Наш рубль от Питера до Бреста?

В БРАТСКОЙ стране случился самый банальный дефолт, за который расплатится население. Причем баллон с кислородом, который на первом этапе в таких случаях получает национальная промышленность с ее менее качественными по сравнению с импортными, но ставшими куда более дешевыми товарами, скоро весь закончится. А потому наиболее прозорливый белорусский бизнес уже просчитывает возможные последствия.Главная же проблема заключается в том, что в последние годы режим Александра Лукашенко во многом держался на весьма льготных кредитах, получаемых то от Запада, то от России. А потому до выборов деньги текли из Брюсселя, а после всех событий Минск раскрыл свой кошелек на Восток. Но не тут-то было.Во-первых, в Кремле не простят Лукашенко трюка с «займом под признание Абхазии и Южной Осетии». Когда Батька взял миллиард и обещал установить с этими новоявленными странами дипломатические отношения, но потом замялся, намекнул, что Запад даст больше за непризнание. Но ничтоже сумняшеся попросил еще один миллиард. Такая оплеуха старшему брату без последствий остаться не могла.Теперь без вливания из России белорусская экономика может вообще дойти до стадии некогда популярного анекдота: когда мы думали, что оказались на самом дне, снизу постучали. Тем более что какие-то деньги Лукашенко дадут. Но уже не в обмен на красивые признания о вечной дружбе и боевом братстве. Во-первых, часть долларов он получит не напрямую от России, а из стабилизационного фонда ЕврАзЭс. В этой формально коллективной кубышке примерно 10 миллиардов долларов, из которых 7 внесла Россия, остальное – Казахстан. Но деньги из такого фонда будут предоставляться по модели Международного валютного фонда, то бишь частями и поэтапно, по мере выполнения кредитуемым государством заранее обговоренных условий.И плюс Москва настаивает на том, чтобы Минск получил средства, необходимые для выживания государства и выполнения его социальных обязательств, дав зеленый свет массовой приватизации.Для нашего же российского бизнеса ясно, что прежние приобретения блокирующих пакетов белорусских предприятий эффекта не дают.Простой пример – белорусская газотранспортная система, даже владение половиной акций не позволяет Газпрому чувствовать себя хозяином положения. Сейчас речь идет о возможности докупить акции трубопроводов до 100%, выплатив Белорусии примерно два с половиной миллиарда баксов. Тем более что с запуском «Северного» потока белорусские трубы обесцениваются.Но все это проекты. И не известно еще, до какого уровня придется в самое ближайшее время девальвировать «зайчиков». На черном рынке и после девальвации доллар стоит на полторы тысячи белорусских «рубелей» дороже официального курса.Вот почему в среде тамошнего бизнеса все сильнее настроения в пользу введения в стране российской денежной единицы. Нашего все более твердого рубля.Существует еще вариант четкой привязки одной валюты к другой, как после 1991 года эстонская марка была привязана к германской или в свое время израильский шекель к доллару. Но в этом случае от властей требуется жесткая бюджетная дисциплина, а Минск слабо выполняет свои обязательства. Особенно если они противоречат целям режима.Что касается введения на всей территории Русобелии одной валюты, то и в середине девяностых годов, когда о союзном государстве двух стран говорили еще без тени иронии, это решение стало камнем преткновения для развития союзных отношений. Спор шел о местоположении эмиссионного центра.Минск настаивал на том, что он также должен получить право эмиссии. И при всей тогдашней симпатии к Лукашенко, в Москве реально испугались того, что в Белоруссии начнут бесконтрольно печатать деньги, которые придется поддерживать из наших золотовалютных запасов. Тогда же заговорили о появлении принцпиально новой совместной валюты, но ситуация с тех пор кардинально изменилась.