Глагол не жжет сердца людей

Поэт в России — больше, чем поэт, написал Евгений Евтушенко. Полвека назад поэты действительно были властителями дум, их выступления собирали стадионы. За смелый стих можно было получить срок, а еще раньше — и пулю. Потому что поэт был пророком.

Но большое заблуждение думать, что так было всегда. Жизнь вообще движется по синусоиде. Когда-то первым поэтом России был Василий Тредиаковский. Тот же Евтушенко назвал его первопроходцем русского стиха. Только в ту пору поэт в России был меньше, чем поэт. Гораздо меньше. Чтобы представить свой очередной опус императрице Анне Иоанновне, Тредиаковский вставал на колени и полз к трону от самой двери. Императрица милостиво улыбалась. Однажды придворные созорничали: первого поэта сначала избили, затем высекли и заставили в клоунском наряде участвовать в срамном спектакле. Императрица хлопала в ладошки.

А синусоида потихоньку поползла вверх. И русская поэзия достигла совершенства пушкинской лирики, классической ясности Тютчева, сжимающей сердце есенинской грусти. Стихи декламировали на каждом празднике и за каждым столом. Была и обратная сторона триумфа: расплодилась армия стихотворцев, безбедно живших на свои гонорары. Поэтическое творчество из миссии превратилось в доходную профессию.

Чем выше забрался, тем больнее падать. С крахом СССР полетели в тартарары и интерес к поэзии, и тиражи, и положение поэта в обществе, и читательский уровень. Сегодня самый известный стих — про «Зайку мою».

Не надо морщиться, еще Пушкин заметил, что поэзия, прости Господи, должна быть глуповата. Миллионы людей пишут любовные четверостишия. Вошли в моду рифмованные поздравления. А еще каждый может свои стихи опубликовать в интернете. Хочешь книжку — издавай за свой счет, это не очень накладно. Некрасов и Цветаева тоже сами платили за дебютные сборники. А хочешь известности, гонораров — пиши про Зайку.

Настоящие поэты по-прежнему топчут землю, только нет в них того пророческого огня. Гражданская поэзия уступила место камерной, стих ушел в экспериментаторство, граничащее с кривлянием, в моду вошла ирония, которая, быть может, и помогает автору чувствовать свою особенность, но никого ни на что не вдохновит. Сегодня поэт в России — снова меньше, чем поэт. Но рано или поздно синусоида вновь направится вверх — история учит, что это неизбежно.  

ЕЩЕ МНЕНИЕ

Зимобор и поэзия

Колонка писателя и журналиста Елены Черниковой

Убегает месяц сухий, потеплело наконец. Улетает капризный зимобор, шалун протальник, горластый грачевник и звонкий капельник. От изобилия имен марта – голова кружится. Может, потому и назначен на март Всемирный день поэзии, чтоб общепланетарное головокруженье правильно рифмовалось. (далее...)