Живая вода Женьки Маллера
Все добрые дела Евгения Борисовича Маллера можно пощупать, понюхать и даже на вкус попробовать. Где бы он ни появился на территории Битцевского леса, там что-то полезное прирастает или обустраивается. Начальников у него нет, подчиненных тоже. Вместо зарплаты — пенсия. Маллер, его здесь все запросто зовут Женькой, крепок и силен.
Как все начиналось
Однажды (по-иному чудеса не творятся) Маллер слонялся по Битцевскому парку. Увидел родничок. Чахлый такой, заиленный, стекающий в какую-то лужу с лягушками. Однако попить водицы не отказался. Раз приложился к золотому блюдцу, два приложился — захорошело, сладка вода оказалась, хоть и текла в нескольких сотнях метров от чадной и зачумленной МКАД.
И позже, забредая в этот зеленый уголок на окраине района Ясенево, Евгений обязательно заворачивал к роднику — водички попить. И заметил, что его перестали беспокоить обычные в среднем и старшем возрасте болячки — колики всякие в боках и прочие недомогания. «Уж не вода ли их вымыла?» — подумал он и начал уже ежедневно захаживать за водой. Результат удивил — организм пришел в состояние равновесия. Маллера посетила мысль: пора отдать родничку должок, навести порядок.
Если у мужика есть машина, то он имеет в хозяйстве любой шанцевый инструмент. Евгений очистил родник, огородил его, нашел трубу из хорошего металла, сколотил над зеркальцем воды небольшую крышу — ключ зазвенел от радости струйкой целебной влаги — так считает Маллер и сейчас, спустя годы. На том можно было бы и остановиться — пей да лечись. Не таков наш герой.
Владыка озера
— Начал чистить лужу, которая давно рядом с родником образовалась, — рассказывает Евгений. — Мужики, захаживавшие к роднику, поддержали мое начинание. Тоже пришли с лопатами. Начали мы рыть, плотину возводить для пруда. Долго упирались: три месяца, три дня и почти три часа. Как в русских сказаниях. И тут я понял — вручную такой объем работ (а решили мы выкопать прям такое озерцо) одолеть невозможно. Тогда я выставил всем на обозрение трехлитровую банку. Для сбора пожертвований. Народ расщедрился на 276 рублей! Советских, полновесных. Я пошел на стройку и предложил эти деньги экскаваторщику. «Да не вопрос!» — ответил он и за два с половиной часа непрерывной работы яму размером 30х30 выкопал и плотину для воды соорудил.
Дальше энтузиасты, сплотившиеся вокруг Евгения Борисовича, действовали сами, и вскоре пруд был готов. Для чего?
— Дело было поздней осенью, — вспоминает Маллер. — Вода, как у Твардовского в поэме «Василий Теркин», — «даже рыбам холодна». Но я себя пересилил — окунулся. Словно в кипяток попал. Но вынырнул и ощутил себя в состоянии полета. С тех пор купание в родниковой воде — мой ежедневный моцион. Зимой делаю прорубь. Здесь и Крещение отмечаю. И не один: человек около ста моржуют здесь уже лет двадцать.
Так Женя Маллер стал в Битцевском лесу своим человеком. Отправляясь для принятия водных процедур, обязательно берет с собой пару пластиковых бутылок для воды, которую он считает целебной. Его примеру следуют многие, поверившие в то, что вода здесь не простая, а волшебная: у источника в редкую минуту не стоит очередь.
— Жень, — с подозрением вопрошаю его, — а разве может сохраниться на территории города чистая природная вода? Экологи говорят, что все родники на территории Москвы и вокруг нее не могут быть питьевыми.
— Да пусть утверждают, — не сдается Маллер. — Специалисты санэпиднадзора каждые три месяца берут из нашего родника воду на анализ и никакого запрета на нее не налагают.
Мне остается только вспомнить эпическую мудрость Грибоедова: «блажен, кто верует». В Маллера и его добрые дела веруют не только посетители парка, но и сама природа. Все, что он ни посадит на его территории, приживается и плодоносит.
С сумками навстречу
В начале 90-х парк приобрел официальный статус и начал благоустраиваться. В зеленые кущи устремились москвичи, притащившие за собой горы мусора. Маллер понял: надо спасать и родник, и озеро. Отправляясь на свое озеро, стал брать с собой еще и две-три большие сумки из сетевых супермаркетов — для мусора. И с пустыми руками не возвращается, а отходы потом обязательно сортирует. Поэтому если вы, гуляя по Битцевскому парку, увидите мужчину с пакетами мусора, это и есть Женя Маллер, хранитель и покровитель этого замечательного уголка природы.
— Ну неужели трудно донести вот эту банку из-под пива до ближайшей урны?! — грустно восклицает он. — Я тут как-то услышал информацию о вреде пальчиковых батареек и был просто шокирован — мы выбрасываем в землю настоящую отраву. Начал собирать батарейки: поставил пятилитровую бутылку у входа в свой подъезд — его за три дня наполнили! Поставил такие в других подъездах дома и соседних домах — картина та же, батареек уйма! Причем люди-то у нас нормальные, культурные, грамотные по части экологии: появилась возможность не выбросить ядовитый элемент — не выбросят, положат в нужную банку. Так дайте им урну специальную! Маллер — человек совестливый и ответственный. Ввязался в дело, так тянет его, не бросает. Когда батареек набрались пуды, возник вопрос: куда их девать? Крошечные контейнеры у входа в ОДСы (объединенные диспетчерские службы) районных «Жилищников» — не выход из положения. Да и не носит туда народ ядовитые батарейки.
Маллер метнулся по округе, увидел в крупном сетевом магазине объявление о приеме батареек, спросил ответственного человека:
— Принять сможете?
— Сможем, — отвечает тот, — а сколько штук у вас?
— Да килограммов семьдесят наберется, — обрадовался Маллер.
Ответственный товарищ, понятное дело, не обрадовался такому «подарку», но и не отказал, принял на переработку. А у Маллера душа все равно болит:
— Вдруг эти ребята батарейки не сдают на переработку, а куда-нибудь в овраг выбрасывают… — размышляет грустно. — Узнать бы, где есть такой завод…
Домашние намекают ему: дурная, мол, голова ногам покоя не дает. Маллер же только в парке и его окрестностях себя человеком и чувствует. Потому что «деток» у него там полно, и все ласковые да добрые.
Всяка блоха неплоха
— Жень, — спрашиваю неугомонного общественника, — чем заполнен твой день?
— А хрен его знает, — честно признается он. — Ну, утром гимнастика, завтрак, потом спортплощадка. Дальше не помню. Но день пролетает, как ветер по оранжевому прогнозу.
И в самом деле, забот у Маллера в парке невпроворот. Конечно, прежде всего вокруг озера. Начали оплывать берега — обсадил их всяким полезным кустарником: шиповником, смородиной, орешником. Саженцы собирает по всему парку. Вода начала покрываться ряской, другими зелеными водорослями — купил ведро мальков толстолобика и белого амура. Трава исчезла. Уже граммов до 150 выросли мальки, говорит, и пацаны начали у озера крутиться. Маллеру не жалко. В нем уже дедовские чувства пробудились — семидесятый годок близится.
— Пацаны рыбу будут ловить и к природе приобщаться, потом купаться начнут, полюбят это место — и парк, и город, станут они их родиной, — так рассуждает.
Уже высадил десятка три «невест» — слив, которые цветут, «словно подвенечные платья надевают». Рассадил их по всему парку, в самых солнечных местах.
— Чего это тебя на сливы тянет? — спрашиваю с иронией.
— А их прививать не надо, так плодоносят, — смеется в ответ. — Я и возле дома две штуки посадил. Два ведра слив спелых в прошлом году собрал. Пацаны еще их обтряхивали.
— Так город же загазован! — удивляюсь. — Они отравленные… — Никто не отравился, — отмахивается он. — Варенье вкусное было. И компот тоже.
Угодить добрым людям
Причудливы Женькины хлопоты: сухое дерево для сидения отдыхающих приспособить; новый спортивный снаряд на спортплощадке собрать; штангу на цепь посадить, чтобы не украли добровольные сборщики металлолома; мусор собрать и отнести на сборный пункт... Тут новая забота появилась: над родником навес большой руководство парка сделало, а он уже упасть норовит — надо укреплять фундамент. Разве ж тут дня хватит?!
— У меня ведь и дача есть. Только я там почти не бываю. Зачем куда-то ехать, если здесь такая красота и благодать! Природа чище и надежней, и благодарней человека. Вот увлекался я коллекционированием. Серьезные вещи собирал. Но что такое сообщество коллекционеров — люди интересные, знающие, но снедает их прежде всего забота о наживе, зависть к сопернику, а то и злость. Тут же — что ни сделай — за все тебе благодарны и люди, и травка всякая, и живность тоже. Потому, кому все эти коллекции после смерти достанутся? Той же помойке? Спросишь иного о марках его или ручках, или монетах — в глазах тоска. Потому что у наследников своя жизнь и пристрастия, — неожиданно прерывает свои философские размышления:
— Пойдем, искупаемся в озере! — Да у меня глаз после операции, — пытаюсь отвертеться от «заманчивого» предложения.
— Жив твой глаз будет, — отрезает мой собеседник. — Вода-то волшебная.
Приходится идти. У озера Женька сразу оживает и становится настоящим гостеприимным хозяином: тащит два ведра чистейшей родниковой воды (обмыться перед погружением); потом первым ныряет в ледяную воду и шумно источает радость от купания; мчится за новой порцией «оживляжа» — обмыться после купания. За ним, с доброй усмешкой, смотрят мужики, принимающие после купания солнечные ванны на скамейках Женькиного «санатория».
— Василь Федорыч, еще баллончик водички не возьмешь?— окликает товарища по помывке.
— Не, Жень, у меня дома три на балконе стоят. Куда их?! Кажется, Маллер готов всех напоить до полного исцеления: натура такая — угодить добрым людям.
Если среди Ваших знакомых есть люди, похожие на героя этой публикации, пишите на адрес a.sidorov@vm.ru