Когда родной город становится чужим

Бежим. Задыхаемся. Хочется спрятаться. Отсидеться. Не получится: в небе кружит вертолет, и луч прожектора ползает по бегущей толпе. Бежим.

А ведь просто хотели защитить Бронзового Солдата в Таллине.

Не дать его снести. Не дать опорочить память о жертвах Великой Отечественной...

Девять лет прошло, а помню все до мельчайших подробностей. Я был в Таллине уже как бы и не дома, в командировке от московского издания. Никто тогда еще не знал, осмелится ли эстонское правительство на снос Бронзового Солдата. Мой тогдашний шеф с неохотой подписал командировку.

Родной город встретил огромным количеством полицейских. 25 апреля работы для них еще не было. И они, чтобы не бездельничать, ловили нарушителей дорожного движения. Один патруль мог состоять из 10 человек. Не забалуешь.

А 26 апреля — началось.

В шесть утра на площади Тынисмяги возвели огромный шатер, которым накрыли памятник. И железный забор поставили... А народ пошел валом. И понес цветы, которые вплетали в ячейки забора.

Власти забеспокоились. Засуетились. Ближе к вечеру вокруг памятника выставили оцепление. А цветы продолжали нести. И клали их под ноги полицейским. Эстонцы стояли с каменными лицами, а русские стражи порядка — краснели. Напряжение нарастало. Люди собирались в центре. Тем временем поставили второй ряд забора, пригнали водомет, согнали сотни полицейских и на плохом русском языке через мегафон попросили разойтись... Куда ж мы уйдем? От памятника? Каждый из нас помнил те времена, когда у Бронзового Солдата горел Вечный огонь. Каждый помнил, как потом горелку замуровали в бетон. Каждый помнил, как бетон потом превратили в газон, чтобы не ходили к памятнику! Мы это помнили и уходить не собирались. И вот тогда пустили газ.

В ночь на 27 апреля Таллин горел. Под шумок вышли мародеры, которые громили магазины и выносили товары, переворачивали и поджигали машины, разбивали автобусные остановки. Тогда же пролилась кровь: был убит россиянин Дмитрий Ганин...

Чего добилась Эстония? Максимум — похвалы из Госдепа.

А потеряла? Отношения: эстонцы и русские до сих пор живут как кошка с собакой.

Деньги: Россия почти прекратила транзит через страну, а это были миллионы евро.

Страна — катастрофически беднет. Овчинка-то стоила выделки?

Мнение колумниста может не совпадать с точкой зрения редакции «Вечерней Москвы»