Член-корреспондент РАМН Геннадий Сухих: Операцию заменят бессмертные клетки

— Сейчас в медицине торжествует химическая концепция заболеваний, — заметил ученый. — Принято считать, что любая болезнь — это дисбаланс химических реакций, возникающий в результате молекулярных поломок. Поэтому медик обязан определить молекулярную мишень, а затем с помощью лекарства химический дисбаланс корригировать.И верно, такая концепция блестяще оправдала себя в химиотерапии инфекционных заболеваний. Однако, когда речь идет об атеросклерозе, опухолях, дегенеративных заболеваниях нервно-мышечной системы, эта идеология начинает буксовать. Здесь, как выяснилось, дело приходится иметь «с биологическим хаосом» в организме. Биологический беспорядок имеет слишком много причин и следствий.Потому и не работает концепция «волшебной лекарственной пули», корригирующей испорченную молекулярную деталь. Мишеней в клетках слишком много, к тому же они подвижны. К столь сложным ситуациям фундаментальная медицина оказалась неподготовленной.Наша ветвь науки предлагает в качестве основного средства против атеросклероза, злокачественных опухолей, старения, нервных заболеваний и ряда других недугов использовать клетки. Но не всякие. Только эмбриональные, зародышевые — фетальные. Ведь во внутриутробном периоде никто и ничто не отторгается. Все «родственники», нет врагов. Вот почему идея использования таких клеток изначально была как бы обречена на успех.— Начну со второй части вопроса. Необходимые клетки получают из отходов при абортах. Препарат из тканей зародыша вводится в организм больного с помощью инъекции. Однако путь от вещества эмбриона до готового лекарства сложен и долог. Замечу, уникальными биологическими свойствами зародыш обладает лишь в «возрасте» 14—21 недели. Из тканей его мозга, печени, селезенки, поджелудочной железы выделяют необходимые для будущего медицинского препарата материалы. Процесс этот трудоемкий, требует ювелирной точности и абсолютной стерильности. Затем обработанный материал поступает в специальную лабораторию, где он тщательно очищается, тестируется и сертифицируется. Если ткани не подходят хотя бы по одному параметру, их уничтожают.— Эмбриональные, фетальные, клетки являются универсальным модулем для любых клеточных реконструкций. Они встраиваются в организм человека и позволяют создавать устойчивые ростки новой здоровой ткани в больных органах. С помощью клеточной трансплантации можно лечить болезни Дауна, Паркинсона, Альцгеймера, цирроз печени, различные миопатии, рассеянный склероз, заболевания почек, мужское бесплодие и импотенцию. Этим же способом можно предотвратить тяжелейшие осложнения сахарного диабета, другие эндокринные расстройства.— Материала надо немного. В течение минувшего года мы использовали ткани и клетки, полученные от 32 плодов. А работали с тремя сотнями пациентов. Программы у нас разные. В основном лечим детей первых недель жизни, которые родились в центре. У нас ведь учреждение особое. Сюда попадают женщины с самым сложным протеканием беременности. Естественно, рождается много детей с внутриутробным инфицированием, с гипоксией мозга. Такие дети непременно заболеют детским церебральным параличом и станут инвалидами. Материала от одного донора хватает для лечения 7—12 маленьких пациентов.Опыт минувших двух лет показал: если мы начинаем терапию в первые недели жизни, то получаем очень высокий клинический эффект. Ведь в течение первого года жизни кора мозга формируется и сохраняет огромную пластичность. По мере взросления ребенка эффект лечения падает.— Повторю, наш центр особый, и мы диагностируем эти состояния очень рано. Часто аномалию мозга видим еще до рождения ребенка или сразу после его появления на свет. Используется для этого ультразвуковая и другая диагностика. В частности, функциональные пробы на кровоток в крупных и мелких артериях мозга. Это исследование позволяет практически точно предсказать развитие детского церебрального паралича.— Я говорил, что во внутриутробном периоде иммунная система ребенка «не узнает» подсаженные клетки. Это позволяет сделать больному 5—6 и больше курсов ретрансплантации без реакции отторжения или аллергических осложнений. В начальном периоде жизни поддерживающие курсы нужны детям в течение 3—6 месяцев.— У взрослых картина иная. Лечебный эффект наступает спустя 4—6 недель и держится около 5—8 месяцев. Потом постепенно падает. Поэтому поддерживающие стимулирующие инъекции им обычно нужны раз в 6—12 месяцев. Правда, бывают исключения. Вот пример. У нас есть больная с очень тяжелым ревматоидным артритом. Трансплантаций ей делали много. Вначале — раз в три месяца, а теперь — каждые две недели. Но женщина живет нормально: ходит на своих ногах, а не ездит в инвалидной коляске.— По разным программам у нас прошло более полутора тысяч больных. Если учесть, что на каждого из них приходится по нескольку трансплантаций, мы провели их около десяти тысяч. Результаты обнадеживающие. Думаю, новая технология лечения имеет большое будущее.— Мы учимся сейчас выращивать так называемые стволовые клетки — родоначальные в развивающихся тканях животных и человека. Они уверенно восстанавливают потери клеток специализированных, независимо от причины их гибели. Эти клетки вполне можно назвать бессмертными. Так что надеемся, что скоро уже не потребуется абортивный материал. Ведь стволовые клетки можно выращивать искусственно. И тогда, скажем, если человек заболел гепатитом В или у него обнаружен цирроз печени, неизбежную прежде тяжелейшую операцию пересадки печени заменит трансплантация стволовых клеток.