СТОИТ ЛИ ХОДИТЬ К ЧАСТНОМУ СТОМАТОЛОГУ?

— Юрий Михайлович, есть ли надежда, что стоматология, в том числе и негосударственная, начнет, наконец, в полной мере удовлетворять запросы москвичей? [/b]— Определенное оживление здесь есть. Сначала, когда только пооткрывались кооперативы, туда набрали тех же безответственных людей, которые работали в государственных поликлиниках и кабинетах. Потом появились новые, более цивилизованные частнопрактикующие стоматологи.Но прогресс в стоматологии сейчас намного опережает качество подготовки специалистов в этой жизненно важной области. У нас вообще система образования слабо финансируется.— Стоматолог — специальность особая. Она рукодельная. В нашем арсенале около двух тысяч инструментов, совершенно новые материалы и методы лечения, о которых еще вчера не было известно. Так вот, учиться работать в полости рта надо не на живом, страдающем пациенте, а на фантомах.Поясняю: фантом — это выполненная из полимерных материалов в натуральную величину голова человека со всеми зубами. Плотность этих «фантомных» зубов, сопротивление их материала такие же, как у зубов живых. У нас в институте фантомы уже есть. Однако во множестве других вузов, на других факультетах их нет, потому что стоят они очень дорого. Между тем без фантома невозможен качественный скачок в подготовке стоматологов.— Нет. Мы замышляем своего рода переворот в образовании. Будем готовить специалистов, знающих все разделы стоматологии. Сейчас один учится на терапевта, другой готовится стать хирургом. Мы же хотим несколько изменить ситуацию.Год, который отводится после окончания института для совершенствования в интернатуре, будет тратиться на то, чтобы овладеть искусством вести пациента «от» и «до»: ставить пломбы, удалять зубы, делать несложную ортопедию. Такой специалист станет стоматологом общей практики.Ведь почти две трети всех манипуляций, которые проделывают стоматологи, не отличаются сверхсложностью. Они вполне по силам стоматологам общей практики. А там, где случай действительно очень сложный, подключатся «узкие» специалисты, которым при новой системе образования придется учиться дольше. Для них интернатура будет длиться два—три года.— Скорее нет. Двадцати минут на пломбу сплошь и рядом недостаточно. Для этого надо не менее часа. Но за «избыточные» сорок минут Фонд обязательного медицинского страхования врачу не заплатит. К тому же врач, который лечит по всем правилам искусства, невольно создает очередь у дверей своего кабинета. И рано или поздно он уходит в частную клинику, где есть возможность работать без спешки. Фонд обязательного медицинского страхования, на мой взгляд, изначально гарантирует стоматологическую помощь невысокого качества, с недорогими и, как правило, не столь хорошими материалами.— Конечно. У стоматологов теперь есть возможность с помощью композитных материалов реконструировать зуб, если, конечно, он не полностью разрушен. Кстати, совершенно безболезненно. Восстановленный зуб подвергается безвредному для пациента облучению, и обретает твердость здорового. Затем наносится покрытие, внешне не отличающееся от естественной эмали. Появились и технологии, позволяющие, не прибегая к бору, очистить и сформировать полость зуба для пломбы. Это химический и другие способы, абсолютно безболезненные. Есть и отличные пломбировочные материалы. Но все это — в частных клиниках и кабинетах. Массовому пациенту лучшее в стоматологии не по карману.Мы много лет пытаемся доказать простую истину: в нашей отрасли должны быть приоритеты, прежде всего — это дети и профилактика. Один рубль, вложенный в профилактику кариеса и других поражений зубов, со временем дает 9 рублей экономии. Это факт.— Да, когда я там бываю, всегда поражаюсь: не дай бог, гдето у ребенка обнаружат пульпит — воспаление внутренней ткани зуба из-за далеко зашедшего кариеса. Какой шум поднимается в прессе — как допустили, кто виноват! В Скандинавии закрываются лечебные стоматкабинеты — слишком мало пациентов. У подавляющего большинства зубы здоровые. У нас же считается чуть ли не геройством довести дело до осложнений и уж затем идти к врачу. Да и врачу, работающему в государственной системе, не до профилактики, не до высоких технологий, не до воспитания пациентов.— В целом да. Профессия наша по самой своей сути приватна. Частная стоматология существовала и при Советской власти. Сейчас появилось немало хороших частных врачей. Но есть, к сожалению, и жесткие прагматики, у которых о качестве голова не болит. Главное сорвать хорошие деньги.— Существует договор между Московской ассоциацией частных стоматологов и Комитетом здравоохранения Москвы, о защите интересов стоматологов. У пациента тоже есть Закон о защите прав потребителей. Однако врач, как ни странно, очень слабо защищен. Врачам необходимо страхование от возможной профессиональной ошибки. Мы понимаем это и сейчас работаем с депутатами и юристами Московской городской думы. Хотим, чтобы перед выдачей лицензии страховалась профессиональная ответственность и государственного, и частного стоматолога.— У меня от этих деятелей такое впечатление: то ли они с Луны упали, то ли вышли из Зазеркалья. Неужели они не понимают, что платежеспособность преобладающей части наших пациентов крайне низка. Я профессор. Должность главного стоматолога Москвы — общественная. И вот, скажем, мне протезировали зубы бесплатно коллеги в Германии просто из уважения. Здесь я вряд ли смог бы заплатить за работу такого качества.— Главное, должны оставаться реальные гарантии населению. В западных странах они есть. У нас же пока законодательных гарантий того, что помощь социально незащищенным слоям граждан будет обеспечена, пока нет. А без этого просто несерьезно приступать к любой приватизации. Таково мое мнение.