Скульптор Федор Паршин: «Мне не интересны золотые унитазы…»
Только что Ялте в рамках XII Международного телекинофорума «Вместе» состоялось открытие памятника создателю российской киноиндустрии и основателю ялтинской киностудии продюсеру, режиссеру Александру Ханжонкову. Памятник установлен в ста метрах от административного здания Ялтинской киностудии, на пересечении улиц Боткинская и Пушкинская. О своем творчестве корреспонденту «Вечерней Москвы» рассказал автор композиции скульптор Федор Паршин. [b] – Федор, вот уже вторая скульптура вашей работы установлена на набережной Ялты. Расскажите, пожалуйста, о том, с чего все началось?[/b] – Несколько лет назад, нам с отцом (скульптор Геннадий Паршин) предложили поработать над памятником, под названием «Дама с собачкой». Это композиция была посвящена великому Антону Чехову, который, как известно много лет прожил в Ялте, в Крыму. А ведь на набережной Ялты, кроме памятника Ленину, вообще больше ничего не было. А этот персонаж (Ленин), откровенно говоря, украшение для курортного города особенно сомнительное. И судя по тому количеству людей, которые сейчас фотографируются возле памятника «Дама с собачкой», можно понять, что людям он понравился и набережную украсил. После открытия «Дамы с собачкой» во время кинофестиваля «Вместе», мы с отцом забросали идеями директора фестиваля Александра Ивановича Беликова. Были многочисленные идеи, хотели сделать аллегорию Ялты в виде женской фигуры на волне и так далее... Но Беликов предложил подумать над идеей памятника Александру Ханжонкову. Это великий русский кинодеятель, у которого самые яркие творческие периоды в кино были связаны с Ялтой. Ханжонкова по праву можно считать основателем российской киноиндустрии. В Ялте он построил целую киностудию, сейчас, к сожалению, она почти разрушена. Когда мы стали изучать его биографию, мы прониклись обаянием этой личности. Это была настолько мощная фигура русского патриота, творца. Он прошел две войны, по окончании службы, ему был выплачен персональный пансион за службу в пять тысяч рублей, но он не стал почивать на лаврах, а вложил эти деньги в кинопроизводство. Увидел фильм братьев Люмьер «Прибытие поезда» и его это настолько поразило, что Ханжонков поехал и закупил на свои деньги кинооборудование. Пришла грандиозная мысль снимать кино. Это был человек с творческой, необузданной фантазией, его все считали чудаком. Он построил отличные съемочные павильоны, такие, что даже из Голливуда приезжали изучать опыт русских. Можно смело сказать, что Голливуд родился из Ялтинской киностудии. А сейчас Ханжонков незаслуженно забыт, и легендарная киностудия превратилась в развалины. В общем, мы сделали эскизы памятника Ханжонкову, их одобрили инвесторы, мэру города Ялты идея тоже понравились, но вопрос финансирования остался открытым. И это огромная удача, что подключился Геннадий Селезнев. В результате памятник Александру Ханжонкову поставлен. Это подарок городу Ялта от фестиваля «Вместе». – Есть проекты, которые должны воплотиться в жизнь в этом и в следующем году. Мы реставрировали храмовый алтарь в Елоховском соборе на Бауманской улице в Москве, занимались отделкой патриаршей резиденции в Переделкино, в Свято-Даниловском монастыре. Уже готова рабочая модель скульптуры для Ново -Иерусалимского монастыря под Истрой. Я считаю в плане творчества – это достойные вещи, есть, чем гордиться. – Я родился в России, на земле где все пропитано православной культурой. И мне комфортнее творить по законам этой культуры. У меня такое мировосприятие. Жить в России, смотреть на наши святыни, на монастыри и храмы, а творить в другой культуре, у меня не получается. Есть люди, которые переезжают в Китай на постоянное жительство и, прожив там, около пяти лет, начинают проповедовать и впитывать культуру той земли и это, наверное, правильно… У меня много друзей-мусульман, католиков, людей разных вероисповеданий. Москва все-таки многонациональный город. Но когда нужно было делать синагогу и мусульманский центр, у меня ничего не получилось. В итоге синагогу строят евреи, а культурный мусульманский центр - мусульмане. [b] – Какие темы вам близки по духу?[/b] – Я люблю работать с портретами. Работаю над тем, чтобы написать человека не просто похожим внешне, а передать внутренний мир человека, его душевное состояние. Некоторые заказчики, приходят, смотрят на портрет и говорят: «Нет, это не я», а потом садимся, пьем чай, портрет стоит рядом. Человек начинает вглядываться и говорит: « Слушай, а как ты точно передал мое состояние, как тебе это удалось?» Для того чтобы копировать человека, не надо долго учиться в академии, для слепого копирования будет достаточно хорошего глаза и точной руки. Прежде чем работать над образом, надо узнать этого человека, заглянуть внутрь. Идешь как бы из глубины наружу, и получается другое впечатление. – Каждый художник - это психолог и многим профессиональным психологам он даст фору. От хорошего художника закрыться невозможно, видение приходит, откуда-то свыше. Любой художник, скульптор прежде чем начать работу, должен сделать каркас, замешать глину, или краски, а это, как правило, занимает восемьдесят процентов всей работы. И начиная с подготовки, уже входишь в образ этого человека и как радар улавливаешь его душевное состояние. – Художники - это люди открытые для мира. Если художник закрывается, он может быстро попасть в разряд ремесленников. Отработав какие-то приемы, какие-то эффектные вещи, он дабы не впитывать ничего и быстро выдать продукт начинает «лабать штампы». Делает работу скоро, качественно, но без души. И перестает быть художников. Пополняет ряды профессиональных ремесленников от искусства. [b] – Большинство людей не в состоянии отличить высокое искусство от ремесла, так может не стоит так себя растрачивать?[/b] – К большой моей радости, люди начинают все больше и больше понимать в искусстве. Был такой старый анекдот. Новый русский зашел в антикварную лавку купил картину, звонит по телефону: «Слышь, Васек, открытку я купил, пойду, какой-нибудь подарок куплю». Так вот, от такого понятия многие уже отошли. Но в начале перестройки, конечно, всем было не до искусства. Закончив академию искусств, я практически был без работы. Пришла идея заниматься интерьерами. А тогда в основном строились дома с окнами узкими, как бойницы, стены были толстые, чтобы можно было выдержать нападение и отстреливаться. Все строилось по принципу: «мой дом – моя крепость». Затем начался следующий этап – повальное увлечение позолотой в доме. Это был вопрос перебора, он, кстати, всегда актуален. Можно сделать чуть-чуть, проблесковую позолоту, она дает дому воздух и глаз радует легкостью. Но многие наши соотечественники, хотели украшать интерьеры сплошным слитком золота, вплоть до золотого унитаза. Я не знаю, что у этих людей творилось в душе в то время, но это был какой-то, на мой взгляд, сарказм, насмешка над обществом. Какой-то своеобразный вызов. Привести в дом друзей и посадить на золотой унитаз. И вот сейчас современные заказчики стали отдавать предпочтение скульптуре в интерьере, живописи. Скульптура, живопись – это дети архитектуры. Без архитектуры, без интерьера, скульптуры не будет видно. Все взаимосвязано. Значит нужно создавать интерьеры и экстерьеры, в которые можно внедрять скульптуру и живопись. [b] – А как оцените современную архитектуру Москвы?[/b] – Как сказал один философ: «Культуру нации судят по фасадам зданий». Сегодняшняя архитектура Москвы – результат стремления сделать большой бизнес на маленькой площади. Рядом с хрущевками и старыми развалюхами, строятся какие-то бездушные здания-монстры. Архитектурная Москва сегодня - это «выросшие из тела города» зубы из стекла и бетона. Это в стране, где самые престижные в мире художественные вузы – «Строгановка», Суриковское. У нас еще с советского периода самая лучшая монументальная школа, самые лучшие педагоги в Академии живописи, ваяния и зодчества. О чем можно говорить, если у самих скульпторов отобрали Дом Скульптора? Бизнес есть бизнес. – Как ни жаль, художники социально не активны и предпочитают работать в своих мастерских, а не бастовать. Если в советское время у художников был художественный комбинат, то сейчас его нет и если смотреть вглубь проблемы, то у нас художественные институты выпускает кучу безработных дипломированных живописцев и скульпторов. Выпускают в никуда и дальше перспектив нет. Раньше нам давали мастерские, тем, кто хотел работать, а работать хотели все, у всех были заказы, была система, которая давала творческую работу, повышая профессионализм художника. Сейчас это все в прошлом, мастерство уходит и вполне может быть, что в скором будущем, москвичи и гости столицы будут любоваться зданиями, выстроенными квадратно-гнездовым методом.