Юрий Айзеншпис: биография
80 лет исполнилось бы 15 июля музыкальному продюсеру Юрию Айзеншпису, зажегшему немало звезд нашей эстрады. О нем вспоминает обозреватель «Вечерней Москвы», знакомый с героем 90-х не понаслышке.
Помните у Шекспира: «Бедный Йорик! — Я знал его, Горацио. Это был человек бесконечного остроумия, неистощимый на выдумки».
Позволю себе парафраз знаменитой «вспоминалки» принца Датского: «Бедный Йурик! — Я знал его. Это был человек неистощимого позитива и улыбчивого обаяния».
Уроженца Челябинска Юрия Айзеншписа помнят как продюсера культовой команды «Кино», продюсером которой он никогда не был, да и слово это ввел в оборот отечественного шоу-бизнеса уже после трагической гибели Виктора Цоя. Тем не менее группа «Кино» стала стартовым этапом в постсоветской деятельности Юрия Шмильевича.
Биография его сложились так, что «Йурик» провел за решеткой два десятка лет — впервые арестован был в январе 1970-го, когда спекулянту было всего 24.
Примечательно, что Айзеншпис занимал в иерархии «зоны» престижную позицию «организатора производства», то есть очевидную коммерческую жилку сумел применить и там.
С юности он был богемным персонажем. Еще до первого срока, будучи импресарио группы «Сокол» (была образована в конце 1964 года, первым администратором группы был Юрий Айзеншпис. — «ВМ»), он дружил с Ларисой Мондрус, которая как раз в год его задержания стала популярной в стране, исполнив песню Раймонда Паулса «Подарила Мариня девочке жизнь» (ее ремейк под названием «Миллион алых роз» спустя десятилетие добавил бонус к славе Аллы Пугачевой).
Айзеншпис не работал с Мондрус в качестве импресарио. Улыбчивый фарцовщик и популярная певица были в 1969 году, что называется, «маршрутной парой»: вместе ужинали в «Арагви», ходили в Большой, посещали столичные тусовки.
Их связывала и коммерческая тайна. Как большинство наших гастролирующих, Мондрус кое-что вывозила за рубеж для реализации, что-то привозила для продажи здесь. Юра рассказывал мне, что скупал иконы для вояжей Ларисы Израилевны, а та по его заказу тащила бижутерию, джинсы, дубленки и мохер.
Айзеншписа арестовали 7 января 1970 года. Неопытный арестант рассказал сокамернику, который, как водится, оказался «подсадной уткой», много лишнего. В том числе и про свои отношения со звездой Москонцерта Ларисой Мондрус.
Покровители певицы убрали эти протоколы из материалов уголовного дела, что было на руку и самому обвиняемому, который отсидел (в первый раз) «всего семь лет».
Тем не менее вскоре после суда над Айзеншписом его «подельницей» перекрыли выезд за рубеж и отменили гастрольную деятельность в престижных мероприятиях.
После первого срока был короткий перерыв, за который Айзеншпис успел лишь заработать на следующий. Затем опять последовал недолгий период на свободе, во время которого Юра познакомился в Абхазии с успешным тогда советским спорт сменом Олегом Толмачевым. Олег мне рассказывал: «У Юрика тогда был крутой двухкассетник. Такой здоровый. По-моему, Sharp. На этой теме и сдружились.
Мы довольно часто общались, потом он пропал. Как выяснилось, его опять взяли с какими-то магнитофонами видеокассетными, ну и с валютой. Проходит практически два года. Я про него и забыл. И вот уже май 1988 года, он звонит. «Да вот, — говорит, — вышел». И мы начали встречаться постоянно. Юрик тогда торговлей зарабатывать начал — видеомагнитофонами, турецкими товарами, бижутерией. Я разбрасывал это дело по своим спортсменам. Продлилось это, может быть, месяц…
Однажды Юрик спрашивает: «Олег, а какие в Москве концерты классные? Давай сходим». А тогда «Наутилус» гремел. Но мне «Яблоки на снегу» Миши Муромова больше всего нравились. Юра говорит: «Пошли, билеты не бери. Так пройдем». Думаю: как это — «так пройдем»?
Приходим. Стоим у служебного входа. Подъезжает черная «Волга», и Миша выходит из машины, отодвигает журналистов и подходит прямо к нам: «Юра Айзеншпис, блин, как я с тобой давно мечтал встретиться… Ты мой директор, все!» Он его с собой в гримерку повел, и вот мы уже сидим с самим Мишей Муромовым! Это же по нынешним временам примерно как со Стасом Михайловым! Потом я узнал, что в рок-энциклопедии английской из наших написано только об Айзеншписе. Что, мол, да, в Советском Союзе тоже есть рок и вот продюсер такой-то… А этот Миша Муромов у него чуть ли не аппаратуру грузил на концерты группы «Сокол»…
Я познакомился с Айзеншписом в 1987 году, через неделю-другую после того, как Юрий Шмильевич «откинулся» в последний (третий по счету!) раз. Дело было в кулуарах концерта, на который мы пришли вместе с Константином Эрнстом, еще не заработавшим себе реноме ТВ-гуру, но уже известным в кругах московской рок-богемы. Юра подошел к нам со своей знаменитой улыбкой Чеширского Кота и сразу заявил, что упоминание его имени в моих журнальных публикациях в известной степени помогло ему выстроить приятельские отношения с лагерным начальством. Уверен, что «Йурик» переоценил важность тех публикаций, просто для него имели значение так называемые понты, что не редкость среди крупных фигур шоу-бизнеса.
Например, Владимир Нечитайло, вокалист коллектива «Технологии» (который с 1991 года опекал Юра), вспоминал: «Из метро «Спортивная» мы шли пешком с тяжелой аппаратурой. Рядом со стадионом «Лужники» загрузились в белый лимузин, торжественно подъехали к главному входу, нас снимало телевидение, фанаты визжали. А после выступления этот же лимузин довез нас до выезда из «Лужников», и мы снова сели в метро. Это был айзеншписовский стиль работы — пускать пыль в глаза... Он посмотрел, что Пугачева подъезжает на лимузине, значит, и «Технология» не хуже должна быть».
Выглядел «Шпис» на момент нашего очного знакомства на троечку: стальные коронки и джинсовая «варенка», вышедшая из моды. Ну и сломанный нос.
Читал, что нос Юре сломали на зоне. Мне он говорил, что это детская травма: какойто парень постарше ударил его, шестилетнего, ногой. Причем без какой-либо предыстории конфликта.
Айзеншпис, как мне помнится, в принципе старался избегать ссор, был человеком компромисса. За все время нашего знакомства я дважды с ним конфликтовал. Первый раз, когда продюсер напал на моего коллегу, ведущего некогда популярной «Звуковой дорожки» Диму Шавырина, а второй раз — у него дома.
Меня раздражала его привычка запаковывать пульты бытовой техники в пластик. Делалось это для того, чтобы приборы не теряли товарный вид для перепродажи.
Нет, Юра не был жадным, я помню его готовность без всяких вздохов одалживать деньги, внутренне расставаясь с ними навсегда.
А тогда он пригласил нас с женой на прослушивание очередной записи той же «Технологии». Я снял целлофановую «защиту» с пульта и включил. Юра, вернувшись с кухни, обнаружил «вандализм» и стал ныть. Я наговорил массу обидного, после чего мы ушли.
Сейчас понимаю, что был неправ: если ты в гостях, соблюдай правила дома.
Мне обидно, когда Айзеншписа причисляют к беспринципным спекулянтам. Ведь остается фактом то, что Юрий стоял у истоков отечест вен ной рок-музыки — я про группу «Сокол».
Да, занимался он и чисто коммерческими проектами, но были и исполнители, в которых Юра вкладывался сам, деньгами и здоровьем.
Но возвращаюсь к нашему знакомству...
Экс-зэк искал перспективную рок-команду. Я советовал ему «Наутилус», а вот Константин Львович упомянул «Кино»; месяцем ранее мы с Эрнстом были на крымском выступлении группы, и будущий глава Первого канала с его продюсерским наитием оценил харизму Цоя.
Нет, я не думаю, что именно с подачи моего товарища «Шпис» сделал выбор в пользу «Кино», администратором которой вскоре стал. Наверняка он опрашивал всех и каждого, принимал ответ к сведению, но выбирал-то всегда не головой, а сердцем, позволю себе литературный штамп. Пресловутая чуйка у него была. Меня наши общие друзья попрекали за реплику в фильме 2011 года «Человек, который зажигал звезды», суть которой сводилась к тезису: если бы продюсер в принципе прислушивался к советам, то на уговоры Билана не поддался бы, и этот проект никогда бы не стартовал (Бари Алибасов его энергично отговаривал). Но Дима Билан в полный рост состоялся. Именно потому, что Юрик прислушивался, но не слушал.
Кстати, прислушиваясь, именно он ввел в журналистский новояз термин «презентация»; так он назвал знаменитую прессконференцию, приуроченную к выходу посмертного «Черного альбома» Виктора Цоя и «Кино». Я по его просьбе вел то мероприятие.
...Он жил своим делом. Александр Толмацкий (музыкальный продюсер, отец певца Децла. — «ВМ») мне говорил: «Юра был лучшим из известных мне продюсеров».
В бытовом плане в те времена Юра жил достаточно скромно. У него (вернее, у его матери) была трехкомнатная квартира в панельном доме недалеко от станции метро «Речной вокзал». А что касается «Кино», то тесное сотрудничество с коллективом продлилось всего полгода — после гибели Виктора Цоя (в августе 1990-го) продюсер организовал релиз «Черного альбома», а затем взялся за свои, действительно продюсерские проекты.
Сам Юра вспоминал: «Всетаки «Кино» — это единственный случай в моей творческой биографии, когда я начал работать с уже зрелыми музыкантами. В такой форме сотрудничества есть свои плюсы и свои минусы, но после Цоя моим единственным продюсерским кредо стало развитие артиста с нуля. Именно поэтому я в свое время отказал и Макаревичу (признан иноагентом), и Киркорову, и многим другим уже сформировавшимся исполнителям, стремившимся ко мне под крыло».
Влад Сташевский вспоминал о своем расставании с продюсером так: «Шмильевич прикладывал много усилий, чтобы его артисты не появлялись на сцене после ухода от него. Но у меня на момент нашего творческого разрыва была другая ситуация: мои возможности тогда превосходили Юрины. Начались какие-то звонки, и в один момент я на полном серьезе пригрозил Юре: «Если еще кто-нибудь позвонит с угрозами, я тебе ухо отрежу! Или сломаю пальцы!» Он успокоился».
Но я настаиваю: основное качество Айзеншписа — улыбчивая доброжелательность и позитивный настрой. «Йурик» умудрялся не замечать зависти и всегда исходил из твердого посыла: к нему относятся с уважением и готовностью любить. «Шпис» умудрялся игнорировать негатив и троллинг; стакан у таких, как он, всегда наполовину полон...
Айзеншпис последовательно верил в свою звезду, заражал окружающих этой уверенностью. И многие звезды заиграли необычными красками именно благодаря этому стержню: сам он любил ухмыляться, замечая, что «Айзен Шпис» в переводе с идиш «железный жезл». В интервью 1993 года принадлежавшей мне газете на вопрос «Если вы без раскрутки такой вес набрали, что же за следующую пятилетку успеете?» ответил: «Зачем загадывать? Есть планы. Железный конец не заржавел».
Впереди у него была еще дюжина лет и обойма воспитанников, сейчас уже забытых: Инга Дроздова, певец Никита, певица Саша, группа «Динамит». Выстрелил лишь Билан, который (по словам самого Юры) так и не навестил его в больнице, когда продюсер умирал...
Юрий Айзеншпис дорого платил за свой жизненный выбор, но все-таки сумел посвятить себя тому, что понастоящему любил: музыке и талантливым людям.
Некоторые артисты и группы, с которыми сотрудничал Юрий Айзеншпис:
- «Кино»;
- «Технология»;
- «Моральный кодекс»;
- «Динамит»;
- Дима Билан;
- Влад Сташевский;
- Инга Дроздова;
- Саша.
Недавно СМИ опубликовали комментарий музыкального критика Сергея Соседова, который поделился мнением, что слушать голос певца Николая Баскова «неприятно». Из этого журналисты сделали вывод, что Соседов якобы посоветовал артисту уйти со сцены. В беседе с «Вечерней Москвой» критик объяснил свои высказывания и назвал еще нескольких артистов, которых стало «слишком много».