Мистика «Божьей коровки»
На книжном фестивале «Красная площадь» пройдет презентация новой книги Александра Куприянова. Приглашаем всех присоединиться к ее обсуждению 6 июня в 17:00 в павильоне № 20, «Художественная литература»!
Но пусть вас не обманывает «легкое» название книги — «Божья коровка». Гарантируем: вас точно удивит необычный сюжет, а также манера и язык повествования. Перед презентацией мы поговорили с автором о некоторых деталях создания книги.
— Александр Иванович, впервые не могу легко ответить на вопрос, о чем эта книга…
— Про любовь!
— В ней много пластов, любовь — один из них. Может, это книга о справедливости?
— Может быть, и так. Но, объясняя, почему я взялся за эту тему, нужно начать издалека. Сейчас модны и популярны суждения о толерантности. Нас пришли учить ей западные люди — люди со своими ценностями. Но в России, стране многонациональной, давным-давно было сформировано уважительное отношение к малым народам Севера. А это и есть толерантность — настоящая, не придуманная. На Русском Севере проживало огромное количество национальностей — что-то порядка 140. После революции большевики попытались «сделать северянам хорошо», фактически перенеся их из феодализма, в котором они гармонично существовали, прямиком в социализм. Их научили грамоте, гигиене, каким-то профессиям, перепрыгнув одну из ступеней развития. Это был порыв честный, правильный и толерантный. Однако, помимо «цивилизации», мы принесли северянам губительную для них огненную воду и болезни.
— Благими намерениями…
— Ну, в общем, да. Я родился и вырос на Дальнем Востоке, до 18 лет города не видел и воспитывался в интернате вместе с другими ребятами в условиях естественной толерантности: мы не делились по национальностям и не судили, какая из них — лучше, какая — хуже, понимая, что народы, может, на Севере живут и малые, но это не значит, что они не равные. Мы вообще не думали об этом, как не думали и о том, что цивилизация, помимо благ и комфорта, приносит еще и разрушения. И так — везде. Американцы построили для индейцев резервации и отобрали у них нефть.
Приходя на земли северян, бьющих белку в глаз и добывающих соболя, «цивилизованные люди» тоже хотели завладеть богатствами их земель. И поскольку я провел на Дальнем Востоке немало лет, то и его проблемы, и его традиции были мне знакомы. А тут вдруг одна за другой стали выходить книги про Дальний Восток. Конечно, я начал их читать. В основном — читал и расстраивался: практически везде были изложены какие-то примитивные знания о нем. Так и родились, ответно, эти повести — «Черный бельчик» и «Божья коровка». И я все-таки думаю, что это произведения о любви. И о том, что эти люди, бесконечно талантливые, бесконечно умные, попали в исторический переплет неподготовленными.
— Через книгу проходит тема природы и единения с ней человека...
— А у северных народов с ней и правда особенная связь. Сейчас, кстати, дописываю новую книгу — про айнов. Это загадочный народ, до сих пор не установлено, откуда они пришли, а кто-то считает, что именно они были «предтечами» японцев. Когда-то у меня и мысли не было писать о них, не понимал — зачем… А сейчас остановиться не могу. И вообще, конечно, жалею, что не начал писать о Севере раньше, — уж больно глубоко я в теме. Новый роман называется «Дом ветра», он, как и «Божья коровка», выйдет в издательстве «Вече».
Роман я назвал Этно-Графическим: «Этнос» — народ, а «Графический» потому, что там главный герой, айн Кеша, создает рисунки в стиле комиксов про свою жизнь в интернате, на зоне-малолетке, в стройбате и в маленьком поселке Островной, затерянном где-то на Охотском побережье. И основано все на реальных событиях.
— В «Божьей коровке» показан другой, неизвестный большинству из нас мир. Завораживают и необычные для нашего уха слова, описание праздника… Это не придумать...
— Придумывать мне ничего и не пришлось. Я жил внутри этого мира, на самом деле очень гармоничного. Видел собачьи гонки, со мной учился Валера Фунтик, у него дед был последним нивхским шаманом. Кстати, ни нивхского, ни гиляцкого языка я не выучил, но понимал, что они говорят. А вот мама по-гиляцки говорила.
— А в чем заключается суть верований северян?
— Они верят, что у всего есть своя душа, свой дух. Их верования исторически основывались на анимизме. И медведь считался сыном хозяина тайги, поэтому охота на него сопровождалась обрядами промыслового культа, и их главный священный праздник — праздник медведя, на котором однажды я побывал. Это целая история: они медведя воспитывают три года, кормят, а затем он должен быть застрелен из лука, и его душа рассказывает там, за облаками, как заботились нивхи о медведе, какие они молодцы. Так что и описание этих традиций в книге не придумано, я все это помню и знаю. И дружил я с настоящими нивхами, интересовался их историей и записывал их удивительные сказки.
Сейчас, когда интерес к жизни малых народов очевиден, когда информацию о жизни нивхов, айнов, коряков или удэгейцев скрупулезно собирает Институт народов Севера, причем этими исследованиями занимаются и русские, и японские ученые, книга вдруг «пришла».
— В ней есть ощущение «цивилизационного разлома».
— Понимаешь, они ходили в собачьих и оленьих шкурах, пили сырую кровь и ели сырую рыбу, и были в порядке. Но пришли мы, дали им брезент, сапоги и огненную воду. Не надо пить живую кровь, надо пить водочку! И к чему это привело — мы знаем. Есть такая народность на Севере — кето.
Когда-то на сплаве по Енисею мы побывали в деревне Сургутиха, там проживало сто кето. Недавно я узнал, что их осталось двое... Они умирали от болезней и выпивки, поскольку у малых народностей Севера отсутствует ген расщепления алкоголя. И нивхов осталось лишь несколько тысяч. Эти народности вымирают, цивилизация погубила их, и так во всем мире происходит — с этого мы и начали разговор. К слову, для примера: у нас был хороший интернат, чистые простыни, питание. Привозили к нам и маленьких гилячат. Положат их вечером спать, а утром — глядь, а они спят под кроватями, на полу, расстелив там свои телогреечки, пальтишками или одеялом укутавшись. Оказалось, чистая ткань, будь то хлопок или что-то еще, вызывает у них раздражение и зуд кожи...
Но борьба северян за самоопределение и самоидентичность продолжается. Свою общность создали гиляки, на Камчатке живет Алексей Накамура, он собрал остатки айнов, они уже обращались в правительство, чтобы их признали малой народностью.
— В «Божьей коровке» герои постоянно «переворачиваются». У них были прототипы?
— Не у всех, но у основных героев — да. Например, реально был такой человек, Чурка, на Заливе Счастья он охранял место, где Невельской зимовал. В романе он, талантливый воин, обезображен цивилизацией, но влюбился и мечтает о счастье, но случается трагедия.
— В которой виноват и он сам!
— Безусловно. Но в реальности, которая сейчас существует на Дальнем Востоке, все еще страшнее, чем описано. Это мир, в котором всем заправляют крабовые короли, икра, а уж когда начинается дележка золотоносных районов… Герои же в романе неоднозначны, но вписаны в контекст того мира. Там поколенчески передавались знания, позволяющие стать шаманом. Их особое отношение к миру связано с его живым его восприятием и пониманием, при всех верованиях, Единого творца. У них другое понимание добычи и награды.
— А в «Жуке золотом» вы описывали, как видели мистическую женщину…
— Ее звали Фейлюк. Да, я видел ее лично, будучи трезвым, без всякого шаманства! И такой, какой ее видел я — черноволосой, с четырьмя грудями, — ее видели и другие люди, из разных поколений. Это мистика, естественная для того мира, который я описывал. И его еще можно сберечь.
ОБ АВТОРЕ
Александр Иванович Куприянов родился в 1951 году в селе Иннокентьевка, Хабаровский край. Журналист, писатель, с 2011 года — главный редактор газеты «Вечерняя Москва», заслуженный работник культуры РФ. Работал в «Комсомольской правде», «Известиях», «Столичной вечерней газете». Автор художественных книг, в том числе повестей и романов «Екарный бабай», «Ангел мой», «Таймери», «Истопник» и др. Кавалер орденов Дружбы и «Знак Почета», премии «Золотой Дельвиг», вошел в лонг-лист премии «Русский Букер», Премии им. Б. Корнилова.