Иван Охлобыстин: Радость придет, когда мы победим
Наши бойцы на фронтах спецоперации неуклонно продолжают наступать. А в тылу тысячи волонтеров стараются помочь им. Один из них — известный актер Иван Охлобыстин.
— Иван Иванович, как, несмотря на плотный график съемок, вы успеваете отправлять гуманитарный груз на фронт?
— У нас целая команда. Мне помогает моя жена Оксана. Большая заслуга в помощи Миши Пореченкова (российский актер. — «ВМ»). Наши ребята всегда в нашем сердце!
— Некоторые сцены нового фильма «Суперангел», где вы играете главную роль, снимали в городе Остров Псковской области. Там рядом Псково-Печорский монастырь. Заезжали?
— Конечно. Этой чудесной возможности я обязан своему старинному другу — отцу Иоасафу, уже 40 лет пребывающему в пределах этой святой обители. Я помолился за наших ребят в пещерах монастыря у могилы старца Иоанна Крестьянкина. Со своими подписчиками мы составили список о поминании «За здравие» и «За упокой» наших ребят-фронтовиков со всей России. Более пяти тысяч имен. Я попросил монахов в Лавре читать эти имена на службе. В другую обитель Псковской области, Святогорский монастырь, я также передал помянник с этими именами. Сам переписал все от руки.
— А вы сами можете их поминать?
— Когда я их вычитываю — это одно, по моим грехам спорно, эффективное ли это дело. А вот когда монахи будут их поминать, то совсем другое дело! Случайному человеку подобная молитвенная ретивость может показаться забавной и даже нелепой. Но уверяю вас, подобные мысли никогда не придут в голову человеку, хотя бы однажды побывавшему на фронте! И уж тем более человеку, чьи близкие пребывают на нем сейчас. Псково-Печорский монастырь не закрывался ни на один день со дня основания и всегда первым принимал удар от армий, идущих на Русь с Запада.
— Было ощущение дежавю?
— Отцы Лавры сейчас обеспокоены тем, что почти у самой границы с Эстонией возводится натовская база на 70 тысяч штыков и огромный военный госпиталь. Готовится безумная нежить. История их ничему не учит...
— Последнее время все чаще говорят о приближении Апокалипсиса, даже патриарх Кирилл заявил об этом. Как вы это воспринимаете?
— За последние три года я понял столько плохого, что имею полное право реагировать только на хорошее! Иначе я сойду с ума. А хорошее тоже есть. Наивно считать, что восторженное ощущение падения в пропасть доступно только нам. Все летят: Европа, США, Китай, Украина.
— А «Динамо» бежит?
— Бежит. Все бегут! И в приближающейся вселенской мясорубке выживут только те, кто чувствует себя более или менее комфортно в ситуации адского бардака. То есть мы. Только нам бы научиться быть великодушнее друг к другу, благородно прощать несовершенства и славить достоинства. И не затягивать с этим! В любой момент может все закончиться! Время сейчас такое, вакуумное...
— Трудно реагировать только на хорошее, когда столько бед происходит!
— Не видать мне настоящих радостей, пока мы не победим. Я уверен, что так думают почти все. Пока наша главная радость в единомыслии. В медленном обретении бытийной солидарности. В понимании, что мы принадлежим к великой нации, образованной в бесконечной битве за выживание. Это то, что философы-историки называют «психологией осажденной крепости».
— Что должны знать о нас натовские солдаты на границе с Эстонией?
— Они должны понимать, что в момент, когда они нас прижмут, мы не сдадимся. Что для нас не имеет значения даже жизнь. На Западе другие люди, их воспитала другая цивилизация: это общество, основанное на экономической целесообразности. Мы же живем тысячелетие по принципу осажденной крепости — мы всегда с кем-то боролись. Причем в ходе нашей борьбы к нам присоединялись другие народы, которые тоже становились русскими. Там, на Западе, надо понимать, чем это может закончиться. И в этот раз это закончится тем же самым, чего бы нам это ни стоило. Либо, как говорит наш президент, зачем нам такой мир, в котором нет России.
— Вы думаете о жизни после окончания СВО?
— Когда наступят мирные времена, а они наступят когда-нибудь обязательно, мы будем вспоминать события нынешние, приукрашивая их, умалчивая незначительные происшествия. И однажды останется только главное. И у каждого главное будет свое. У меня оно фантастически прекрасно и не менее устрашающе. Я ничего не могу с этим поделать, кроме как начать идеализировать это заранее: великая эпоха, когда моя не менее великая Отчизна бросила перчатку всему миру! Так я буду вспоминать.
— Какой совет можете дать россиянам на будущее?
— Всем людям советовать я не могу. Кто я такой? Но я могу посоветовать ребятам, воюющим сейчас на СВО, и их семьям: получайте образование прямо сейчас! В любую свободную минуту, дистанционно — как угодно! Если есть уже какое-нибудь профильное образование, то повышайте его. Будут квоты: вас будут обязаны принять и потом трудоустроить в соответствии с образованием. Президент недаром назвал вас новой элитой. Вы и есть элита. Вы это заслужили своим подвигом. Приобретенное на фронте «чувство локтя» с такими же, как вы, обостренное чувство справедливости и готовность к решительному действию — это превратит вас в ту силу, которая сделает Россию великой.
— СВО способна вернуть в жизнь обывателей православную веру, как это было во время Великой Отечественной?
— Ничто так не сближает, как общие потери. Только жертвой вера укрепляется. И это не повод ходить с кислым лицом! Мой покойный отец, военный хирург с пятидесятилетним стажем, говорил: на первую боль скажи «Смешно!». «Запутай» голову! Так тоже работает.
— Актер Артур Смольянинов (признан иноагентом на территории РФ, внесен в список террористов и экстремистов Росфинмониторинга) — ваш крестник, который уехал из России после начала СВО. Как вы миритесь с этим фактом?
— Я крестил его, когда ему было 14 лет. Он хороший парень, хоть и не очень умен. Но он предатель. Мне это очень больно. Потому что я всегда любил его. Теперь уже мы на разных концах вселенной, но мне это до сих пор больно. Я молюсь и буду молиться о нем дальше. Но это не сделает нас ближе в нашей земной ипостаси. Я не протяну ему руку при встрече, и он мне — нет. Его нет для меня.
— Иисуса Христа тоже предавали его ученики Петр и Иуда. Христос учит милости по отношению к ним.
— Проблема не в том, что он предал. Проблема в том, что он не раскаялся. Пусть раскается, а там посмотрим. У нас очень добрый народ. Он может простить практически все.
— Филиппа Киркорова уже простили (после того, как он побывал на скандальной вечеринке. — «ВМ»): вернули на ТВ, в рекламу.
— В сознании большинства людей нашего народа он уже в забвении. Изменилась идиома. Другое время сейчас. Это всегда будет «человек, который вошел не в ту дверь». Человек в блестках. Человек, который топтался на кресте.
— Странная ситуация получилась: Алла Пугачева, Максим Галкин (физическое лицо, выполняющее функции иноагента в РФ) и другие деятели культуры уехали, им грозят уголовные дела в России, но наша эстрада продолжает жить в заданной ими парадигме. Как вы к этому относитесь?
— Сбежавшие деятели культуры — что это, кто это? Деятель культуры не может существовать вне своей культуры. Если они сбежали, значит, они паразиты, которые просто использовали культуру как кормовую базу. Если ты не соглашаешься с существующими порядками, ты должен остаться и бороться здесь, в рамках той культуры, деятелем которой ты себя заявляешь. Да, тебя могут посадить. Но это ничего не меняет. Это естественная плата за честь называться частью великой русской культуры. Вопрос цены. Если ты хочешь называться деятелем русской культуры, ты должен принести эту жертву. Шопенгауэр сказал, что одно из самых больших заблуждений человека то, что он считает, будто рожден для счастья. Это не так. Это подло, что сейчас происходит извне со стороны релокантов. С Запада они умудряются даже сейчас паразитировать на брошенной ими аудитории, некрасиво уговаривая поставить «лайки» под видео. Это вызывает отторжение. У меня лично — брезгливость. Это не деятели культуры, это моль на старой хозяйской шубе.
— В июне вам вручили медаль «За вклад в развитие российского казачества». Насколько тесно вы связываете себя с казачеством?
— Я получил ее от всероссийского атамана Виталия Кузнецова. Он удивительный человек, реальный боевой генерал, которому не зазорно вместе с рядовыми штурмовиками в бой сходить. Когда президент его назначал, он знал, кого ставит во главе казачьего войска. Сейчас на фронте воюют 12 тысяч казаков на постоянной основе. Никакой демобилизации — казака нельзя демобилизовать, его жизнь уже служение Отечеству. С оружием в руках. Я искренне считаю казачество единственной сохранившейся потомственной элитой России. Была бы моя воля, сам бы стал казаком. Но коня и сабли у меня нет — только бубенцы и балалайка. Что есть, тем и служу России.
ДОСЬЕ
Иван Иванович Охлобыстин — советский и российский актер кино и телевидения, кинорежиссер, сценарист, продюсер, драматург, журналист, бывший священник Русской православной церкви. Родился 22 июля 1966 года в доме отдыха «Поленово» в Тульской области. В 1992 году окончил ВГИК. В начале 2001 года ушел из кинематографа и в течение нескольких лет служил священником в Ташкентской епархии. Возвращение в «мир» произошло в 2010 году. 24 июня 2024 года Иван Охлобыстин был включен в санкционный список стран Евросоюза.
КСТАТИ
Иван Охлобыстин снял цикл документальных фильмов «Просто жизнь» о жителях Донбасса. Фильм отражает повседневность этого региона. В нем вместе с женой Оксаной, дочерью Варварой и зятем Георгием Иван помогает ополченцам, общается с мирными жителями, врачами, шахтерами и предпринимателями. Фильм показывает, что жизнь продолжается, несмотря ни на что.