«Я начатых писем десяток ношу...»
Я МЕНЬШЕ ВОЛНУЮСЬ, ОТПРАВЛЯЯСЬ В САМУЮ ОПАСНУЮ РАЗВЕДКУ…
В 1942 году Нине Зайцевой (это ее девичья фамилия) было 16 лет, она училась в школе № 425.
— Накануне Первомая завуч предложила отправить письма и подарки бойцам Западного фронта, — говорит Нина Михайловна. — И я написала, не зная, кому попадет мое послание.
Уже 4 мая пришел ответ. С Ниной захотел переписываться старшина, разведчик Федор Макарович Каплин. Рассказал о себе: родился в 1916 году в деревне Булгаковка Курской области в учительской семье, сам преподавал в сельской школе историю, географию и Конституцию. Его родина была под немцем, и он не имел весточки от родных.
Письма Нины стали для Каплина ниточкой, которая связала его с мирной жизнью и дала ему духовную поддержку. Вся рота быстро узнала про них с Ниной:
«Начали мы с комроты читать его (письмо Нины. — «ВМ») (…) Усмехнулся он и говорит: «Если бы твоя Нина посмотрела на тебя сейчас (…)…» Правда, вид у меня был не джентльменский, но зато воинственный: шинель и плащ-палатка в глине и песке, руки и коленки — тоже, потому что всю ночь (да и день) приходится ползать по траншеям. На голове тяжелая каска, на поясе гранаты, а за плечами — автомат. В Москве, конечно, так не ходят, а здесь иначе и нельзя. Фрицы так близко, что их видишь и даже слышишь. Однажды ночью мы копали траншеи и блиндажи, место было низкое, близко вода. И вот немцы орут со своих окопов: «Рус, вас тоже вода заливает» (28 сентября 1942 года).
Письмо от 6 октября 1944 года с шуточным автопортретом. К этому моменту у командира взвода разведки старшего лейтенанта Каплина уже были медаль «За отвагу» (1943) и орден Красной Звезды (1944), с ними он изображен на автопортрете № 4 на левой странице. В 1945 году, уже после Победы, Федор Каплин получил ордена Отечественной войны I и II степени
В ноябре 1942 года Федор написал завещание на имя Нины (посылать деньги ему было некуда). «Высказать свое чувство я просто не осмелюсь. Я правда меньше волнуюсь, отправляясь в самую опасную разведку, чем при попытке высказать это. Нина, ты стала мне родной и близкой» (24 ноября 1942 года).
ПИСЬМО В ТРИ ПРИЕМА
За четыре года Каплин написал Нине не меньше 50 писем (мелкие открытки не в счет). Некоторые начаты аккуратным почерком, а закончены размашистым, строчки ложатся наискосок листа. Это потому, что их писали с перерывом на боевое задание.
В одном из писем Федор Каплин переписал (не указав автора) популярное у фронтовиков стихотворение Василия Лебедева-Кумача «Вместо письма». В нем есть строки, будто про него сочиненные:
Враги недалеко, и в сумке походнойЯ начатых писем десяток ношу.Не хмурься, я выберу часик свободный,Настроюсь — и разом их все допишу.
Каплин не скупился на описание боевой работы, даже странно, что цензура ничего не вычеркнула: «6-го числа после 30 км наступления мы с хода форсировали р. Нарев и сейчас расширяем плацдарм на его зап. берегу. Фриц сопротивляется крепко. Вчера, например, прямо перед нами он поставил 37 танков, справа — 25. Второй день мы с ними ведем бой и двигаемся вперед (…) Вот сейчас, например, я сижу на своем Н. П. (на вышке), высотой метров 35, отсюда видно кругом км на 15–20) и помогаю пехоте огоньком» (9 сентября 1944 года).
ПЕРЕБИРАЕШЬ ТЫСЯЧИ ВАРИАНТОВ ВСТРЕЧИ…
Федор надеялся, что после войны они непременно встретятся. В минуты затишья он рассуждал с товарищами «за жизнь»:
«Понимаешь, уходили на фронт юнцами, а сейчас — возмужалые, обветренные (…) Говорим и спорим о науке, искусстве, о дружбе. Такие разговоры заходят очень глубоко, сразу переносишься в другой мир. И вдруг — тр-р-ак! И глина посыпалась тебе во все щели, гаснет коптилка (…) Да и жизнь сама может оборваться каждую минуту. И как дорого иметь настоящего друга, который знает про тебя, знает и помнит всегда: «А что он делает сейчас? То ли контратаку отбивает, то ли переправляется через студеную реку на вражеский берег, то ли письмо пишет?..» А сколько споров о верности, если бы ты могла побыть здесь незримо хоть один день. В ход идут фотокарточки, письма. Один говорит, что она на каждой строчке называет его милым и тысячу раз целует, другой (не будем указывать пальцем) доказывает, что она настолько скромна, что и в ста письмах — ни разу не поцеловала (…) И очень часто думаешь такое: кончилась война, едешь, в душе перебираешь тысячи вариантов встречи и вдруг — ты ей показался каким-то далеким, чужим, холодным потому, что и танцевать разучился, и, вылезая из-за стола, ложку в карман сунешь по привычке 4-х лет» (3 марта 1945).
Я БЫЛА НЕ ГОТОВА
Федор как в воду глядел. Чем ближе была Победа, тем сильнее Нину охватывал страх. Ей 19 лет, а он — на 10 лет старше, зрелый мужчина. Она и впрямь была очень строгих нравов и отчитывала Федора, если тот позволял себе в письме слишком пылко говорить о любви к ней. К тому, чего наверняка захочет Федор при встрече, она была не готова. Не готова именно умом и душой.
— Наверное, если бы он возник на пороге нашего дома, я бы не справилась с собою и кинулась ему на шею, — опускает глаза 88-летняя Нина Маринина. — А что потом? Мне не нужны были такие отношения, понимаете? Я и себя боялась тоже. А тут еще соседки начали поддразнивать: «Скоро жених приедет!» Мне было так неприятно, я никакого жениха не хотела. Лучше было вообще не встречаться.
Была еще одна проблема, по тем временам не менее деликатная. Отец Нины был репрессирован. Женитьба на «дочери врага народа» могла загубить карьеру Федора, и Нина боялась вешать ему такой крест на шею.
Она не знала, как все это объяснить ему. 25 мая 1945 года Каплин отправил ей письмо, где рассказал, как в последние дни войны форсировал Фриш Гаф (сейчас — Калининградский залив). А Нина… просто ему не ответила.
Обычно Федор беспокоился, если от нее не было весточки хотя бы неделю. Но на этот раз он ничего не прислал. Переписка оборвалась сама собой.
Видимо, жизнь после Победы закрутила-завертела статного красавца Каплина и дала ему другое утешение. Станешь тут помнить о нецелованной девочке, знакомой только по фотографиям, когда вокруг столько тоскующих по ласке зрелых женщин!
В 1951 году Нина вышла замуж за прекрасного человека, военного врача. Они до сих пор вместе. Вот как бывает, когда не торопишь события и делаешь правильный выбор. У них сын и трое внуков. Портрет ее мужа украшает Аллею славы на Измайловском бульваре. Но все эти годы Нина Маринина не забывала свою первую любовь.
— А тут я решила: вдруг вы поможете узнать, что стало с Федором после войны? — говорит Нина Михайловна.
ХОРОШО, ЧТО МЫ НЕ ЖИЛИ ВМЕСТЕ
В военкомате, которым Каплин был призван, о нем ничего не знали. При запросе в интернет-поисковике по его имени, фамилии и отчеству выпала ссылка: «…храбрый офицер разведки, мой однополчанин, Федор Макарович Каплин был старше меня на срок, который нужен, чтобы получить профессию (…). Он до войны окончил институт и знал, к чему ему возвращаться».
Это мемуары актера и режиссера Владимира Басова (1923–1987). И речь явно о «нашем» Каплине. А вдруг они и после войны общались?
— Каплин, Каплин… что-то знакомое, — вспомнила вдова Басова, актриса Валентина Титова. — Да, он несколько раз нам звонил. Из Курска.
Так, уже зацепка! Делаем запросы в Курский областной военкомат и в управление образования Конышковского района Курской области (к нему относится родная деревня Каплина). Оказалось, что до войны Федор преподавал в Яндовищенской школе. Нынешний директор этой школы Анатолий Новиков выяснил, что отец Федора был репрессирован. Выходит, в этом смысле они с Ниной были в одинаковом положении.
А еще обнаружилось, что во время войны разведчик был… молодым папой. Правда, сам об этом не знал. Старший сын Каплина живет в Железногорске Курской области.
— Мать с отцом до войны не успели пожениться, — рассказал нам Геннадий Федорович. — Я родился 13 февраля 1942 года, во время оккупации. Мать умерла в 1944 году. Отец, вернувшись с фронта, признал меня и выплачивал мне алименты, но к себе не забрал.
После войны Каплин работал в Курском областном военкомате и подрабатывал художником. Он женился, у него родились двое детей. Скончался Федор Макарович 8 декабря 1993 года от болезни сердца, похоронен в Курске. Жены и дочери Ларисы уже нет в живых, от младшего сына Юрия есть внук. Геннадий Каплин считает, что его судьба сложилась счастливее, чем у его сводных брата и сестры (подробности приводить не будем).
— Да, я всего 7 классов окончил и курсы трактористов, до 20 лет досыта не ел, — говорит Геннадий Федорович. — Зато ни разу даже в милиции не ночевал. В 28 лет сам дом построил. Сын и дочь у меня, внуки.
Он полагает: это во многом потому, что он рос вдали от отца, в другой атмосфере:
— Отец сам однажды сказал: «Может, и к лучшему, что ты жил не со мной».
Слушаю его и думаю про Нину Михайловну. Вот увез бы ее Каплин в разоренную деревню… Нашла бы юная москвичка общий язык с его сыном, фактически чужим ей деревенским мальчишкой? А справилась бы она, если бы у Каплина ожила старая фронтовая рана — не та, что от царапнувшего осколка, а та, что в душе? И так ли уж были духовно близки столичная студентка и сельский учитель (пусть и с высшим образованием), как это казалось им на расстоянии? Может, через год Нина в слезах вернулась бы к маме и рвала бы в клочья те самые письма, которые сегодня бережет как зеницу ока?
Делюсь своими соображениями с Геннадием Каплиным, он в ответ делится своими. Звоню Нине Михайловне, пересказываю ей историю ее любимого. Она вздыхает. И после долгого молчания говорит то же, что и Геннадий Федорович:
— Наверное, хорошо, что все сложилось так, как сложилось…
ПРАЗДНИК ЗАКОНЧИТСЯ. ПАМЯТЬ ОСТАНЕТСЯ
От редакции. Уважаемые читатели! В октябре прошлого года мы объявили акцию «Письма «Бессмертного полка»: предложили вам присылать материалы о родственниках, которые участвовали в Великой Отечественной войне.
За это время мы получили почти 500 историй о фронтовиках и «детях войны». Более 60 из них опубликовано во всех наших изданиях: в ежедневной деловой газете, бесплатном вечернем номере, изданиях для новых округов, газете для женщин «Москвичка», приложении для учителей и школьников «Пресса в образовании» и, разумеется, в еженедельном номере.
День Победы пройдет. Однако память о войне закончиться не может. Ваши письма будут использованы в дальнейшем в публикациях о Великой Отечественной и ее героях.