Братка, я вернулся
Она была все такая же - молодая, светлая, улыбчивая. Глаза – лучистые, яркие. Тихо присела рядом, ласково обняла за плечи. Потом, словно сильно соскучившись, тронула рукой мои волосы. И, будто бы извиняясь, спросила: «Что ж вы, миленькие, маленького Васятку не уберегли? А Василия –старшего скоро найдете». И ушла. У меня слова застыли в горле. Хотелось столько всего ей рассказать и спросить у нее! Но быстрый сон тихо растворился. Только слова про старшего Василия гулко звучали в памяти.
Так начинался рассказ Анатолия Яковлевича Новикова, москвича, пенсионера о событии, которое не находило решения всю его жизнь. 70 долгих лет он упорно искал погибшего в Великую Отечественную войну старшего брата Василия. Были написаны тысячи писем, запросов, обращений. Без преувеличений – тысячи. С непреодолимым упорством он обивал пороги высоких кабинетов, военкоматов, архивов… Но, безуспешно. С убивающим постоянством ему везде отвечали, что место захоронения его брата неизвестно.
В год 70-летия Победы, когда рассекретили часть военных архивов, судьба послала ему долгожданную весть. После того, как ему это во сне пообещала покойная мать. За все это время сам Василий брату ни разу не снился.
ГОЛОС ЗА КАДРОМ
- Число пропавших без вести было очень велико, - говорит научный директор Российского военно-исторического общества Михаил Мягков. – Особенно в начальный период Великой Отечественной. Немцами было захвачено в 1941-42 годах огромное количество военнопленных – по разным оценкам от 4,5 до 5,7 миллиона человек. Большинство из них считалось пропавшими без вести. Из 1,8 миллиона человек, что были возвращены из плена, около 200 тысяч были потом арестованы. Подавляющее большинство отправились либо в армию, либо на трудовой фронт, либо уже домой, после войны. На 1990 год, по данным картотеки Министерства обороны, пропавшими без вести числились 2 миллиона человек.
Поисковыми отрядами в России в этом году было найдено более 20 тысяч останков советских солдат и офицеров, но пока смогли установить имена лишь 1 тысячи героев. По медальонам.
Ничего, кроме любви
Мои новые знакомые - Алиса Максимовна и Анатолий Яковлевич Новиковы живут в уютном доме на окраине Москвы. Фасад из красного кирпича, цветы под окнами, лестница у входа, кошка у порога. В доме – просторная гостиная с большим столом. Сейчас мы здесь пьем чай втроем. Но в праздники за этим самым столом умещается вся их большая семья – трое детей, семеро внуков и четверо правнуков. Все рядом, образованы, вполне успешны в жизни.
Анатолий Яковлевич – рослый мужчина, под 80 лет. Его резко очерченное лицо, с морщинками в уголках серых, с лукавинкой глаз, говорит о проницательном уме и твердости характера. Прямая, как у спортсменов или больших начальников спина лишь усиливает впечатление. Жесты полны энергии и жизненной силы, открывают порывистость натуры.
Женщина – полная противоположность супруга. Невысокий рост, ласковый голос, миловидное лицо, по-детски трогательная и беззащитная улыбка выдают природную доброту и душевную щедрость. Внимательный взгляд и уточнения, которыми Алиса Максимовна дополняет рассказ мужа, подчеркивают ее рациональность и любовь к порядку.
- Подымайтесь смело, все надежно: собственными руками сделал, - уверенно хлопает по блестящим лакированным перилам деревянной лестницы хозяин дома. На втором этаже, в небольшой комнате, похожей на церковный алтарь, стены увешаны многочисленными фотографиями. На самом верху – свадебная. Девушка с косичками в простеньком платьице доверчиво склонилась к пареньку в поношенной военной форме. Камерный сюжет для фотографий конца 50-х начала 60-х прошлого века. Только глаза молодоженов выдают нетривиальность события: они сияют настоящим, большим счастьем.
- Свадьба была очень скромной, у нас не было даже нарядной одежды, - говорит Анатолий Яковлевич. - Ничего не было. Одна только любовь.
Среди карточек многочисленных родственников взгляд выделяет одну старую, отреставрированную. На ней маленький белобрысый мальчишка – тогда Анатолий Яковлевич - сидит рядом с худым мужчиной, женщиной и маленькой девочкой.
- Это отец, мачеха и сестра Вера, - говорит он. – Если бы не война, фотография была бы другой: там была бы мама и два Василия – старший и младший, мои братья.
Здесь твоя мать, сынок
Она умерла молодой, в декабре 1943-го. Измученный войной и голодом организм не выдержал родов и потери крови. В последний путь Екатерину Васильевну провели несколько изможденных женщин и мой собеседник. Тогда - маленький Толя.
- Яму не копали. Некому было, да и не по силам. Последним приютом для матери стала воронка от снаряда.
Анатолий Яковлевич подходит к фотографии хрупкой женщины. Ее лицо на фото озаряет легкая улыбка. Не открытая, а обращенная как бы внутрь себя. Он дотрагивается до глянцевого изображения, проводит рукой по гладко убранным волосам матери, вздыхает.
- Вот она, подсказчица моя, - тихо говорит Новиков. – Не представляю ее постаревшей.
Это было больше, чем горе. Отец и брат далеко, на фронте. А здесь, в измученном голодом и войной селе, один на один со страшной реальностью остались мальчик, его двухлетняя сестренка и только что родившийся братик – Васятка. Мамочка, как же тебя не хватало!
Так пятилетний Толя стал старшим в семье.
- Помню, как какая-то тетка посадила меня на свежий могильный холм и наказала: «Крепко запомни это место, сынок. Здесь лежит твоя мать», - еле сдерживая слезы вспоминает Анатолий Яковлевич.
Через месяц от голода умер новорожденный Васятка. Верочка обессилела настолько, что впала в беспробудный сон. На сельском сходе деревня решила, что кормить бедолаг будет каждый двор. По очереди. Едва живые от голода селяне у своих детей половинили последние куски, но сирот спасли.
Долгие проводы – лишние слезы
Сгинувшего на войне Василия - старшего я узнала сразу. С фотографии на меня смотрит красивый семнадцатилетний мальчишка, с правильными чертами лица и пухлыми губами. Глаза светлые, как у брата, серьезные. Так смотрят, когда уходят, не прощаясь. Вместо долгих проводов - один обжигающий, как выстрел, взгляд. На плечах - сержантские погоны. На голове – армейская шапка. Единственная вольность - расстегнутая пуговица гимнастерки, чуть приоткрывшая белый подворотничок. Дальше – война.
В последний раз братья виделись в 1943-м. Перед уходом на фронт солдата отпустили на сутки домой, попрощаться.
- Я тот день крепко запомнил: мы досыта наелись, - рассказывает Анатолий Яковлевич. – Брат всю ночь косил и складывал в амбар пшеницу, чтобы у нас осталась какая-то еда. А наутро бросил в реку гранату, оставленную фашистами при отступлении, и принес много рыбы. Отчаянный был, добрый!
Перед самой войной старший Василий закончил десятилетку. Знал немецкий в совершенстве. Во время оккупации в доме Новиковых расположились штабные фашисты. Как-то у них пропали деньги. Немцы обвинили в воровстве Василия. Поняв смысл разговора, парень сказал, что его сейчас расстреляют. Маленький Толя вмиг вспомнил, что видел двух незнакомых фрицев, которые накануне заходили в дом.
- Это не Василий! - истошно закричал мальчик, яростно вцепившись в брата. - Деньги украли немецкие солдаты!
Привлеченные криками, вокруг дома стали собираться сельчане. Они молча смотрели на происходящее и сердито перешептывались. Фашисты поняли, что "справедливая" расправа может превратиться в серьезное недовольство. Рыжий рослый фельдфебель, стоявший ближе всех к Василию, попытался оттолкнуть ребенка, тем самым замяв инцидент. Но не тут-то было! Толя не замолкал и ни за что не выпускал из кулака штанину брата. Дело приобретало непредсказуемый оборот. Уловив недовольный взгляд старшего офицера, фельдфебель крепко обхватил своими огромными волосатыми ручищами худенькие плечики мальчика и попытался силой его оторвать от брата. Но и это не помогло. Пятилетний мальчишка с неистовой для голодного ребенка силой держался за брата и орал до хрипоты. Недовольные перешептывания селян становились все громче. Разъяренный таким сопротивлением рыжий немец несколько раз ударил ребенка в плечо и по голове. Но Толя и после этого не отпустил брата и без конца повторял, что Вася - не вор!
Наконец, сдавшись под таким натиском, немецкий офицер спросил у парня, чего добивается этот настырный мальчик? Тот перевел. За «гостями» послали погоню и нашли украденные деньги.
- Своих фашисты и расстреляли, - тихо рассказывает Анатолий Яковлевич. – В тот раз Василию повезло. Потом он ушел воевать.
Когда деревню освободили, детям каждый месяц стала приходить посылка с фронта - американская тушенка, яичный порошок, сало. Толя получал их в сельсовете. Никто и ни разу(!) из голодного села не отобрал присланные продукты у слабого ребенка.
– Я думаю, что это Василий нам свой паек присылал, после полученной медали «За отвагу». Получилось так, что его часть оказалась в ловушке. С одной стороны фашисты подожгли лес, в котором они находились. С другой – заминировали опушку, куда можно было выйти из пламени. Брат разминировал проход, а потом еще и пожар тушил…
СУБТИТР
Выписка из приказа от 11 июня 1944 года № 66/н от имени Президиума Верховного Совета Союза СССР медалью "За отвагу" наградить:
"... Наводчика станкового пулемета 1-го батальона красноармейца Новикова Василия Яковлевича за то, что он 01.06.1944, когда противником зажигательными снарядами был зажжен лес перед 10 опорными пунктами и пожар угрожал всему гарнизону, под огнем противника разминировал проход в минном поле, тем самым, дал возможность ликвидировать пожар. Самое активное участие в тушении пожара Новиков В.Я. принял лично".
ГОЛОС ЗА КАДРОМ
Что скрывается за сухой формулировкой «разминировал проход»? Правильно, спасение чьей-то жизни. Если говорить о технических подробностях, то я, журналист, и тем более женщина, мало что понимаю в капсюлях, взрывателях, проводах. Но я видела, что происходит, когда сапера рядом нет.
Кровавые фиалки
Весна 92-го в Приднестровье выдалась холодной и поздней: словно сама природа бунтовала против той братоубийственной войны. 8-го марта, в промерзшем окопе, близ поселка Кошница, молодые приднестровские ополченцы балагурили с тремя молоденькими медсестричками – совсем еще девчонками. Старшие бойцы не вмешивались, лишь ухмылялись и курили в стороне: чего уж там, пусть молодежь дурачится, возраст у них такой. По молчаливому уговору с Молдовой, в честь праздника, огонь не открывали.
В какой-то момент шутки переросли в спор. Метрах в трехстах, на проталине, девчонки увидели сиреневатые фиалки – в Приднестровье они называются пролесками: праздник ведь, и они им срочно понадобились. Но парни не откликнулись на женский каприз. В следующую секунду, точно резвые белки, три санитарки выпорхнули из траншеи и поползли во вражескую сторону, к проталине. Куривший в отдалении старшина со смешной фамилией Ефремко оторопел и от неожиданности раскрыл рот. Через миг, придя в себя, он истошно заорал: «Стой, дурехи, куда? Бегом обратно!» Но девушки упорно ползли вперед. В воздухе повисла напряженная тишина. Чувствовалось, как за ситуацией наблюдают и с противоположного окопа. Оттуда раздался предупредительный выстрел. Будто очнувшись, ребята-спорщики, в унисон с Ефремкой, начали истошно орать девчонкам, чтобы те вернулись. Медсестры не остановились.
Взрыв прогремел у самых пролесков. Несколько минут, пока не осела взметнувшаяся земля, ничего нельзя было разобрать: на белый день вдруг грязным омутом навалилась густая ночь. И чудовищная пустота. Настолько огромная и гнетущая, что показалось, нет больше никого и ничего в целой Вселенной. И никогда не будет. Ни этого окопа, ни оглушенных людей, ни весны.
Это потом, как в каком-то жутком фильме, Ефремко, взвыв от бессилия, будет судорожно царапать замерзшую землю разодранными в кровь пальцами. Это потом станет ясно, что девчонки попали на минное поле, о котором никто не знал. Тела соберут по фрагментам и похоронят в закрытых гробах. А их матери в отчаянии будут прыгать в вырытые могилы, не позволяя туда опускать детей. Все еще не веря, что их больше нет. Это потом сослуживцы на три свежих холма положат окровавленные пролески.
А пока, словно пуля висок, затуманенное сознание пробивала единственная мысль – неужели это не сон?
ГОЛОС ЗА КАДРОМ
Что значит найти в России погибшего солдата по фамилии Новиков? Только на одном из поисковиков полных тезок оказалось более двухсот. Да плюс еще люди, которые становятся известными по мере рассекречивания архивов. Да плюс извечная путаница и межведомственная неразбериха. И-эх-х-х, найти нужного Новикова, все равно, что иголку в стоге сена. Но, когда по-настоящему ищешь, невозможного мало.
Новиковы начали с поисковых сайтов «Подвиг народа» и «Память» в 2008 году. Постепенно собрали обрывки данных о части, полке, где служил Василий, увидели его боевой путь. Выяснили, что погиб Василий 14 июля 1944 года в Белорусской СССР, Барановичской области, Мостовском районе, селе Пацевичи.
В райсполкоме города Мосты замначальника отдела идеологической работы Дмитрий Невертович рассказал, где похоронен солдат и пригласил семью приехать.
- Встретили нас, не считаясь со временем, показали Братскую могилу, где захоронен брат, все рассказали, с нами прошли по местам боев. Низкий им поклон за такое отношение к памяти! – говорит Новиков.
За все. И до конца
Сегодня Мосты - это уютный, чистенький и гостеприимный городок, каких в Белоруссии много. Тихая речка Зельвянка, в камышах, течение плавное, мягкое, как воспоминания. Мосточек один – деревянный, без перилец, шаткий. Он и сейчас такой. Вокруг, насколько хватает глаз, раскинулось зелено-желтое Полесье, с его хлебами густыми и деревьями стройными. С местными жителями Новиковы прошлись по дорогам, бывшим фронтовыми.
ЦИТАТА
Из воспоминаний генерал-майора в отставке Коновалова Василия Андреевича, ветерана дивизии, опубликованных в книге «Гомельская стрелковая».
« …К Зельвянке наше соединение подошло 10 июля. В деревне Осово у одного из ее старожилов — старика с пышной окладистой бородой — я попытался узнать что-нибудь о проходах через пойму.
— Сынок,— ответил мне старик,— живу я долго, но не помню, чтобы когда-нибудь там косили...
Тогда я вызвал командира 1-го батальона 856-го полка майора Косенко. И распорядился:
— Майор, придется батальону выполнить особо сложную задачу — перебраться на западный берег Зельвянки. Пойма широкая, но выхода нет: немцы не ожидают здесь наступления. Разбирайте сараи, берите стропила, все, что сможете найти, и постарайтесь ближайшей ночью оказаться на западном берегу. Пусть бойцы разберут минометы, иначе их по болоту не перенести. Установишь со штабом телефонную связь, сообщишь все, что увидишь. Надо продержаться сутки или двое, пока мы накопим силы. Внезапно ударим по фашистам рано утром, когда они спят. Ты со своим батальоном поддержишь. Задание требует железной выдержки, вам надо затаиться и выждать. Постарайся не обнаружить себя, даже спички запрети брать с собой».
В пойме реки расположено крупное болото Багна-Схеда. Поэтому вода в Зельвянке ржавая. На солнце она переливается как бензиновая пленка. Не то, чтобы пить, даже испарения этой воды небезопасны. Но план бойцы осуществили блестяще. Глубокой ночью, по пояс в воде, батальон тайно сумел пройти между укрепленными пунктами гитлеровцев и оказался на западном берегу реки. Потом, с помощью других частей дивизии, вышедших в тыл фашистам, удалось штурмом взять деревни Пески и Пацевичи.
ГОЛОС ЗА КАДРОМ
Вряд ли сегодня есть взрослый человек, который не слышал об электронной игре «World of Tanks» ("Танки"), кстати, разработанной белорусами. Там можно выбрать любую существующую (даже в чертежах) модель танка, сражение, сторону, за которую воюешь. Экран монитора - смотровая щель, через которую ты, танкист-водитель, смотришь на мир. Лязг гусениц, тряска от езды, поворот башни, окружающие звуки, антураж, ландшафт, разговор по сети с "экипажем", стрельба, полученные пробоины - все это создает абсолютную иллюзию присутствия. Можно приблизить или удалить происходящее, рассмотреть все в мельчайших подробностях. Но, откровенно говоря, того холодка ужаса, что предательской змейкой ползет по спине, когда настоящий танк переваливается через тебя, сидящего в окопе на военных учениях, здесь нет. Как нет и той животной радости, когда вынырнув из траншеи, ты попадаешь учебной гранатой по железной громадине. И она - повержена!
Мой семнадцатилетний сын с энциклопедической точностью знает все марки и модификации танков. При этом он хорошо понимает цену возможной ошибки в бою - если "что", ты теряешь жизнь. Правда, начав новую игру, тут же получаешь другую...
Василию Новикову в 1943-м тоже было 17. И ушел он на настоящую войну, имея всего одну жизнь. Мог он не делать этого? Конечно. В свои семнадцать он не подлежал призыву. Но, после пережитого в немецкой оккупации, видимо, другого пути мальчишка не видел. И еще год мстил фашистам. За все и до конца.
Приказано выдержать
Место, где оборвалась жизнь брата, Анатолий Новиков почувствовал. Сам. До того, как показали. Время для него в тот миг замерло. Все услышанное о Василии, собранное по крупицам за долгие годы, предстало вдруг перед глазами с пугающей очевидностью.
В том бою их было четверо. Расчет станкового пулемета под командой младшего сержанта Новикова разместился в доте, у основания моста. Задача - не позволить противнику захватить единственный мост через Зельвянку и до прихода основных войск держаться. Любой ценой.
– Немцы не хотели взрывать мост, пока не закончится отступление, - рассказал Валентин Ковалевич, местный житель. - Нашим он тоже был нужен - для наступления. Краеведы потом назвали место боя «слоеным пирогом», потому, что в течение суток мост переходил из рук в руки по нескольку раз.
Несмотря на серьезный перевес в технике и живой силе, немцы ничего не могли сделать с упрямым красноармейским расчетом, который методично расстреливал одно фашистское наступление за другим. Тогда они решили сменить тактику: на чердак старенькой баньки, что накренившись стояла на другом берегу Зельвянки, забрался наводчик. И оттуда, будучи в тылу у красноармейцев, корректировал огонь артиллерии.
По расчету прицельно били из четырех тяжелых орудий. Укрепление было разрушено. Огонь пулемета смолк. Василий, контуженный, лежал на полу, рядом с огромными кусками потолочных перекрытий, обрушившихся при артобстреле и каким-то чудом не раздавивших его. Военная форма - окровавлена, посечена осколками. Сам дот стал уродливыми руинами с торчащими кусками железной арматуры. Солнечные лучи, проникающие сквозь огромные дыры в потолке и стенах, ярко подсвечивали столбы еще не осевшей пыли. Легкий летний ветерок, игриво шуршащий по упругим листьям соседних деревьев, будоражил солнечных зайчиков, весело прыгающих на обломках стен. Стояла поразительная тишина.
Василий огляделся: живых больше не было. В разрушенной прорези бойницы маячила надвигающаяся немецкая пехота. В этот раз уже при поддержке танков.
- Боитесь, гады?! - зло процедил Новиков. - И мертвых нас боитесь!
Окинув взглядом бывший дот, мальчишка медленно перевел глаза к небу. Оно, по- июльски синее, оставалось ко всему безучастным. Лишь редкие облачка, прозрачные и фигурные, напомнили что-то далекое и родное. Как в детстве, когда к горлу подкатывало невыразимое счастье и жгло, распирало, жалило, не находя выхода. Как тогда, когда под присмотром отца смастерил в кузнице своего первого железного конька. Как тогда, когда увидел ее - ту деревенскую девчонку, красивую, стройную, с русой косой в пояс, что в миг стала самой дорогой. Сколько еще хорошего могло произойти в его18 -летней жизни. Господи, как же хотелось жить!
Горло предательски сдавила судорога, на глаза опустилась влажная пелена. И в тот же миг вспомнились покойные мать и крошечный тезка-братик, села Белоруссии, что фашисты сжигали вместе с жителями. И приказ: держаться, во что бы то ни стало.
- Несколько минут, - сам себе отмерил Василий. - Есть еще несколько минут.
Он тяжело поднялся, надел на голову упавшую пилотку, шатаясь и спотыкаясь пробрался через руины к бойнице, у которой все еще стоял пулемет. Облокотившись о выступ, он тяжело скрестил на груди руки и стал молча ждать. Секунды сыпались как песок в часах. Фашисты осторожно подбирались все ближе. Василий уже видел их лица и различал тихий разговор.
Когда они подошли почти вплотную и до заветного моста, как им казалось, рукой подать, младший сержант Новиков с усилием выхватил из станины тяжелый ствол пулемета, выпрямился во весь рост, сделал шаг вперед и открыл огонь.
ЦИТАТА
Из наградного листа от 6 сентября 1944 года:
«14 июля в бою в районе местечка Пацевичи младший сержант Новиков огнем станкового пулемета уничтожил 20 немецких солдат, перешедших в контратаку при поддержке танков. Контратака противника была отбита. В этом бою младший сержант Новиков пал смертью храбрых.
Достоин правительственной награды – ордена «Отечественная война II степени» // Посмертно//.
Командир стрелкового полка подполковник Долгополов».
Эпилог
- Мы помянули его, выпили по стопке водки на могилке, - говорит Анатолий Яковлевич.- Вдруг пришло понимание, что дело всей жизни - поиски брата - завершено. 9 мая сюда, в Белоруссию, знакомиться с Василием приедет из Москвы вся наша большая семья. Будет время с ним наговориться.
Той же ночью, Василий приснился Анатолию Яковлевичу. В солдатской гимнастерке, с доброй улыбкой на губах, он спросил: «Ну, чего же ты маешься? Ведь нашел меня уже… Здравствуй, братка! Я вернулся. Я теперь с вами».