Молодо и скептично: каким будет новое поколение
Поколения X, Y, Z, в чьи руки в ближайшие десятилетия перейдет «воздвигнутое нами здание». Какую идеологию они несут в массы, как чувствуют себя в мире и куда собираются его завести?
О том, что многие из них настроены решительно, говорит хотя бы недавний кипеж, поднятый 16-летней Гретой Тунберг. Казалось бы, ну что такого — ну выступил подросток перед взрослыми дядями. Сколько таких подростков было? Не счесть. Катя Лычева с Самантой Смит, помнится, тоже что-то такое мутили, хотя и более идеологически выдержанное. И что? Погладили девочек по причесанным головкам, похвалили за активную позицию и продолжили штамповать ракеты. А тут все мировое сообщество который месяц на ушах: климатологи с экологами как подорванные строчат петиции про надвигающийся конец, СМИ устраивают круглые столы про него же, богатые и знаменитые наперегонки фоткаются с Гретой и называют ее героем нашего времени, а дети по всему миру прогуливают школу ради забастовок протеста. В случае с детьми, конечно, еще бы разобраться, что в приоритете — безнаказанный прогул или чувство солидарности. Но если верить теории поколений, очень может быть, что протест идет все же от сердца, а не от головы.
Фактор дефицита
Мысль о том, что разным поколениям трудно найти общий язык, не нова — репликами из серии «Ну и молодежь пошла» наверняка обменивались еще питекантропы. Разумеется, многие, отвозмущавшись, пытались понять, почему оно так. Одна из последних таких попыток — теория поколений, созданная в начале 90-х американцами Уильямом Штраусом и Нейлом Хау. Проштудировав историю США с момента основания, они обнаружили повторяющиеся модели поведения у поколений, отнесенных друг от друга на 80–90 лет. Если учитывать, что одно поколение — это где-то 20 лет, между двумя сходно мыслящими должно уместиться еще три, думающих как-то иначе. Так появился четырехкратный поколенческий цикл, каждая двадцатка в котором получила свое имя. Оказалось, что с теми или иными оговорками цикл работает и в историях других стран. В России он выглядит так: люди, рожденные в 1903–1923 годах, — поколение победителей (строителей); 1923–1943 годы — «молчаливое» поколение; 1944–1963 — беби-бумеры (поколение послевоенного демографического взрыва); 1964–1984 — поколение Х; 1985–2002 — поколение Y (миллениалы); 2003–2023 — поколение Z (хоумлендеры, то есть домоседы).
По словам Евгения Никонова, руководителя Российской школы теории поколений и одного из авторов «перевода» идей Штрауса и Хау на русские рельсы, каждую двадцатку формируют как минимум четыре важных аспекта. Первый — воспоминания о значимых событиях в жизни страны (Олимпиада-80, война, полет Гагарина и т.д.) — тех, о которых знают все дети поколения. Второй — слова-агитки, которые постоянно на слуху («Миру — мир», «Да, да, нет, да», «инновации» и т.д.). Третий аспект — те поведенческие маяки, на которые родители ориентируют своих детей («трудности закаляют», «скромность украшает» и т.п.). Четвертый — дефицит, то, чего не хватало детям двадцатки (если в детстве дефицитна уникальность — во взрослом состоянии поколение захочет выделиться; если в дефиците живое общение — потом будут развивать коммуникации).
В зависимости от того, что ценно в поколении, и строятся его представления о том, что такое правильная жизнь.
— В чем основная проблема общения отцов и детей? — вопрошает Никонов. — Если у поколения есть какой-то приоритет и оно его не видит у другого, то начинает выражать тому претензию. Скажем, мы, поколение Х, признаем, что миллениалы симпатичны нам в целом, но им как-то не хватает глубины.
Просто потому, что у нас такой приоритет. Для «иксов», которые поступали в институт в одной стране, а заканчивали его в другой, быть глубоким профессионалом стало очень важным навыком выживания. Это поколение твердо усвоило: все может поменяться, не меняется только то, что ты умеешь и знаешь. И мы стали к этому очень пристрастны. Так же, как мои бабушка и дедушка запомнили, что запасы никогда не должны иссякать, а еду нельзя выкидывать. И что бы ни происходило, они упорно делали запасы и заставляли молодняк доедать все, что лежит на тарелке. Есть некое общее знание поколения, которое вырастает из его опыта. И мы все время пытаемся предъявлять претензию другим, исходя из этого знания и опыта. А другие вообще не понимают, о чем это.
Y — это «почему»
В общем, увидеть в другом иной мир и признать его право на существование — главное, чему учит нас теория поколений. Ну а теперь коротко о том, что несут будущему эти миры. Поскольку беби-бумеры — непревзойденные трудоголики, для которых очень важно дело, которым они занимаются, и успех в карьере (они, как никто, любят грамоты и награды), их отпрысков — поколение Х — часто называют «детьми с ключом на шее». Они сами ходили в школу и кружки, сами делали уроки, разогревали обед, оставались подолгу одни в квартире (предыдущее поколение — дети коммуналок). В итоге они досконально вникают во все, чем занимаются, делают выводы, лишь исходя из собственного опыта, крайне ценят профессионализм, индивидуальность, возможность выбора и наличие осязаемых перспектив. И очень ценят время — ненавидят очереди и пробки, между бесплатной и платной поликлиникой выберут при возможности последнюю, да и в ту пойдут лишь в крайнем случае, так как не доверяют врачам.
В отличие от миллениалов, для которых этот вопрос крайне важен.
— У них есть четкое представление: тело — это очень важно, от его состояния зависит твоя жизнь. Отсюда вся эта любовь к экопродуктам, БАДам, ЗОЖу и т.д., — говорит Екатерина Петухова, маркетолог и бренд-менеджер нескольких одежных компаний. — Миллениалы активно перемещаются по мегаполису, предпочитая личному авто каршеринг, велосипед или скейт. Спокойно меняют работу и жилье, нигде подолгу не задерживаются и, по сути, генерируют массовую миграцию, сравнимую с той, что была в период войн. Очень многие жалуются, что они по-другому воспринимают работу и не лояльны к брендам. Для них важны другие вещи: не быть сексуально привлекательной, чтобы понравиться мужчинам, а быть собой. Заинтересовать их можно игровыми механиками, веселой компанией и важностью миссии, в которую их вовлекают. Например, одеждой из переработанных материалов.
— Миллениалы — дети, которые окончили школу уже в новом тысячелетии, — соглашается с ней Никонов. — Для них крайне важно быть современными — жить в современном окружении, пользоваться самыми передовыми технологиями и так далее. И второе сообщение, которое они несут миру, — надо отвечать на глобальные вызовы. Они выросли в мире с огромным количеством глобальных проблем, и им интересно заниматься их решением. На каждой исследовательской сессии они говорят нам, что надо спасать экологию, заботиться о слабых — для них это очень важный приоритет.
Кстати, Y — это не игрек. Это буква «вай», созвучная английскому «почему?». Предыдущие поколения не сильно заморачивались этим вопросом. Надо вступать в комсомол — вступим. Ведь все так делают. А это первое поколение, которое говорит: «Нет, подождите. Объясните зачем?» Это «зачем» — очень большой тренд и у нынешних детей, поколения Z. Они все нагружены сверх меры, учатся по 6–7 уроков, ходят на кружки и тренинги, потом еще делают домашку и все время недоумевают: «Почему я должен это делать? Как я это смогу применить в реальной жизни?» При этом проблем с перебором знаний у «зетов» нет, но есть очень большой запрос на практичность. Это, кстати, уже почувствовал бизнес — везде как грибы после дождя появляются отделы товаров для ручного труда, этим детям интересно мастерить что-то вместе с родителями. Видит бизнес и запрос хоумлендеров на меньший торговый формат. Если мне, «иксу», нравится гулять по торговому центру, а миллениалу ТЦ вообще дом родной (там ведь можно тусоваться), то «зетам» это уже совсем не интересно.
Кстати, буква Z в названии хоумлендеров — от слова zoom (зум), они с детства видели характерный жест рукой, приближающий картинку на смартфоне. Малыши сейчас и в реальности часто пытаются приблизить к себе пейзаж за окном.
— Zoom напоминает нам, что это поколение очень пристальное, — продолжает Никонов. — Несмотря на все слухи о клиповом мышлении, уже давно видно, что эти дети очень хорошо запоминают, внимательны к деталям, из такого поколения обычно выходит много ученых, которые серьезно двигают науку вперед.
Кстати, в этом они схожи с довоенным поколением «молчунов», которое создавало советскую науку. И тех и других объединяет соединение тщательности, внимательности к деталям и ограничение внешнего перемещения. Тогда был железный занавес, сейчас дети все время под присмотром. А в таких условиях выход только один — путешествие внутрь себя, в те миры, которые не для других. А это обычно дает всплеск науки и культуры. У «молчунов» это привело еще и к высокой ценности свободы, ведь свобода — это стремление ни от кого не зависеть. «Шестидесятники», «семидесятники» — это все оттуда. И у нынешних «зетов» в условиях гиперопеки очень силен запрос на «Я сам», им важно почувствовать свои границы и раздвинуть их максимально.
Вечный прибой
Как мы уже сказали, такие параллели в самоощущениях находятся у всех «прадедов» и «правнуков».
— Конечно, у поколения нет жесткой фиксации по годам, — объясняет Никонов, — плюс-минус 2–3 года дают как «чистых» представителей, так и «пограничников». Но если просто начать набрасывать на лист бумаги события эпохи, ее образы, паттерны воспитания, внешние сообщения, обнаружится, что времена, отдаленные на 80–90 лет, почему-то похожи. Они, конечно, не одинаковые (не было у «молчаливых» тех же смартфонов), их механизмы двигают разные приводные силы, но самоощущения у поколений будут сходны. Похожесть времени формирует похожие выводы, дети приходят к похожим ценностям, а это и есть цикличность.
По какой причине она случается, можно только гадать — теория поколений этим вопросом не заморачивается.
— Мы все же пытались ответить на него, — говорит Никонов. — Думается, это признак того, что есть на планете что-то более важное, чем мы. Людям свойственно думать, что мы тут всем управляем — климатом, экономикой, языком... Но нет, все эти самоэволюционирующие системы развиваются сами по себе. Поколения — такая же система, в которой люди принимают активное участие, но ее не определяют. На мой взгляд, их цикличность — это проявление тех планетарных, космических процессов, которые больше, сильнее и значимее, чем мы.
Хотя бы потому, что Земле – миллиарды лет, и потому, что в этих процессах есть много мудрости, которая имеет какое-то другое, высшее происхождение.
В том, что тут не обошлось без влияния небес, уверен и директор Центра хроноструктурного анализа Владимир Погудин:
— Всем известно о влиянии солнечной активности на земную жизнь. Но, оказывается, солнечная активность в немалой степени зависит и от планет-гигантов, которые немного перетягивают на себя магнитные волны и перераспределяют все эти всплески. Тут как с юлой – она неизменно крутится вокруг своей оси, но вместе с ней может отклоняться и вправо, и влево. Две самые массивные планеты солнечной системы – это Юпитер и Сатурн, которые раз в 20 лет становятся в так называемое Великое соединение, которое, несмотря на повторяемость, каждый раз происходит чуть иначе. Если представить человечество в виде океана, то это соединение – что-то вроде волн, которые раз в 20 лет накатывают на земной берег. Волны вроде бы одинаковые, а качество их разное. В итоге раз в 20 лет в мире меняется парадигма жизни. На чуть-чуть, но все же. И это относится не только к человеку - так же меняется климат, по этим же законам «живут» биологические всплески и вымирания разных животных, геология, экосфера и т.д.
Что касается поколений, то, считает эксперт, они меняются в соответствии с теми качествами, которые позволяют выжить в изменившемся мире. Вот только делают это не спонтанно, а под чутким руководством:
— Массы не делают историю. Ее делают одиночки. Мы говорим «поколение революционеров», но их ведь было два – одни дрались на улицах с полицией, а другие, более старшие, из кабинетов их «накручивали». И это были два разных поколения. То есть, «отцы» лепят из «детей» то, что им выгодно. Такие манипуляторы включаются, когда приходит зрелость поколения, когда ему становится 25-45 лет. Предпоследнее Великое соединения произошло в 1980-81 годах, и оно дало очень конформистское, законопослушное, приспособляемое поколение. С 2000 года заступают на вахту совершенно другие ребята. Они очень себе на уме и как раз весьма революционны. Ленин, Гитлер, Кромвель, Робеспьер были как раз из таких. Они разрушают для приобретения чего-то себе – кто-то ради миски похлебки, а кому-то нужна в управление целая страна. Или мир. Хотя нынешние вряд ли будут мыслить такими масштабами – революции у них будут помельче. Рождаться они будут где-то до 2020 года, а к активным делам перейдут после 2025-30.
Поддается ли коррекции поведение этих тихушников? С трудом, но попробовать можно:
— Изменение качества поколенческих «волн» - абсолютно естественный процесс, который не изменить, - говорит психолог, профессор МРСЭИ Дмитрий Смыслов. - Но можно попробовать перенаправить. Например, поколение Z не очень умеет общаться, оно более инфантилизировано, и если ориентировать этих детей на общение, взаимодействие, на полезную для социума деятельность, это будет всем во благо. Но тут не стоит забывать о психологическом возрасте, который отличается от паспортного. Всегда надо смотреть, какое поколение человеку ближе, какие ценности для него более значимы. Это всегда гораздо важнее, чем официальный год рождения.
ИНТЕРЕСНЫЙ ФАКТ
Иван Тургенев, посвятивший конфликту поколений роман «Отцы и дети», воспитывался довольно жесткой, властной и деспотичной матерью. Именно она стала прототипом барыни для его повести «Му-му».
ИСТОКИ
Первый массовый конфликт поколений в истории современной России датируется 1920 годами. Молодежь, выросшая в новой стране, вступила в решительный бой с культурой отцов.
Родители, опасаясь доносов в стиле Павлика Морозова, перечили редко. В открытом протесте против предков социологам тогда признавались 14,4 процента юношей и 45 процентов девушек. При этом 81,6 процента молодых людей и 88,5 процента девушек заявляли о стремлении к самостоятельности.
Читайте также: Путин объяснил, как культурное достояние России влияет на развитие мира