Максим Венгеров: Настраиваю струны души и скрипки

О скрипачах ходит множество легенд. О знаменитых скрипачах — еще больше.

- Говорят, у скрипача есть скрипка-жена и скрипка-любовница. А у вас?

- Нет, вы знаете, у меня есть жена Ольга и двое дочек. Скрипкой я начал заниматься, когда мне было 4 года и 8 месяцев. Женился несколько позже. Эти две жизни идут параллельно.

- И все же много ли у вас скрипок?

- Основной инструмент – скрипка Страдивари 1727 года. Прежде на ней играл Крейцер.

- Страдивари ведь хранится в швейцарском банке.

- Да, я всегда беру ее на концерты.

- Есть мнение, что Страдивари – это пиар.

- Нет, это гений и мастер. К каждому из 1000 своих инструментов он прикасался на финальном этапе изготовления к мастерской. Кажется, что волшебства нет, но его касание было магическим. Я ощутил это в 10 лет – когда впервые взял в руки работу Страдивари. Скрипка вообще удивительна. Не могу вспомнить, как я начал играть. Все происходило естественно. Я вообще считаю, что научиться играть на инструменте – сродни обучению новому языку…

- А я читала, что вы умышленно в детстве теряли скрипки – папа находил.

- О, в детстве мне приходилось заниматься по семь часов в день. Мне всегда много задавали на дом. Мама приходила после работы в девять вечера, мы ужинали и начинали разучивать репертуар. Иногда до четырех часов утра приходилось играть. А мне этого не очень-то хотелось. Нравилось выступать, а не работать. Надо сказать, исчезновения инструмента прекратились после моего первого концерта перед публикой.

- Что говорила ваш первый педагог Галина Степановна?(Галина Турчанинова – легендарный педагог ЦМШ – «ВМ»)

- Галина Степановна – дорогой мне человек. Она подарила мне радость общения с публикой. Бывает, талантливые дети бросают инструмент – просто не везет с педагогом. Они не могут достичь своего потенциала. Мне в этом плане очень и очень повезло. Но временами Галина Степановна была просто непреклонна: «Не могут родители справиться – не надо приходить ко мне на уроки!».

- Жестко.

- А тут компромиссов быть не может. Они портят. Музыка не сразу становится искусством. Прежде всего – это спорт. Нужно владеть техникой. Заниматься – другого выхода нет.

- Вы ушли от Турчаниновой к Захару Брону.(российский педагог, воспитавший виртуоза Вадима Репина - «ВМ»)

- Это было вынужденное решение. Когда мы переехали в Москву, мой дедушка заболел. Пришлось возвращаться в Новосибирск – там был Брон. Галина Степановна с мудростью отнеслась к моему поступку. Мы до сих пор поддерживаем связь. Я благодарен ей за то, что она мне дала такую скрипичную базу, с которой я смог восстановить форму даже после перерыва.

- Трудно ли было начать выступать после травмы и операции?

- Пришлось меняться. В моем деле важна гибкость. Может, пианисты сейчас со мной не согласятся, но фортепиано – достаточно грубый инструмент. У скрипачей как ни крути задействованы более тонкие мышцы. Я все время настраиваю струны души и скрипки. Достаточно трех часов в день – чтобы инструмент был как продолжение рук.

- Вы сами настроились на концертную деятельность?

- Да. Много проводил времени перед зеркалом.

- Перед зеркалом?

- Конечно. Играл – смотрел, идет ли смычок параллельно подставке, другие технические вещи совершенствовал… Я до сих пор изучаю свой инструмент. Ищу естественную постановку – хочу держать скрипку непринужденно – чтобы она почти не ощущалась. Бытует мнение, что скрипка – трудный инструмент и чтобы играть на ней, нужно расслабиться. Но, знаете ли, если быть расслабленным, то даже с кровати не встанешь. Правда ведь?

- Сложно не согласиться.

- И игра, и жизнь – моменты напряжения и расслабления. Вот мне уже 40 лет. А я еще познаю инструмент. Это закономерно. Давид Ойстрах в конце жизни написал друзьям, что наконец-то узнал, как вибрировать на скрипке эффективно. Мэтр искал – и я ищу. Я считаю Ойстраха своим духовным наставником, идолом. Хоть он и умер в тот год, когда я родился – я слышал все его записи. Это старая школа. В руках мастеров скрипка не просто играла, она пела! А это уже совершенно другая техника. У многих современных исполнителей она потеряна. Моя скромная миссия в педагогике – возвращать молодежь к истокам – я ведь преподаю в Королевской академии музыки в Лондоне.

- Вы как-то сказали, что можете прийти к композиторству.

- Да, я говорил это. Многие скрипачи конца 19 века занимались сочинением музыки. При этом они понимали, что конкурировать со своими современниками-композиторами они не могут – это ведь были и Чайковский, и Брамс, потом – Шостакович. Нет. Их произведения были узко направлены на скрипичную игру, они регистрировали свой стиль. Каждый писал по разному. Манера Сарасате от манеры Крейслера – хотя казалось бы, они создают одну и ту же салонную музыку. А Венявский? Это «скрипичный Шопен»! Изаи так и не создал полновесный концерт для оркестра.

- Почему?

- Видимо, не хотел соревноваться с Дебюсси. Да и времени у скрипачей-композиторов было мало. А сейчас у нас – и того меньше. Ритм жизни эпохи Интернета стремителен. Не успеваю не только оценить, как выступал на концерте, но и подумать над своим творческим путем. Сегодня – один город, завтра – другой. Так традиции уходят в прошлое. Я стараюсь пойти этим путем. Считаю себя молодым – мне всего 40. Играю на скрипке, на альте, преподаю, только что окончил курс дирижирования у Юрия Симонова. Мечтаю выкроить время для композиторства.

- Максим, вы славитесь нестандартным подходом к своим концертам. Помните, как-то сыграли на альте, на обычной и электронной скрипках, а в конце и вовсе танго станцевали… Каких сюрпризов нам ждать в будущем?

- Да, последние десять лет я экспериментировал. Но все же нельзя добавить в фугу Баха ударников и сделать его, что называется «cool»(крутым – перевод с английского «ВМ»). На данный момент я стараюсь придерживаться классики. Кто-то должен сохранять традиции. Вот выпускаю новый диск с Брамсом и Мендельсоном и открываю собственный лейбл.

- Расскажите о своем выступлении сегодня на фестивале искусств «Черешневый лес».

- По консистенции – это два концерта в одном. Словом, сплошная медитация!

- Будете медитировать прямо на концерте?

- Почему нет? Концерт позволяет публике отрешиться от забот и рутины. Наконец-то(!) выключить мобильные телефоны, не отслеживать сообщения и новости… Два часа музыки позволят уйти в себя. Это тот самый момент, чтобы приостановить время и перезарядить свои внутренние батареи.

СПРАВКА

Максим Венгеров родился в 1974 году в Челябинске. Начал обучаться на скрипке у известного педагога Галины Турчаниновой. Спустя пять лет перешел в класс преподавателя Захара Брона, воспитавшего еще одного виртуоза — Вадима Репина. В 1989 году уехал в Германию, в 1990-м — в Израиль. Победитель конкурса скрипачей имени Флеша, обладатель двух «Грэмми», скрипач и дирижер.