Дитятко, ты кто?

Максимум полпроцента читателей осведомлено, в чём причина первоиюньского чадолюбия. Никто не видел «списка прав ребёнка». Не решён даже вопрос, кто такой «ребёнок»: в верхах на днях что-то говорили о новом возрасте «детей».

Поразмыслим над словом защита – в значении от кого. Словечко «защита» ныне суют в нелепый рекламный текст: от пота, перхоти, боли... Будто пот, перхоть и боль нападают со стороны. Нашествие. В «защите» база, понятно, «щит». Щит — вид вооружения, предназначенный для защиты от холодного ручного и метательного оружия. Если повезёт — от огнестрельного. Богатырь по эту сторону щита, враг – по ту. Модная рекламная «защита» комична, поскольку богатырь и его перхоть, выходит, – по разные стороны. Представьте: Илья Муромец «защищается» от своего пота. Седлает коня доброго, берёт меч и…

Та же история… с историей. Международный день защиты детей был установлен в 1949 в Париже решением конгресса Международной демократической федерации женщин. Впервые отмечался в 1950 году. Знаете от кого и от чего хотели защитить детей женщины-демократки в 1949 году? От абортов. Даже на слух странно: женщины – на конгрессе – в Париже – защищали неродившихся людей, получается, от самих себя, женщин. Что их укусило именно в 1949 году да ещё в Париже? Зачем понадобилось сжимать ряды? Женщин после Второй мировой всем миром принуждали к абортам? Нет.

В СССР аборты и так были запрещены с 1936 по 1955, посему в те годы чужестранный праздник в исходнике до нас не докатился. Сейчас у нас праздник, из которого выпарено исходное содержание, стимулирует песни, танцы, фонды, чувства и действия, включая и официальные, и стихийно-народные. Очень хорошо.

Есть на свете и Всемирный день ребёнка (20 ноября), День защиты детей Африки (16 июня) и День Белых Орхидей (праздник ребёнка «из пробирки» – первое воскресенье апреля). Подоплёка всех «детских праздников» – защита права человека на жизнь. Тоже здорово. Но от кого? От другого человека? Я очень хочу, чтобы иноземные праздники, раз уж им повезло удержаться у нас, приводили бы к переосмыслению, к новым подходам. Например, кто же такой «человек»? А «ребёнок»? Ничего очевидного. Ответа нет. Политические и религиозные деятели спорят веками – от зачатия или от рождения считать человека человеком. Перечитайте книжку «Диалог о вере и неверии» между У. Эко и кардиналом Мартини. В ней всё ясно, по присловице, «даже ребёнку».

Люблю сюжеты о поступках, о реальной помощи родившимся людям. Актрисы Чулпан Хаматова и Дина Корзун создали фонд помощи больным детям в 2006 году.

Великолепно. И примечательная фраза из давнего интервью Хаматовой: «Я бы хотела принадлежать самой себе хотя бы в старости: путешествовать, покупать книги и иногда заниматься внуками…» Именно: самой себе.

Почему праздник 1 июня всё-таки дошёл от Парижа до Москвы? Я предполагаю, что были сходные ПДД: «правильная женщина» в обеих конфессиональных традициях не могла принадлежать себе. Обязана кормить, воодушевлять, поднимать на подвиги, рожать и сдувать пылинки. А наша только-только сдула пылинки – ап! – к нам приехал глобальный спецпроект о ювенальной юстиции – и впору защищать женщину. От всесильного ребёнка. Его роскошные права мигом начинают выпирать и гноиться неуёмным, политизированным детоцентризмом. Дети – наше будущее? Ага. Не смешно.

Отнимут по жалобе соседа, например, что «право на развлечения» не соблюдено, – и все дела. А сегодняшний ЕГЭ – тоже защита? Конечно: от творчества, от гибкости ума.

Как учат журналистов, опорными темами в прессе являются секс, политика, религия. Расстановка трёх слонов по ранжиру – основа концепции СМИ. Все три связаны заживо и намертво: «Кто такой человек и кто главнее как человек: живая женщина или не родившийся ребёнок?» Ответа нет, можно праздновать дальше.

А теперь тост: за понимание, откуда что взялось в истории. За правовую гармонию между взрослыми и детьми. За подлинную осознанность.