Игорь Крутой: «Меня вдохновляла страсть к наживе»

Мир эстрады изменился.Все меньше живой музыки и живых голосов.Песни похожи на повторение одной и той же ноты.На этом безрадостном фоне композиции Игоря Крутого и выигрывают, и запоминаются, причем их равно принимают и любители ретро, и поколение «next». — Игорь Яковлевич, вами написаны шлягеры, которые поют самые известные исполнители.Как давно вы начали сочинять песни? — Сочинял еще до того, как поступил в Кировоградское музыкальное училище. В Гайвороне, на своей родине, я играл в местном ансамбле на клавишных инструментах. Сочиняя, подражал «Червонным гитарам», «Веселым ребятам», «Битлз»...А первый успех пришел, когда учился на третьем курсе училища. Был объявлен конкурс на написание песни «Мы — люди труда». Участникам раздали одинаковые стихи и сказали, что победитель получит премию в размере месячной стипендии, что по тем временам было приличным капиталом. Я выиграл.— Что вас вдохновляло? — Думаю, страсть к наживе. А моим первым шлягером стала песня «Признание», написанная уже в Москве, на стихи моего друга Саши Жигарева, к сожалению, уже ушедшего из жизни. Ее исполнил Саша Серов. Тогда вся Украина пела: «Буду я любить тебя всегда, жизнь свою с тобою разделю». Потом появился цикл песен, специально написанный для Серова: «Мадонна», «Ты меня любишь», «А может, ночь не торопить»...— А как вы попали в столицу — случай привел или стремились изо всех сил? — Было дело — работали мы с Сашей Серовым в одном из ресторанов Николаева. Когда вечерами пешком возвращались с работы домой, любили, усевшись на скамейке возле трамвайной остановки, помечтать, как мы попадем в Москву..И покорим ее! Но прежде чем осесть в Москве, я некоторое время жил в Питере. Там и женился в 1979 году. Познакомился я с Леной, своей будущей женой, когда приехал в Ленинград на гастроли. Так как я человек решительный, то уже на третьем свидании предложил ей выйти за меня замуж. Это было в скверике напротив Исаакиевского собора.Тогда я еще не был лысым, и Лена согласилась. Но мне сейчас кажется, что она согласилась бы и в том случае, если бы я был лысым... В общем, я стал женатым человеком. И все бы ничего, но была колоссальная проблема: в Ленинграде я никуда не мог устроиться работать. Тутто меня и пригласили в Москву! Причем невзирая на то, что у меня, естественно, не было московской прописки. Я приехал прослушиваться в Московский концертный оркестр «Панорама», который аккомпанировал Володе Мигуле, Валентине Толкуновой, Поладу БюльБюль Оглы. Все прошло нормально, и я остался в столице.— И как устроились? Москва, как известно, слезам не верит.Без сложностей ни у кого не обходится.— Платили мало. Очень мало! Денег с трудом хватало даже на то, чтобы заплатить за квартиру, которую мы снимали в районе Водного стадиона. Однажды мы с женой не заплатили в срок — просто не смогли! — и нас выставили на улицу. Тогда Лена обменяла свою ленинградскую квартиру на московскую. Но к тому времени у нас уже начались проблемы в отношениях. И мы расстались.— Понятно, опять жить негде.— Год я скитался по квартирам, пока Евгений Павлович Леонов и Валентина Толкунова не поехали в исполком и не «выбили» мне комнату в коммуналке.— Повезло с соседями? — Квартира была из трех комнат, две из которых принадлежали 80-летней старушке Татьяне Корнеевне. Одну из своих комнат она сдала за 25 рублей Саше Серову. Как-то я был на гастролях, и Татьяна Корнеевна умерла прямо на руках у Саши. Я уже был относительно известен, и всю квартиру «отписали» мне. Сейчас в ней живет моя мама.— Значит, с Александром Серовым вы были связаны не только творчески? — Нас связывает многое. Мы были друзьями, вместе пережили и взлеты, и падения. До какого-то момента я писал песни только для Саши, а он пел только мои песни. Вырваться из безызвестности, безденежья нам было крайне тяжело. Но мы старались! У нас был очень крепкий тандем, и, может, благодаря этому мы и выбились в люди.— А после Александра Серова для кого вы писали песни? — В 1994 году мои песни уже пели Алла Пугачева, Ирина Аллегрова, Валерий Леонтьев, Саша Буйнов, Игорь Николаев, Леша Глызин, Миша Шуфутинский. А после того как вышел клип на песню из совершенно нового альбома, где мы с Ириной Аллегровой спели дуэтом «Незаконченный роман», меня стали узнавать на улице. Так потихоньку я стал модным автором.— Голова от успеха и славы не закружилась? — От успеха и славы голова кружится у восемнадцатилетних ребят, которым неожиданно улыбнулась удача и которые популярны два, максимум — три года. Сначала они собирают стадионы, а потом вдруг оказываются никому не нужны. Тогда они остаются наедине со своим уязвленным самолюбием, с завышенным самомнением, нередко — с болезнями. И мучаются: отчего такая несправедливость? Мне было 33 года, когда первая моя песня стала по-настоящему популярной, и только в сорок лет я стал действительно востребованным автором. Так с чего бы мне устраивать «звездный городок»? — Вы часом не лукавите? Все-таки вы очень известный композитор. Многие считают, что самый известный! — Так заведено: человек, который появляется на телеэкране, сочиняет песни для «звезд», становится популярным. По-другому и быть не может. Иногда нельзя спокойно зайти в магазин, пройтись по улице... Но я нормально к этому отношусь, меня это не слишком тяготит. Правда, был момент, когда мне казалось, что я слишком часто «мелькаю». Но вины в том моей не было. Жизнь шла своим чередом: мне хотелось писать, и писалось легко. Что же, останавливаться? Хорошо, остановлюсь! Но тут приходит, скажем, Леонтьев и говорит: «Нужна песня». Я отвечаю: «Пожалуйста!» Звонит Аллегрова и просит песни для нового альбома. Я: «Бери!» Ну как тут остановишься, тем более что было много хороших стихов, и все получалось с ходу. Но потом я понял, что начинаю повторяться. К тому же критики неистовствовали, и я подустал отбиваться от их нападок. В общем, я решил на два года уйти в тень. За этот период я выпустил инструментальный альбом «Без слов», который записал в Нью-Йорке, и все, достаточно. Я знал, что его тиражи не смогут сравниться с тиражами альбомов Аллы Пугачевой или группы «Руки вверх», но шел на это сознательно.Просто хотелось сделать качественную работу.— Получилось? — Думаю, да.— Но теперь-то вы вышли из тени! – Я готовлю новые творческие вечера. На них будут петь Пугачева, Леонтьев, Алсу, Николай Басков...Прекрасно понимаю, что к этим вечерам будет пристальное внимание, потому что я давно не делал ничего подобного.— Видимо, не обойдется и без шоу-балета «Тодес». Вы давно с ним сотрудничаете? – «Тодес» – явление уникальное.Каждый его представитель – талант, личность. Алла Духова воспитала прекрасное поколение танцовщиков. У нас с ними много совместных проектов. Мне кажется, я почти уверен, что никто другой не сможет так четко и полно воплотить мою музыку в танце.— И это при том, что ваша музыка, как правило, очень романтична.– Наверное, это оттого, что я сам – неисправимый романтик. Все пропускаю через свою душу. Впрочем, по-другому композитору нельзя.— Вы часто бываете на гастролях за границей. Должно быть, вас хорошо там знают, особенно в Америке.– Меня знает русскоязычная диаспора. У этой среды своя специфика, там люди часто «живут» сплетнями. Скажем, недавно меня там с завидным упорством «хоронили». Но дыма без огня, как известно, не бывает. Я перенес тяжелую операцию по удалению кисты поджелудочной железы. Но умирать не собирался! К слову сказать, во время лечения я на многое стал смотреть другими глазами, все в моей жизни подлежало переоценке. Я был как ребенок – всему учился заново. Выздоровление далось мне нелегко, но оно же явилось мощнейшим толчком к дальнейшему творчеству.— Игорь Яковлевич, у вас есть шкала приоритетов? Что для вас на первом месте — семья, творчество, бизнес? — Я не могу и не хочу отдавать предпочтение чему-то одному. Скажем, семья... Это тыл, без которого не будет творчества. Правда, мне не удалось с первой попытки построить такую семью, которая бы соответствовала моему представлению о надежном тыле. К сожалению, сын вырос без моего непосредственного присутствия, хотя я имею на Николая сильное влияние. Сейчас ему 21, он учится в Университете бизнеса и менеджмента в Москве. Надеюсь, станет хорошим специалистом. Но если вы думаете, что я оставил его мать, то ошибаетесь.Лена сама ушла к другому мужчине.И слава богу! Как пел Леня Сметанников: «Нет – так не надо, другую найдем».— Долго искали? — Я встретил Олю в 1995 году, когда «Песня года» приехала в США, в Атлантик-Сити. С тех пор мы вместе. Моя семья — это жена, дочка Ольги — Виктория, сын, мать, сестра. И друзья, конечно. Мама и сын живут в Москве, сестра — в Филадельфии, жена с дочкой — в НьюДжерси, а я — в перелетах между Москвой и Нью-Йорком. Виктория — настоящая американка, и ее жизненные планы связаны с этой страной, она хочет стать суперзвездой, что возможно, по ее мнению, только в Америке..— Ну а вы? — А я люблю Москву. Это лучший город на Земле!