Бог слышит
Размышляя о молитве, святитель Игнатий (Брянчанинов) отмечает, что необходимость в ней появилась по причине искажения человеческой природы грехом. Первозданный Адам был способен беседовать со своим Творцом непосредственно. После отпадения человека от Бога это общение стало затруднительным. Находясь вне рая, Адам и все его потомки обращаются к Богу в молитве.
Существуют молитвы прошения, благодарения. Первый человек, прежде всего, имел покаянную молитву. «Не так жалел он о рае и красоте его, — поясняет преподобный Силуан Афонский, — как о том, что лишился любви Божией, которая ненасытно каждую минуту влечет душу к Богу». Адам раскаивался в своем отступлении от Источника вечной жизни, благости, любви и слезно просил восстановить утраченное единство с Ним: «Рвется дух мой к Богу, и ничто на земле не веселит меня, и ничем не хочет душа моя утешиться, но снова хочет видеть Его и насытиться Им».
Вместе с тем Адам молил Бога и о помощи в тех нуждах, которые возникли в его жизни на земле. В раю человек не знал проблем и забот, но теперь они то и дело прибавлялись. Так что наряду с покаянной молитвой сразу же началась молитва и о земном благополучии.
Если бы мы жили одними духовными устремлениями, желанием соединиться с Христом, тогда, возможно, наши молитвы не касались бы земных попечений. Только когда верующий достигает такого духовного совершенства, что все, даже скорбные, обстоятельства своей жизни воспринимает как благой Промысл Божий, он способен всецело вверить себя и своих близких в руки Господа. Если пьет муж, или болеет жена, или дети не хотят учиться, такой человек молит Бога исключительно о спасении: своем, своего ребенка, мужа или жены.
Надо признать, что большинство людей не столь совершенны и житейские вопросы волнуют их гораздо сильнее, нежели судьба в вечности. Преподобный авва Дорофей в поучении о милостыне приводит такие примеры. Кто хочет, чтобы его дети имели Божье благословение, тот подает милостыню и молится: «Господи, благослови моих детей», — и Бог благословляет его детей. Кто хочет привлечь благословение на свои труды, тот раздает ради этого милостыню, и Господь благословляет его начинания. Некоторые чередуют милостыню за успех в земных делах и за спасение души в вечности. Главное — делиться своими трудами с теми, кому хуже, чем нам.
Если бы люди пеклись только о своей душе, они бы давали милостыню исключительно ради ее спасения. Но на деле это не так, и приведенный пример преподобного Дорофея тому доказательство. Мы не можем совершенно не заботиться о временном существовании. По этой причине нужно молиться о земных вещах. Бог принимает такие молитвы. С Его стороны это своего рода педагогический шаг. Он учит нас обращаться к Себе с маловажными проблемами, чтобы в итоге научить нас самому главному.
Если ограничить свои прошения к Богу только устройством временной жизни, можно никогда не испытать духовного утешения в молитве. Как же не впасть в пагубную крайность — молить Бога единственно о своем земном благополучии? Есть такой каламбур: «Батюшка, я научилась молиться бескорыстно!» — «Это как?» — «Господи, я ничего не прошу для себя, только для мамы. Дай ей поскорее хорошего, богатого зятя». Это шутка, но существует реальная опасность увлечься в молитве потребительским подходом — обращать к Богу одну за другой корыстные просьбы.
Молитва — это не только палочка-выручалочка в земных перипетиях, но и ключ в Небесное Царство, которое есть постоянное богообщение. Вот почему у христианина решение всех вопросов земного существования должно оставаться на втором плане, по слову Спасителя: «Ищите же прежде Царства Божия и правды Его, и это все приложится вам» (Мф. 6, 33). Христос принес Себя в жертву и привел нас в этот мир не ради того, чтобы у нас были покладистые супруги и обеспеченная жизнь, чтобы наши дети получали престижные дипломы и все дела у нас складывались удачно, как в сказке о волшебной щуке.
Единственная цель молитвы — соединение человека с Богом. Господь и без наших просьб знает, в чем мы нуждаемся, проходя поприще земной жизни. Он видит, действительно ли нам полезно то, о чем мы просим. Главное, чтобы мы достигли вечной жизни, получили прощение грехов. Когда мы говорим Господу: «Прости меня, я согрешил тем-то и тем-то», — мы не открываем Ему ничего нового. Но этим мы свидетельствуем свое стремление быть с Ним, желание очиститься от грехов и наследовать спасение, совершенное Христом.
Как быть, если человек не молится, а сам по себе старается быть добрым, честным, жертвенным? Разве Бог его не спасет без молитвы? Надо понимать, что спасение — это не награда за добрые поступки и правильные слова, а соединение с Богом. Господь не навязывает Свое общение тому, кто этого не хочет и не желает. И наоборот, древние патерики и святоотеческие поучения исполнены примерами спасения явных грешников, которые обращаются к Богу в молитве. Вспомним евангельского разбойника, который просил Христа помянуть его во Царствии Своем и первым вошел с Ним в рай за свое покаяние (см. Лк. 23, 39—43). Другой пример — язычники Виктор и Сосфен, охранявшие великомученицу Евфимию. Когда они увидели, как бесстрашно святая переносит жестокие пытки, они уверовали во Христа. Их приговорили к казни, и перед смертью они молились не о пощаде, а о том, чтобы Господь принял их в Свое общение.
Господь слышит каждую молитву и принимает ту, которая возносится искренно. Но молитва — это не заклинание, которое должно подействовать после правильно выполненного ритуала. Было бы легкомыслием ожидать, что ответ на молитвенное прошение последует немедленно, автоматически, в один клик. Даже на просьбу праведника Господь может долго не отвечать.
Евангельская вдовица несчетное количество раз ходила к судье и не уставала просить его о своем деле, пока ее настойчивость не была вознаграждена (см. Лк. 18, 3—8). Этой притчей Господь призывает нас молиться и не унывать в этом самом главном деле жизни.