Эпоха постправды: эксперты рассказали об опасности дезинформации
В ежегодном отчете Всемирного экономического форума 53 процента экспертов отнесли дезинформацию к основным рискам в разделе «Технологии». Вслед за этой «номинацией» следуют кибератаки и «негативные последствия использования искусственного интеллекта». Почему многие специалисты высказывают настороженное отношение к нему и действительно ли опасна дезинформация, мы сегодня и поговорим.
Новой любимой игрушке на нас, простите, плевать
Ольга Кузьмина, обозреватель:
— В случае с внедрением искусственного интеллекта (ИИ) человечество повело себя ровно так же, как обычно: сначала — начав делать, а потом — устало или даже опасливо задумываясь, что же оно такое творит. Так было с гаджетами, которые сначала пихали везде где можно, а потом начали думать, как бы их отнять, и с массой других новаций, ради которых бездумно сносилось все наработанное прежде. Это грустно, конечно, но даже не удивительно. Кстати, давайте признаем: пока голоса тех, кто к ИИ относится скептически, тонут в счастливом многоголосье идиотов, рассчитывающих, что после его внедрения человек сможет лишь отдыхать и расслабляться.
Итак, ИИ ныне — любимая игрушка человечества. Своего интеллекта ему (нам), очевидно, не хватает, давайте возьмем искусственный и приставим его куда сможем. Давайте он напишет нам рассказик или сказочку, заметку или даже сценарий, поговорит вместо друга... Недавно один мой пожилой знакомый позвонил коллеге и битый час разговаривал с дамой, что взяла трубку. Редкостная, решил он в итоге, это стервь — бесстрастная абсолютно! Он ей говорит — мол, у Иван Иваныча, если он сделает то-то и то-то, неприятности будут, а она холодно так: «Благодарю вас, я передам...» Оказалось, беседа шла с Алисой — колонкой. Поняв это, мой знакомый испытал шок. Она же, говорит, «как живая»! Почему — «как», спрашиваю. Так равнодушная она, отвечает...
Именно оно, это самое равнодушие, и отличает ИИ от человека, неотделимого от эмоций, совести, представлений о прекрасном и безобразном. Те же фейки, рождаемые изворотливым человеческим разумом, в результате и рассекречиваются в том числе благодаря людской совестливости — не смейтесь, если задуматься, это именно так. Но какое дело до нас с вами ИИ? Никакого. В нем нет ни благодарности за то, что его изобрели, ни за то, что внедряется он ныне везде и повсеместно, причем сразу претендуя на первые роли. Еще немного, и есть риск, что это не он будет работать на нас, а мы на него — такого, как обещают, удобного...
Конспирологические теории относительно «бунта машин» и создания цивилизации роботов я не разделяю. Однако вижу, как очень быстро извращаются и переворачиваются те ценности, благодаря которым человечество выживало как интеллектуальная цивилизация. Уже не надо учиться рисовать — ИИ все сделает быстрее и лучше Да Винчи. Не надо писать красиво: ИИ напишет быстрее и «ничем не хуже». Но при этом, и я это вижу, он уже стремится стереть индивидуальность. А потом объяснит, что так и было...
Вранье продается куда лучше, чем правда
Никита Миронов, обозреватель:
— «Дезинформация» — слово мягкое. Давайте говорить «вранье». Я еще застал времена, когда в моей профессии была востребована правда. Точнее — расследования: правда, для кого-то неудобная. Она стоила дорого: в плане усилий автора, его гонорара, в плане престижа издания. А сейчас, с развитием технологий, куда дороже стоит вранье. Нет, не такое, что вам нагло врут, выдавая черное за белое. Дорого стоит вранье, когда вас мягко разводят.
Как в рекламе. «Скандал на похоронах Грачевского. Случившегося уже не скрыть». Ох, как интересно, правда? Ну кликните на этот заголовок, ну скорее! Кликнули? И что узнали? А ничего. Никакого скандала. Никто не напился, не подрался, не перепутал покойника с кем-то другим. Суть информации в том, что уже после похорон Стас Садальский написал в соцсети, дескать, у Грачевского были проблемы с финансированием «Ералаша». Понятно? Вас развели на клик. Обманули. Зачем? А чтоб заработать. Больше кликов — выше трафик. Выше трафик — больше рекламы. Погружаясь в современный мир, человек погружается в мир дезинформации: четверть и полуправды. Нет, ему не врут. Ему просто не все говорят. Причем такая ситуация — во всем мире. Тезис «сила — в правде» сейчас звучит наоборот: «правда — в силе». В том числе в силе медийной машины. Зеленский, уложивший в землю полмиллиона земляков, умудряется внутри страны создавать впечатление, что Украина выигрывает. И гонит на фронт новые сотни тысяч. Американские власти уничтожение мирного населения в разных странах называют «гуманитарными бомбардировками» и «принуждением к миру».
И тоже в этом принуждении преуспели. Помните у Оруэлла? «Война — это мир, свобода — это рабство, незнание — сила». Мало кто знает, что этот парень работал на ВВС. Мы-то думали, что в «1984» и «Скотном дворе» он писал про СССР. Нет, это про родную Великобританию — самую передовую на тот момент страну, научившую мир тотальному лицемерию и политкорректности. В результате мир пришел к ситуации, когда сила не в правде, а в умении объяснить, что именно считать правдой. И эта ситуация реально угрожает человечеству. Жить в мире дезинформации, где правда и ложь поменялись местами, многие не хотят.
Теперь обманывать способны почти все
Игорь Кузнецов, кандидат социологических наук:
— Человечество переместилось в эпоху постправды. Это когда правда не то, что соответствует действительности. А то, что правдой назвали и много раз повторили с определенными целями. Как правило, главная из этих целей — вызвать в обществе определенную реакцию, подвигнуть его к совершению или несовершению определенных действий. Даже в социологии появилось такое определение, как «формирующий опрос». Это когда вопросы респондентам формируются не для того, чтобы узнать их отношение к чему-либо, а для того, чтобы это отношение сформировать. Ну, условно: «Что вы скорее выпьете утром — водку, пиво, шампанское или кофе такой-то марки?» Очевидно же, что спиртные напитки по утрам пьют, мягко говоря, немногие. Значит, большинство предпочтет кофе определенной марки. И эту марку, публикуя данные опроса, можно очень хорошо прорекламировать.
В принципе, дезинформация, или постправда, стала частью общественной жизни уже довольно давно. Но в последние годы ее уровень вырос критически. Почему? Главная причина в том, что доступ к распространению информации получили буквально все. Заводи блог или свой канал в мессенджере и пиши все что хочешь. Если раньше дезинформацию могло распространять государство либо крупные медиакорпорации — в интересах того же государства или крупного бизнеса, то сейчас кто как хочет, тот так и врет. Чего стоит один лишь феномен «инфоцыган» — всевозможных блогеров и коучей, которые учат жизни. Насколько научна и точна информация, которую они несут? Никто не знает. Но у них миллионы подписчиков и последователей, готовых к тому же платить деньги за разного рода курсы и марафоны. Таким образом, дезинформация действительно стала масштабной, планетарной проблемой. Мы живем в мире, где поток разного рода сведений с каждым годом увеличивается. Но соответствие этих сведений действительности, их научность и безопасность применения в реальной жизни уже никто не гарантирует. Дезинформация стала джинном, которого выпустили из бутылки, и теперь никто не знает, как загнать его обратно. Эксперты правильно бьют тревогу.
Пресса стала повторять кульбиты политиков
Владимир Жарихин, заместитель директора Института стран СНГ:
— В Институте марксизма-ленинизма нас учили, что вся информация в медиа Запада делится на белую, серую и черную. И для каждой — свои СМИ. Белая информация — для тех, кто разбирается и принимает решения. Для умных. Это, условно, «Нью-Йорк таймс» и «Вашингтон пост». Серая информация предназначена для среднего класса. Сведения там тоже правдивые, но «правильно поданные», т.е. призванные сформировать у потребителя «правильное» представление о действительности. Таким, скажем, был канал CNN. И, наконец, черная информация — это «Бильд» в Германии, «Сан» в Великобритании и прочая «желтая пресса». Это, так сказать, для плебса, которому можно врать что угодно.
Что же произошло в последние годы? А произошло жуткое смешение всего и вся. Разные блюда для разной публики превратились в дикий винегрет. И, условно, «Нью-Йорк таймс» может выдать «сенсацию», которой позавидуют коллеги из «Бильда» — они до такой «утки» просто не додумались. И, наоборот, условная газета «Сан» может выдать реальный политический эксклюзив без налета желтизны. И что получается? А получается, что неясно, кому верить! Публика, аудитория потерялась. Где ложь, где правда, что вообще происходит?! И пока, к сожалению, ответа на этот вопрос нет. Дело в том, что пресса копирует поведение политикума — т.е. политической элиты. А она, как известно, идет вразнос. Байден и Трамп могут обзывать друг друга. Борис Джонсон говорит членам большой семерки: «Давайте снимем рубашки и сфотографируемся с голым торсом, как когда-то Путин». А вместе с политиками мельчает и пресса. Но хуже другое: СМИ начинают повторять за политиками их действия. Вспомните, что американские элиты много лет проповедовали некий «порядок, основанный на правилах». Каких именно правилах, нам, правда, долго не говорили. А потом выяснилось, что это правила, которые к тому же можно менять в ходе игры. Если США начали проигрывать в футбол, они хватают мяч руками и бегут забивать гол, объявив, что правила сейчас именно такие.
Ну вот и пресса ведет себя схожим образом! Можно выдумывать, врать, скрывать любые факты, если они не укладываются в «правильную» картину мира, можно «отменять» тех или иных людей. Информирование аудитории превратилось в пропаганду, заказанную теми, кто за нее платит. Журналисты уже не работают в привычном смысле слова, а продвигают ту или иную повестку. Информация превратилась в «дезу».
Не стереть бы границы человеческого
Ксения Савина, религиовед, богослов:
— В христианском богословии разум, разумность человека — это часть «образа Божия», по которому тот сотворен. Наша способность мыслить и творить для христианина обусловлена этим больше, чем устройством материального механизма для осуществления сознания — мозгом.
Создатели искусственного интеллекта воспроизводят умение воспринимать и обрабатывать информацию только в его вещественном исполнении — в виде совокупности нейронов и связей между ними.
Однако то, что мы вкладываем в само понятие «душа» как носитель разумности, состоит не только в способности мыслить.
В это понятие также входят свобода воли и бессмертие, без которых это уже не тот разум, о котором мы говорим, подразумевая человека. Входит в это понятие и неповторимая эмоциональная жизнь каждого конкретного разума — радость и слезы, страсти. И именно этот факт заставляет с тревогой смотреть на ажиотаж общества в применении искусственного интеллекта для решения исключительно «человечных» задач.
Никакой проблемы в оптимизации обработки больших массивов информации (архивы, видеонаблюдение и прочее) с помощью названного инструмента нет. Но когда речь заходит об использовании нейросетей в искусстве, опасность очевидна. Творчество — способность человека, наиболее роднящая его с Создателем мира и отражающая индивидуальную жизнь души. Когда его так слепо доверяют технологиям, оно рискует утратить свою суть и перестать решать задачу, которая перед ним стоит. Искусство всегда пробуждало в людях все светлое и мудрое, что в них есть, именно потому, что является плодом работы души, свободной и живой.
Созданные по запросу тексты и изображения представляют собой общий знаменатель между всем, что когда-либо создал человек в процессе настоящего творчества, и претендовать на самостоятельность не могут.
Человек с резко материалистическим мышлением, полагая, что между человеческим и искусственным интеллектом нет разницы, по-настоящему посягает на место Творца и впадает в страшное заблуждение, угрожающее стереть границу между человеком и миром — границу, определяющую человека как особое творение. Конечно, в том случае, если искусственный интеллект приравнивается к интеллекту человека… Приветствуем новый инструмент в руках человека!