Владимир Мамонтов: Геннадий Селезнев был цельной, яркой фигурой
К сожалению, сейчас один за другим уходят люди – с одной стороны государственные деятели, чиновники, а с другой – человечные, близкие многим. Сначала Евгений Примаков, теперь вот Геннадий Селезнев. Это люди большого советского стиля. И постсовестского тоже. Настоящий большой советский стиль был хорош своими общечеловеческими ценностями. Государственники, которые придерживались этого стиля, были с одной стороны заточены идеологически под определенный формат, но с другой стороны продолжали оставаться нормальными людьми в любых политических и жизненных обстоятельствах. Многие вспоминают, как они помогали отстаивать правду. И Примаков, и Селезнев всегда были за Россию во всех смыслах этого слова.
Селезнев был цельной, яркой фигурой, очень жаль, что он так рано ушел. Как человек Геннадий Селезнев был очень доброжелательным, тонко понимающим жизнь и ироничным. Руководя своими подразделениями, что в газете, что в Думе, он руководил не каждым конкретным человеком, нажимая на какие-то кнопки или считая гранки, или лично внося правку в каждую заметку – ничего подобного. Селезнев умел организовать среду. Те руководители СМИ, которые учились у Селезнева, тоже умеют организовать среду – они не тонут в мелочах. «Комсомолка» периода Селезнева была фабрикой звезд. Причем это звезды постоянно уходили от него в другие газеты, а он к этому относился спокойно. Не ставил препоны. Он понимал, что делает газету, во многом исполняющую функции социального лифта внутри профессии. И это отношение к делу было не корпоративное, а государственное в истинном смысле. Селезнев считал, что молодежи надо помогать совершенствоваться – тогда живет страна.
ЧИТАЙТЕ ТАКЖЕ
Скончался бывший спикер Госдумы Геннадий Селезнев
Поздно вечером в воскресенье, 19 июля, ушёл из жизни экс-председатель Государственной думы России Геннадий Селезнев. Ему было 67 лет. (далее)
ПАМЯТЬ
Обозреватель "Вечерней Москвы" Ольга Кузьмина вспоминает, как работала под началом Геннадия Селезнева.
Журналистский мир очень тесен. Иногда настолько, что становится не по себе: тут работает не правило шести рукопожатий, а закон третьего лица – два журналиста обязательно найдут общего знакомого. А еще, да простят меня коллеги, журналистский мир, в общем-то, довольно циничен и лишен лирики. Но в нем умеют любить. И любят и уважают только за профессионализм, никак не «за красивые глаза».
Селезнева не просто уважали. Его любили. И знали его, мне кажется, все: кто – благодаря тому, что сталкивались по работе, кто – понаслышке. Но даже для малознакомых людей он был и оставался «Геной». В этом не было никакого панибратства: так в журналистском «междусобойчике» называют только тех, кому можно доверять. Самых своих – среди своих. (далее)