Трудности и подводные камни академического выбора

На кресло президента РАН претендуют три академика — нобелевский лауреат Жорес Алферов, экономист и председатель совета директоров «Роснефти» Александр Некипелов, известный физик Владимир Фортов.

Победит тот, кто сможет набрать 50 процентов голосов плюс один.

— Три претендента — такого никогда не было. Всегда выбирали из двух кандидатов, — объясняет ректор Московского государственного института радиотехники, электроники и автоматики академик РАН Александр Сигов. — Судя по всему, академическое сообщество резко разделится. Уже сейчас одни твердо поддерживают Алферова, другие — Фортова, третьи выступают за кандидатуру Некипелова. Если в третьем туре не выбирают президента, то назначается исполняющий обязанности, а через четыре месяца созывается новое общее собрание. Это чудовищно сложная процедура, до этого доводить нельзя. Думаю, что третьего тура не будет. Самое плохое, что может быть, — первый тур, когда голоса разделятся. Если даже и будет второй тур, то он твердо покажет победителя.

Академики с прогнозами осторожничают, боясь выделить кого-то одного.

— Все кандидаты очень достойные, — уверен президент МГТУ имени Баумана Игорь Федоров. — Мне, как технарю, ближе Алферов и Фортов.

Кого из них выберут — покажет время.

Тем временем «ВМ» побеседовала с одним из кандидатов, которого рекомендовал Президиум РАН, академиком и путешественником Владимиром Фортовым.

— Если победите на выборах, вряд ли в ближайшее время сможете отправиться в очередное путешествие… — А если не пройду, отправлюсь в кругосветку. У нас уже все готово. Хотя я надеюсь на победу. Это мне нужно совсем не для того, чтобы с кем-то бороться. Академия сейчас находится в тяжелом положении, и пост президента — это колоссальная ответственность, тяжкий труд. В последние годы был растерян потенциал прикладной науки, накопленной в советские годы. При этом на науку идут огромные деньги, и лишь небольшая часть попадает в академию наук. Причина в собственной инертности и нежелании Академии бороться за необходимое финансирование. Нет единых рецептов того, как двинуть страну по инновационным рельсам, однако я думаю, мы такие рецепты найдем.

— Много лет вы работали в Черноголовке. Здесь вам удалось достичь многих важных научных результатов, стать доктором наук… — Академик Семенов, мой учитель, создал там уникальную атмосферу истинного научного творчества, общения.

Сейчас так в очень немногих институтах. Бюрократия заела, так что на науку и ученых остается совсем мало времени. Помню, академик Юлий Борисович Харитон, «отец» нашей атомной бомбы, пришел к нам в лабораторию вечером в субботу. На улице темно, а в институте всюду горят окна. Харитон с большим удовольствием обратил на это внимание: «Это верный признак того, что институт живет и работает». Сейчас тоже горят окна, но где-то в три-пять раз меньше, чем раньше. Да и люди постарели. Это общая проблема. Сегодня страна не ориентирована на развитие науки и технологий. Только высшая часть руководства понимает пагубность сырьевой ситуации.

— Вы думаете, они понимают? — Уверен. Другое дело, что это очень трудно, многие уехали, кто-то состарился, умер… Ситуация отнюдь не безнадежная, она нормальная, но требует усилий. Сегодня «сверху» эти усилия явно демонстрируются. Часть научной общественности не всегда это правильно воспринимает, не все берутся за дело. Но, убежден, ситуация изменится. Я определенно надеюсь на лучшее.