Великая Победа вошла в искусство и мирную жизнь людей

В КАРТИННОЙ галерее Центрального музея Великой Отечественной войны на Поклонной горе открылась историко-художественная выставка, устроители которой, пожалуй, впервые с искусствоведческих позиций пытаются разложить по полочкам дух Великой Победы, запечатленный – отчасти невольно – с середины 1940-х до середины 1950-х годов советскими художниками, архитекторами, скульпторами, дизайнерами, мастерами народных промыслов. Конечно, не всеми, а только теми из них, кто был допущен (хотя бы отчасти) официальными идеологическими инстанциями к «верной» трактовке победных и вообще военных тональностей еще при жизни генералиссимуса Сталина.Позднее историки назовут этот период в отечественном искусстве последним этапом «Большого советского стиля». Он причудливо впитал в себя и унаследованный от довоенных лет мажорный настрой энтузиастов – строителей справедливого общества будущего, и струившуюся из Кремля поистине имперскую гордость за сверхдержаву, сыны которой потом, кровью и мужеством покорили полмира, и всенародную горечь от многомиллионных потерь, и безмерное ликование от того, что собственными руками удалось сломить хребет нацистскому чудовищу…Такой коктейль вряд ли мог продержаться долго. Теперь мы видим, что уже в конце 1950-х, когда жестокая идеологическая узда была ослаблена, этот художественный период стал распадаться на несколько параллельных линий, в рамках которой творцы (поначалу сами фронтовики и их современники, а затем их сыновья и внуки) формировали собственный образ Победы.Тем интереснее ощущать на 5-м этаже музейного комплекса на Поклонной горе едва ли не единую художественную установку, водившую руками и зодчего – участника конкурса проектов на создание Пантеона советской славы, и конструктора автомашины марки «Победа», и мастера-дулевца, оформляющего фарфоровый сервиз «Герб СССР» в подарок на 70-летие Сталина. Создатели всех этих расписных, вырезанных в дереве, отлитых в мраморе, собранных из хромированного металла шедевров вряд ли жили по стандартам советской элиты. Скорее всего они разделяли (кто-то в большей, кто-то в меньшей степени) тяготы послевоенного быта, которые взвалил на себя весь народ. Но с их станков, подрамников, чертежных досок и столов выходили произведения, пропитанные буквально космическим осознанием первенства собственной Родины.Впрочем, даже если абстрагироваться от этого довольно-таки громкого контрапункта державной значимости, на выставке «Победа. Стиль эпохи» можно увидеть немало интересных безмолвных артефактов из той интересной и противоречивой поры. Например, отделанный буком и орехом телерадиоприемник «Ленинград», поставлявшийся в СССР из Восточной Германии. Или подлинный элемент интерьера московской кондитерской по ул. Пятницкой, 9, с муляжами шоколадных изделий. И, разумеется, множество живописных полотен, запечатлевших советских государственных деятелей и военачальников.