Солдат Победы Евгений Трунов и сегодня продолжает работать

У каждого солдата Великой Отечественной была своя тропинка на общем поле сражений. Короткая или длинная, она имела начало и конец. Описание военного маршрута Евгения Николаевича Трунова, одного из последних солдат Великой Победы в нашем городе, укладывается в несколько строк: в феврале 1942 года прибыл на фронт у города Харькова, с боями отступал до Сталинграда. От берегов Волги, через Украину, Польшу, дошел он целым и невредимым до Берлина. В подробностях этот путь русского солдата займет сотни страниц интереснейшего исторического повествования.Слушать Евгения Николаевича, чудесного рассказчика, остроумного и наблюдательного человека, можно бесконечно. Из долгого разговора с ним о прошедшей войне мы выбрали лишь отдельные эпизоды.Те, о которых никто, кроме него, уже не расскажет.– Войну я прошел артиллеристом. Командовал специальным взводом в ОРАДе (отдельном разведывательном артиллерийском дивизионе). Наша задача была в сборе, анализе и подготовке данных о расположении немецких батарей. Проще говоря, мы вели контрбатарейную борьбу. У нас во взводе была звукобатарея и аэробатарея. Вот в составе этого дивизиона я и прошагал всю войну до самого Берлина.По звукам стрельбы врага мы определяли его местоположение. Наносили на карту данные и передавали нашим артиллеристам. У нас была специальная фотоаппаратура. Ее навешивали на самолеты и фотографировали местность над вражеской передовой и в ближнем тылу врага.Так определяли, где стоят немецкие пушки. После этого, используя наши данные, полковая артиллерия наносила по врагу массированный удар и уничтожала его артиллерийскую мощь.Часто вспоминаю Сталинград. Драка там была – сумасшедшая! Мы вели батарейную борьбу круглосуточно. После битвы приехала специальная комиссия для проверки результатов нашей работы по подавлению немецкой артиллерии.Строгие специалисты просмотрели все карты, на которые мы наносили координаты фашистских батарей. Затем выехали в те места, где согласно нашим данным располагались немецкие пушки. Осмотр подтвердил, что все немецкие батареи, которые мы засекли, были уничтожены советской артиллерией. Только тогда наш ОРАД наградили. Причем сразу всех, начиная от рядовых и до командира дивизиона. Кстати, за успехи по уничтожению вражеской артиллерии наш ОРАД первым среди советских артиллеристов получил звание гвардейского дивизиона.– Денежное довольствие в армии выплачивали четко и в полном объеме. Поэтому денег у нас куры точно не клевали.Пачками лежали они в вещмешках. Те, кто не успевал отослать их домой, иногда носили по полмешка. Особенно много было их у офицеров. И тут мы освободили Одессу. Уникальный, богатейший, не разграбленный оккупационными войсками город! Базар богатейший! На прилавках было все: жареные куры, копченые гуси, прекрасное вино. И водка! Мы глазам своим не верили – по 3 рубля за поллитровку! А какие девушки были в Одессе!.. А нам-то всего по двадцать с небольшим лет!..А вот денег у одесситов было маловато. Но тут в город вошли мы. С вещмешками кредиток. Принимали нас одесситы, как родных. В каждом доме накрытый стол и вина вволю. Но красноармейцы поднажали на любимый продукт – водку.К вечеру поллитровка поднялась в цене уже до 50 рублей. Взятие Одессы осталось незабываемым эпизодом моей военной биографии.– Зееловские высоты мы штурмовали трижды. Даже наша артиллерия, бог войны (!), ничего не могла сделать. Там была знаменитая «прожекторная операция».Сколько там девочек-прожектористок погибло!.. Организация этой операции была такая, что по бокам у каждого прожектора стояли две девушки. Они и вращали включенные прожекторы.Естественно, немцы, когда их ослепили, начали стрелять по отражателям. Наших девчонок убивали пачками. Но они не оставляли свои расстрельные посты. Когда одна, сраженная пулей или осколком снаряда, падала, на ее место тут же становилась другая. А какие это были девчонки! Наши русские красавицы! У-у-у… Сердце начинает болеть, когда вспоминаешь эти растерзанные пулями и снарядами девичьи тельца. Когда солдат гибнет в бою, его тоже жалко. Но он – воин. Судьба его такая – сложить голову за Отечество. А когда в бою гибнут женщины... это невыносимо больно!– Война – самая обычная жизнь. Только очень опасная. Поэтому на фронте бывали не только бои, но и минуты затишья.Наш ОРАД входил в состав 62-й армии, которой командовал генерал армии Василий Иванович Чуйков. Мне часто приходилось бывать в его штабе (ведь все наши данные об артиллерии врага мы наносили на штабные карты). Чуйков любил играть в преферанс. Я тоже увлекался этой игрой. Вечерами, в перерывах между боями, мы частенько разыгрывали с ним пулечку. Играли, естественно, на деньги.Но понемногу. Василий Иванович чаще всего выигрывал. Да. Там была совсем другая, дружеская игра...– Сегодня, спустя 65 лет, западноевропейские и американские военные историки убеждают мир, что если бы не союзники, то мы войну точно бы проиграли.Видел я их «геройство». Помню момент, когда немцы в Арденнах погнали американцев и англичан в хвост и в гриву. А мы только подошли к Берлину, к Зееловским высотам. Мощнейшие укрепления! Так вот, когда немцы погнали наших союзников, в этот момент в штабе Чуйкова был маршал Жуков Георгий Константинович. Он при мне разговаривал со Сталиным.Слов Сталина я, конечно, не слышал. Жуков ему говорит: «Иосиф Виссарионович, мы сейчас не можем наступать. В артиллерии всего лишь треть нужного боезапаса.Войска недоукомплектованы личным составом. Но Сталин ему ответил, мол, мы должны выполнить свой союзнический долг. И приказал нам наступать.Мы начали наступать с открытым правым флангом. Хорошо, что умница маршал Рокоссовский начал одновременно с нами наступление своим фронтом и прикрыл нас. Против нас стояла мощная, отборная немецкая 4-я танковая армия. Если бы Рокоссовский нам не помог, то она бы раздолбала нас, не знаю как! Короче говоря, если бы мы не стали наступать, немцы сбросили бы американцев и англичан в Ла-Манш. Жаль мы не прошли до этого пролива. Всю Европу бы взяли! После того как мы взяли Берлин, и потери бы наши были невелики. Кому там было нам сопротивляться?!– Воспетые в песнях и фильмах о войне «фронтовые наркомовские сто грамм», скорее поэтический образ, чем боевая реальность. Их выдавали чаще всего перед штыковой атакой. Думаю, зря выдавали.Потому что живыми из рукопашной чаще всего выходили те солдаты, что шли в драку трезвыми. Они четче контролировали действия свои и врага. Яснее видели обстановку. Эти граммы стали отчасти причиной, по которой я потерял своего лучшего друга Сашу Кочумарова. Героически сложенный был человек. Все ему на войне удавалось. Что ни поход в разведку, то – солидный «язык», штабист или просто немецкий офицер. Однажды фашистского генерала приволок! Потерю Саши по сей день переживаю.– Бог удачи в жизни от меня не отвернулся. Богатством похвастать не могу. Жилье, как у всех. Своей машины не было и нет. Но жил в послевоенные годы прекрасно. У меня была чудесная жена Антонина Георгиевна. Так меня любила! Так ухаживала, что я вот до такого преклонного возраста сохранился. Прожили мы с ней 62,5 года. Душа в душу.На работе тоже все ладилось. Такие условия, которые были созданы в СССР ученым, – дай бог, чтоб везде такие были! Неограниченное денежное обеспечение. Свобода научной работы. Неограниченное передвижение по всей территории Советского Союза. Я изъездил по служебным делам всю Украину и Урал, жил в Ленинграде и в Москве. Я единственный специалист в Вооруженных силах СССР, награжденный позолоченной медалью «50-летие Госплана СССР».Ну, и самое главное, самое душевное: у меня есть прекрасный внук, мой почти полный тезка – Евгений Николаевич Панасенков. Ему 28 лет. Он окончил исторический факультет МГУ. Наполеоновед. Уже написал три книги. Написал блистательное биографическое исследование о легендарной исполнительнице романсов Алле Баяновой. Американцы присвоили ему имя «Человек года». Ради этого стоило драться за нашу Родину, за советский народ, за свое собственное будущее, в конце концов. В этой публикации мы не перечисляем всех званий и наград Евгения Николаевича Трунова. По секундомеру мы засекли время, которое на это понадобится. Потребовалось больше 600 секунд.