Ветерану устроили овацию в метро

Чтобы оказаться на заветной скамейке, необходимо быть сразу в этих трех ипостасях. По отдельности они не работают. Да и трудно в толпе разглядеть будущую маму, если только она не на последнем месяце, хромающего дядьку, если он не на костылях.

Но этого человека увидели все.

Он вошел в вагон, позванивая медалями, которые не оставили на его пиджаке даже маленького просвета. Едва седовласый герой сделал шаг от дверей, со скамеек сорвались сразу несколько молодых и не очень пассажиров. Дед не стал садиться. Он стоял в разношерстной толпе словно памятник. И вдруг две девчонки зааплодировали.

Их поддержали все, кто был рядом. Неожиданное чествование продолжалось до следующей остановки. Растроганный герой, оставшись на перроне, проводил уходящий поезд мокрыми от слез глазами и импровизированной честью — приложил ладонь к совсем неформенной шляпе.

Всего одну остановку — от «Кузнецкого Моста» до «Пушкинской» длилась эта сцена. Никто не успел спросить у орденоносного деда ни имени, ни фамилии. Не успели поинтересоваться и тем, за какие подвиги страна отметила его столькими наградами. Был ли он коренным москвичом или приехал издалека на встречу с однополчанами накануне Дня Победы, никто так и не узнал.

Да и не так это важно. Случайная встреча в метро просто показала, что уважение к героям давно отгремевших сражений вовсе не навязанная сверху акция.

В каждом из нас живет эта память. Может быть, потому тема Великой Отечественной не уходит с экранов, а «Землянку» и «Темную ночь» поют правнуки первых слушателей фронтовых песен.

Стихийная овация старому воину в метро была очень искренней. Надо было видеть лица пассажиров, оставшихся в вагоне. Все как-будто подобрели разом и ехали дальше, улыбаясь друг другу, как старые знакомые, не обращая внимания на мелкие неудобства утренней толчеи. Так что спасибо деду и за ту победу, и за эту — мирную.

Над собой, над собственным эгоизмом, над бессмысленной бытовой агрессией, так часто мешающей нам видеть настоящую жизнь.