Овечкины: история первых террористов

Тридцать лет назад в СССР еще не знали слова «терроризм». То есть знали, конечно, но оно было странным и непривычным «на вкус» - застревало на языке, как сухие крошки хлеба.

Оно вошло в нашу жизнь с того самого 8 марта 1988 года, праздничного и светлого дня, когда на улице сияло солнце, сосульки начали плакать, а лично в моей 19-летней душе, например, расцветали подснежники и незабудки. И тут грянул гром – среди ясного неба. Самолет захватили террористы. Ими оказались известные люди – семья Овечкиных, многодетная гордость страны, музыкальный ансамбль «Семь Симеонов», ублажавший сердца и души. Это был шок. И страшная драма.

… Наивная страна СССР, сплошь состоящая из парадоксов, реально гордилась своими многодетными семьями. И реально им помогала. Во всяком случае, я держала в руках удостоверение матери-героини госпожи Любови Дудник, родительницы десяти детей, которое было подписано лично Брежневым. Правда, в истории семьи Дудник, которая разворачивалась в это же время, что и история семьи Овечкиных, террористических ноток не было – ей просто отказали в пособии в связи с тем, что детишки их выросли далекими от идеала: сыновья – сидели, дочки воровали и занимались черт знает чем, а самая положительная из всех младшая дочка попросту скрылась с глаз своих сомнительных родных.

Все это было, как говорят сейчас, разрывом шаблона: именно в это время стало выяснятся, что и многодетная семья может иметь червоточинки, которых, как правило, замечать никто не хотел. Увы, это изрядно подорвало у многих отношение к чудесным многодетным семьям. Впрочем – это другая тема. Главное, что история Овечкиных по сути своей беспрецедентна. А еще именно она стала первой в печальном списке терактов…

… Итак, 8 марта 1988 года в самолете Иркутск- Ленинград оказались 11 террористов – члены одной семьи. На борт их пропустили без досмотра – ну кто не знал Овечкиных, гордость страны, в лицо? А вскоре начались трагические события. Они потребовали повернуть самолет в сторону Лондона. Я уеду жить в Лондон… Да, как-то так. Мать, Нинель Сергеевна Овечкина, и старшие сыновья в результате погибли. Остальные оказались в суде. Разбирательство в суде заняло семь месяцев. Исписали 18 томов дела. Шок, изумление, боль. Приговоры…

*

Родители главы семьи, Нинель Сергеевны, а для соседей просто Нинки, были родом из деревни. Отец ее воевал и погиб, когда Нинке было пять лет. А год спустя погибла и мама. Погибла горько и глупо. Она возвращалась с работ с поля. Смеркалось. Уставшая женщина подумала – а что дочку Нинку не обрадовать? Вот и склонилась к кустику картошки – решила подкопать да взять несколько клубеньков. А тут нарисовался сторож. Он и не разобрался в темноте, что там такое, пальнул почти в упор. И убил женщину на месте. Так Нину отправили в детдом. А потом ее привечали в семье брата – растили как родную.

Нинка выросла сильной, резкой. В детдоме она умела постоять за себя, а главное – понимала, что если сам за себя не постоишь, то затопчут. В 20 лет она вышла замуж за шофера Дмитрия Овечкина. Он мужик был ничего, хороший работник. Молодым и дом дали от исполкома – в этом смысле советская власть была щедра. И началась у них жизнь. Которой руководила Нинка – быстро сделав Димку подкаблучником. А он мягким был, податливым, нерешительным.

В 21 год у Нинки родилась старшая дочь, Людка. А следом за ней Нина выходила вторую беременность, но случилась драма – дочка родилась, но задышать не смогла… Пережив трагедию, Нина решила, что как-то искупить случившееся и пережить все до конца сможет лишь в одном случае – если будет рожать столько, сколько позволит Господь. И за четверть века родила еще десять детей.

Парни у Овечкиных получались крепкие, налитые, мужики-сибиряки, загляденье. И улыбки – солнечные, ясные. Для всех. Но не все было так просто. Много позже местные и соседи говорили – мол, тащила всех и движущей силой была Нинка. Нинелью на заграничным манер она стала позже. А ее Митька – муж - пил. Ну, не то что бы совсем, но так… Бывало что и крепко. Хотя крик поднимался, даже если он рюмочку поднимал. Не любила этого Нинка. И неизвестно, колотила ли мадам Овечкина своего благоверного, но женщина она была крутая, с норовом.

Уже потом, после теракта, стали всплывать подробности. Например, оказалось, что дети Овечкиных никогда не принимали участия в субботниках в школе. Или в какой-то общественной работе тоже. Сейчас это не кажется удивительным, но тогда – казалось. Ведь это была другая страна! Зато на своем приусадебном участке Овечкины пахали со страшной силой. Важная деталь: на нем никогда не было цветов. Ни былиночки! Мама Нина Овечкина говорила – а зачем они, мол, на хлеб-то не положишь!

*

В 1984 году Митька Овечкин умер. Многодетная Нинка стала вдовой и закрутила дома гайки, что можно понять: теперь тащить большую семью ей приходилось самой. В том же году возникли и очертания «Семи Симеонов». Началось все с того, что один из сыновей, Вася, прочел в учебнике «Родная речь» сказку о семи мальчишках, и уж очень она ему понравилась. А еще до этого невероятно музыкальные братья уже начали учиться музыке. Вася мечтал о «джазбанде» и даже подкатывал с этой идеей к преподавателю отделении духовых инструментов училища искусств Владимиру Романенко. Постепенно идея выкристаллизовалась и получила завершенные черты: в апреле 1984 года в Гнесинке дебютировала группа – пардон, «диксиленд»! - под названием «Семь Симеонов».

*

Государство очень поддерживало уникальную семью. Овечкины вскоре получили две «трешки», за младшими детьми было закреплено государственное обеспечение. Между тем, никто и подумать не мог, что в семье вызревает, а может и поспела уже такая дикая ненависть к «проклятому Совку». Но внешне все было благопристойно. «Семь Симеонов» набрали обороты и становились все популярнее: спустя полтора года после образования ансамбль братьев Овечкиных уже принимали участие в рижском фестивале «Джаз-85», потом в фестивале молодежи и студентов. Потом их отметило и телевидение, пригласив в передачу «Шире круг»… А однажды Овечкиных попросили выступить в ЦМТ – Центре международной торговли в Москве, что находится на Краснопресненской набережной.

Сейчас в столице много элитных точек, но в то время ЦМТ был не просто на высоте, он был на пике своей популярности. За концерт заплатили… валютой. Господи, да современному поколению и представить невозможно, что это было – тогда! Это был шок! Ну а в 1987 году после гастролей в Японии у Нины Овечкиной натурально съехала крыша. Она поняла, что жизнь – там. И там, на вожделенном западе или востоке, где угодно, но не в «Совке», за «трендычание» платят настоящие «бабки». Она поняла – тут ничего нет, ничто не ждет. Нет будущего. А там есть все. И будущее, и настоящее. И «отал» за пределы «Совка» стал не просто ее мечтой, а идеей фикс.

*

Что видела Нинка Овечкина в своей жизни? Ничего. Пахоту. Она долго работала в винно-водочном магазине, позже — на рынке. Торговала молоком, мясом, зеленухой. Ругалась, иногда и обвешивала. Билась за копейку. Иными словами – крутилась. А когда пришел сухой «горбачевский» закон, принялась торговать водкой «через форточку». Все знали, что у Нинки можно купить бухала в любом количестве и в любое время суток. Но детей своих она любила. Никогда не орала на них, это факт. Гаркнула раз – уже потом, в самолете. Чтобы собрались, сволочи.

…«Семь Симеонов» гремели по Союзу и за рубежом. Они медленно превращались в национальное достояние. Еще до Японии семерых талантливых детей из многодетной семьи приняли вне конкурса в Гнесинку. Но из-за гастролей и постоянных репетиций «Симеоны» оставили учебу уже через год. Когда они были на гастролях, кстати, братьям сделали шикарное предложение – а не заключить ли вам выгодный контракт со студией звукозаписи в Лондоне? Тогда они на это не пошли. Заключи такой договор в то время, они никогда не увидели бы оставшихся членов семьи. Так медленно и вызревало решение о побеге.

… План его они разрабатывали полгода. До деталей. До мелочей. На борт Овечкины должны были пронести обрезы и бомбы-самоделки. Все придумали – загрузили нужные вещи в неформатный футляр ля контрабаса. Хотя это не понадобилось. Их же и правда знали в лицо, и пропустили без досмотра – улыбаясь! – на борт.

На борту Ту-154 все думали, что Овечкины летят на гастроли в Питер. А они хотели в Лондон. И просто ждали, когда самолет наберет высоту.

*

Действовали братья быстро. Записка с требованием об изменении маршрута была отправлена командиру через стюардессу. Сначала все решили, что это шутка. Но тут в руках у Овечкиных появились обрезы, и начались угрозы в адрес пассажиров. Шутки кончились. Все были в шоке.

Летчики изначально думали, что смогут разобраться с террористами сами – у них же было табельное, разрешенное для ношения по правилам, оружие. Но эту идею отмели: побоялись – слишком велик был риск для пассажиров. Руководство операцией взяло на себя КГБ. Овечкиным предложили вариант: пассажиров высадить, самолет отправить в Хельсинки. На это давали гарантию. Но братья и мама ничего не хотели слушать. Тогда бортинженер Иннокентий Ступаков убедил их, что топливо на исходе. Они ему поверили и согласились на посадку где угодно, кроме территории СССР. С этого момента задачей тех, кто противостоял террористам, стала мистификация – надо было убедить их, что они покинули пределы Союза, но посадить их при этом на территории СССР.

Бортпроводница Тамара Жаркая объяснила, что вскоре они приземлятся в финском городе Котка. На самом деле роль Котки играл военный аэродром Вещево под Питером. Все надеялись, что Овечкины не заметят обмана и по приземлении их обезвредят.

*

Овечкины и правда не поняли, что Вещево – это не Котка. Но тут произошел трагический казус. К самолету начали приближаться… советские военные. Обман был раскрыт. Озверевший Дмитрий Овечкин (24 года) расстрелял в упор Тамару Жаркую. Мама Нина велела штурмовать кабину летчиков, но когда это не удалось, семья пригрозила, что сейчас начнутся расстрелы пассажиров, если только самолет не заправят и не дадут ему спокойно взлететь. Отпустить женщин и детей террористы отказались. Увидев дозаправщик, они выпустили из самолета бортпроводника – чтобы открыл баки.

Проникнуть в самолет Нина пыталась либо через кабину пилотов, либо через хвостовое отделение. Когда самолет тронулся с места и принялся выруливать на взлетно-посадочную полосу, началась и операция по обезвреживанию Овечкиных.

*

Тогда никто не знал, как надо проводить такие операции. Не было опыта, не было знаний. Да и сама ситуация была шоковой… И в роли спецназовцев выступали… сотрудники патрульно-постовой службы. Так что все их неудачи объяснимы. Те, кто проник в кабину, начали стрелять по Овечкиным, но вместо них попали в пассажиров, ранив несколько человек. Получили ранения и нападавшие. Но не Овечкины.

Те, кто проникал в самолет с хвоста, открыли люк в полу и устроили стрельбу по ногам братьев – и все тщетно. Братья, правда, начали истерить. Затем Нина собрала вокруг себя Василия, Дмитрия, Олега и Александра, они простились и подожгли одну из бомб. Да, они заранее договорились, что если операция окончится провалом, они покончат с собой! Но от взрыва погиб только Александр. Начался пожар. Нина велела Василию убить ее, и он выстрелил в мать – исполнив ее волю.

Потом под дуло встали Дмитрий и Олег. Игорь укрылся от брата в туалете. Но у Василия не было времени искать его – он предпочел выстрелить в себя. Пассажиры прыгали из горящего самолета через дверь, оборудованную трапом. Потом их начали выводить на улицу спецназовцы…

Все кончилось к восьми вечера. Погибли трое пассажиров и бортпроводница Тамара. 15 человек ранили. Из Овечкиных погибли пятеро…

*

Итоги разборок и суда известны. Младших детей отдали старшей сестре Людмиле, она ничего не знала о плане своей семьи, ни в чем не участвовала, поскольку давно жила с мужем отдельно. Ольгу приговорили к шести годам заключения, а 17-летнего Игоря — к восьми. Они отсидели по полсрока и вышли на свободу. Но жизнь всех Овечкиных с этого момента как будто была проклята. Игорь вскоре попался на торговле наркотой, сел в СИЗО и умер при странных обстоятельствах, Ольга спилась и была убита пьяным сожителем, Ульяна, младшая дочь Овечкиных, тоже начала пить, несколько раз пыталась покончить с собой, бросаясь под машину, но выжила, став инвалидом; Миша продолжил занятия музыкой, уехал в Испанию, но там его разбил инсульт, и он тоже получил инвалидность. Ну а следы Тани и Сергея как-то растворились в пространстве. Возможно, они не хотят ассоциироваться с той трагедией, что навсегда перепахала нелюбимый Овечкиными «Совок»…

Односельчане говорили про Нину Овечкину, что она терроризировала мужа и сгубила жизни своих детей. До конца ее точно не понять. И ясно лишь одно: в погоне за волшебной, сказочной жизнью она без сожаления распрощалась с жизнями и собственных детей, и других людей…