногда вылетает: «Тот сегодня играл хорошо, а тот плохо». Я лучше обсужу это с игроком, тренером – людьми, которые были на поле. – В нашем футболе сейчас очень много проблем. Во-первых, из-за того, что у нас такой климат, тяжело построить хорошие поля. Процесс надо начинать с детей, с юношеских школ, чтобы впоследствии наши игроки отвечали профессиональному уровню. Когда я начал тренироваться, то бегал на гаревой дорожке, которая была вся черная, квадратная, как огород. Это я еще тренировался в Москве! А каково ребятам в регионах? Мы двигаемся немного не так, как надо, а хотим, чтобы все было хорошо. Но на самом деле почвы для этого нет никакой. – Толчок должен произойти только после чемпионата мира-2018. Сейчас при Мутко создают специальный совет, в который входим я, мой брат Леша, Саша Кержаков. Эта организация будет нацелена на то, чтобы решать проблемы российского футбола. Я готов этим заниматься. Дайте мне денег, и я все решу! [i]Василий БЕРЕЗУЦКИЙ родился 20 июня 1982 года в Москве. Обладатель Кубка УЕФА (2005), бронзовый призер чемпионата Европы (2008). Чемпион России (2003, 2005, 2006), обладатель Кубка России (2005, 2006, 2008, 2009), обладатель Суперкубка России (2004, 2006, 2007, 2009), серебряный призер чемпионата (2004, 2008, 2010), бронзовый призер чемпионата.[/i]