Сталкер литературного мира

О братьях невозможно писать по отдельности, настолько они слиты и не размыкаемы. Борис пережил Аркадия более чем на двадцать лет. Каково ему было без брата…

Мне случалось беседовать с режиссером Алексеем Германом (младшим). В ту пору старший Герман снимал кино, свой последний фильм, младший сделал финальный монтаж картины. Старший снимал кино, как в последний раз. Опустим подробности того, что вышло. В нашей истории главное, с чего начиналось – братья Стругацкие написали «Трудно быть Богом»...

«Отель у погибшего альпиниста», затрудняюсь с точным определением жанра этой философской антиутопии. Сколько раз крутили копии этого фильма на территории всех республик Советского Союза, сосчитать невозможно. Первый раз смотрели всем классом, и даже самые завзятые дебоширы и хулиганы замирали с открытыми ртами. Можно списать на магию кино. Но это скорее магия истории, идеи, сформулированной братьями, опускала всю нашу школьную суету, даже не на дно, а сдвигала куда-то в сторону.

Казалось, трудно найти более не кинематографичную прозу, чем "Пикник на обочине", но, между тем, «Сталкер» Андрея Тарковского доказал обратное…

«Храм – это же не всякому дано… Я же не спорю, что это достояние меньшинства, дело натуры человеческой…» Цитата из Стругацких, говорящая о многом. Они и строили свой храм на вершине своего мира, который ими же и был придуман.

Состояние персональной свободы в любом государстве – это возможность не замечать государство. Особенная роскошь – возможность иронизировать по поводу мироустройства. Братьям это было свойственно. Не с надрывом, как у Булгакова, не так глубоко и погруженно в материю бытийности, как у Зощенко. Они вообще не были  бытоописателями – скорее своего рода сталкерами, исследователями и строителями собственных пространств и вселенных. Да и, наверное, просто счастливыми людьми.

«Миры Полудня», построенные Аркадием и Борисом Натановичами Стругацкими, – это точка «ЗИРО», с которой начинается отсчет человеческого счастья. В полдень и не может быть иначе. Даже повседневность у них иная, без тазиков и примусов, всегда солнечная. Радостная, даже в сумерках…